Полночное пробуждение
Шрифт:
Не раздумывая, стоит ли это делать, Тиган приподнялся и распорол клыками запястье. Кровь брызнула на обнаженную шею и грудь Элизы, он поднес руку к ее рту.
— Возьми, — сказал он, — я хочу, чтобы ты это сделала.
Глядя ему в глаза, Элиза накрыла ранку ртом. Она пила его кровь, жадно работая языком и губами, ее пальцы судорожно впивались ему в плечи. Тиган двигался не останавливаясь, получая дикое наслаждение от каждого ее вздоха, каждого содрогания ее тела.
Элиза с криком оторвалась от его запястья, а Тиган продолжал движения, приближая
— О черт! — вырвалось у Тигана, он откатился, опустошенный, но неудовлетворенный.
Он был далеко от удовлетворения.
В спальне стоял густой аромат крови и секса, он одурманивал, лишний раз напоминая Тигану о его дикой природе. Однажды она взяла над ним верх, практически уничтожила его.
Элиза придвинулась к нему ближе, упругой грудью прижалась к его плечу, нежно провела рукой по щеке, убрала влажную прядь со лба.
— Ты не закончил.
Тиган слабо усмехнулся, все еще испытывая слабость после сильнейшей разрядки.
— Ты просто не заметила.
— Нет, Тиган, я имею в виду… ты не закончил.
Элиза обняла его, подставляя руку. В его мозгу сработал сигнал тревоги, заглушая поднявшееся из глубин желание диким зверем наброситься на нее и наполнить рот сладкой кровью с привкусом вереска и розы.
Тиган вскочил как ужаленный, лизнул запястье, закрывая ранку.
— Ты не будешь пить из моих вен?
— Нет, не буду, — с трудом выговаривая слова, ответил Тиган.
— Я подумала, ты, возможно, захочешь…
— Ты неправильно подумала! — рявкнул Тиган.
Он не хотел признавать, что неутоленный голод изменил даже его голос. Он бросил взгляд на одежду и оружие, прикидывая, сколько потребуется времени, чтобы собраться и смыться отсюда. Он вынужден бежать, чтобы не соблазниться тем, что предлагает ему Элиза. Обнаженная, она сидела на кровати, прижимая к груди тонкую руку, от которой он так бессердечно отказался.
Из-за клыков его дыхание было свистящим, речь походила на шорох гравия.
— Черт, все зашло слишком далеко. Мне нужно… черт возьми. — Дрожащей рукой Тиган провел по лицу. — Мне нужно уйти.
— Не беспокойся, — сползая с кровати, остановила его Элиза. — Это твои апартаменты, а значит, уйти нужно мне. — Она поспешно собрала одежду, натянула брюки, блузку, жакет, твердой рукой застегнула все пуговицы и направилась к двери. — Это была ошибка. Еще одна ошибка, на этот раз неуверенность проявил ты. Ты выиграл, Тиган. Я выхожу из игры.
Элиза захлопнула за собой дверь, Тиган усилием воли сдержал себя, чтобы не остановить ее.
Глава двадцать вторая
Элиза закрыла резную дубовую дверь своих апартаментов и обессиленно прислонилась к ней спиной.
Она чувствовала себя полной идиоткой.
Элиза не только набросилась на Тигана, как распутная девка, но и дошла до того, что предложила ему свою кровь. Которую он отверг.
Конечно, это не удивило
Элиза понимала, что в последнюю минуту его охватил ужас при мысли о том, чтобы навеки связать себя с нею даже без обязательств, которые принимает на себя по-настоящему любящая пара.
И все же ей было больно.
Тем более что в ее венах бурлила кровь Тигана, а тело сохраняло томительно-сладкую слабость от того, с каким неистовством они занимались любовью.
Она оказалась наивной дурочкой, осмелившейся надеяться, что между ними существует нечто большее, чем физическое влечение, неожиданное, но вместе с тем совершенно очевидное. Когда сегодня вечером Тиган с такой голодной страстью целовал ее, а затем распорол запястье, чтобы напоить ее своей кровью, она действительно поверила, что что-то значит для него.
Она подумала, что, возможно, он действительно испытывает к ней что-то.
Самое ужасное, что она надеялась на это.
После пяти лет одиночества, когда Элиза уже смирилась с тем, что у нее больше не может возникнуть никаких чувств к мужчине, она вдруг открыла свое сердце.
«Воину», — с горечью подумала Элиза.
Какая ирония судьбы, что она упала к ногам мрачного и опасного воина Ордена, хотя в течение всей жизни ее приучали к мысли, что они бессердечные дикари, которым нельзя доверять.
И она выбрала Тигана — самого бесчувственного…
Элиза стремилась к этой боли с той самой ночи, когда несколько месяцев назад позволила ему отвезти ее домой. Сегодня он оказал ей услугу — не дал совершить огромную, непоправимую ошибку.
Она должна быть благодарна ему за это милосердие, тем более что, по всеобщему признанию, оно ему ни в коей мере не свойственно.
Ей не нужна была эта сердечная мука.
И все же, пока Элиза шла в ванную и включала душ, она продолжала находиться под впечатлением тех страстных минут, что провела с ним в постели. Она сняла одежду и встала под теплые струи, все еще ощущая на себе его руки и губы.
Ее тело непроизвольно выгнулось, желая Тигана даже сейчас.
Она всегда будет тянуться к нему, невидимая кровная связь соединила ее с ним навечно.
И хотя Элиза хотела думать, что испытывает чувства к Тигану из-за того, что уже дважды пила из его вен, она понимала, что истинная причина гораздо глубже.
Господи, все было значительно хуже.
В ней зарождалась влюбленность.
Возможно, она уже влюбилась в Тигана.
В наказание самому себе Тиган довольно долго стоил под ледяным душем, но тело продолжало гореть огнем при мысли об Элизе. Кожа натянулась, дермаглифы пульсировали под упругими струями воды. Тиган уперся кулаками в облицованную плиткой стену, сдерживая порыв привести Элизу к себе в спальню и завершить начатое.