Полночный вальс

Куин Джулия

— Вашим поклонникам недоставало средств?

На этот раз Белл покраснела от раздражения.

— Это оскорбление, лорд Блэквуд.

— Прошу прощения, я думал, что отказ по таким причинам в порядке вещей.

Белл была вынуждена признать, что по отношению к большинству женщин это предположение справедливо, и приняла его извинение кратким кивком.

— Кое-кто из джентльменов давал мне понять, что я им кажусь «синим чулком», но они были готовы смириться с этим благодаря моей внешности и состоянию.

— Я нахожу ваше поведение «синего чулка» весьма привлекательным.

Белл

радостно вздохнула.

— Как приятно слышать такие речи от мужчины!

Джон пожал плечами.

— Мне никогда не казались интересными женщины, у которых ума не больше, чем у овцы.

Белл подалась вперед, и ее глаза коварно блеснули.

— Вот как? А мне показалось, что вы предпочитаете именно таких женщин, судя по тому, как трудно вам вести беседу.

— Точный удар, миледи. В этом раунде победа за вами.

Белл испытала удовольствие и про себя порадовалась, что решилась предпринять эту утреннюю поездку.

— Принимаю ваши слова как высшую похвалу.

— И вы не ошибаетесь, — Джон указал на блюдо с лепешками, количество которых значительно поубавилось. — Не хотите ли? Ручаюсь, я способен съесть их все до единой, если вы вовремя не вмешаетесь.

— Видите ли, я уже позавтракала, но… — Белл взглянула на аппетитные лепешки. — Полагаю, второй завтрак мне не повредит.

— Отлично. Терпеть не могу дам, которые едят, словно птички.

— Да, насколько я поняла, вы все-таки поклонник «овечек».

— Еще один удачный удар, миледи, — Джон выглянул в окно. — Это ваши лошади — вон там?

Белл проследила за его взглядом и подошла к окну.

— Да. Та, что слева — моя кобыла Эмбер. Мы не увидели рядом с домом конюшни, и потому я просто привязала ее к дереву. Эмбер не возражала. Когда Белл поднялась, Джону тоже пришлось встать, и теперь он подошел к окну вместе с ней.

— Конюшня находится позади дома.

Внезапно Белл остро почувствовала его близость, уловила терпкий мужской запах. Казалось, дыхание внезапно покинуло ее, и впервые за это утро все слова вылетели у нее из головы. Пока Джон разглядывал лошадей, Белл украдкой посматривала на его профиль, на прямой, патрицианский нос и волевой подбородок. Внезапно Джон повернулся. Его губы были прекрасными, полными и чувственными, она заставила себя перевести взгляд на его глаза. Глаза казались печальными. Белл вдруг почувствовала, что ей отчаянно хочется избавить Джона от боли и одиночества, отражающихся в его глазах. Но только на минуту он позволил ей заглянуть в свою душу. Перехватив внимательный взгляд Белл, Джон отступил и криво улыбнулся. Чары были разрушены, но лишь через несколько минут к Белл вернулась способность дышать.

— Отличная лошадь, — заметил Джон.

— Да, она у меня уже несколько лет.

— По-моему, в Лондоне ей нечасто доводится поразмяться.

— Да. — Белл почувствовала, что Джон уходит от нечаянно возникшей между ними близости и разговор опять приобретает характер пустой болтовни. Этого она не могла больше переносить и засобиралась домой. — Пожалуй, мне пора, — заявила она. — Корзину я оставляю вам. Это подарок — вместе со всем содержимым.

— Я буду бережно хранить его. — Джон подергал шнур колокольчика, вызывая из кухни горничную Белл.

Белл улыбнулась, но тут же с ужасом и удивлением почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Спасибо вам за приятный разговор. Я чудесно провела утро.

— И я тоже, — Джон проводил ее в холл. Прежде чем отвернуться, Белл с улыбкой кивнула ему, и от этой улыбки новая волна желания прокатилась по телу Джона. — Леди Арабелла… — хрипло позвал он.

Она повернулась, силясь нахмуриться.

— Что-нибудь не так?

— С вашей стороны неосмотрительно поддерживать знакомство со мной.

— Что вы имеете в виду?

— Больше не надо приезжать сюда.

— Но вы только что сказали…

— Повторяю: больше не приезжайте сюда. По крайней мере одна.

Белл заморгала.

— Не глупите. Сейчас вы выразились, словно герой средневекового романа.

— Я не герой, — мрачно возразил он. — Постарайтесь запомнить это.

— Перестаньте насмехаться! — Ее голосу явно недоставало убежденности.

— У меня и в мыслях не было насмехаться над вами, миледи. — Он прикрыл глаза, и на долю секунды выражение острой муки исказило его черты. — Мир полон опасностей, о которых вы и не подозреваете. О них вам не следует знать, — решительно добавил он.

В холл вышла горничная.

— Мне пора, — торопливо произнесла Белл, нервничая все больше.

— Вы правы.

Она повернулась и сбежала по ступеням крыльца. Легко взобравшись в седло, она пустила кобылу рысью по аллее к большаку, чувствуя спиной пристальный взгляд Джона.

Что с ним стряслось? Если прежде новый сосед интриговал Белл, то теперь ее охватило жадное любопытство. Настроение Джона было переменчиво, как ветер. Белл не понимала, как он может мягко поддразнивать ее, а уже через секунду становиться таким мрачным и раздраженным.

Белл не могла избавиться от мысли, что этот человек нуждается в ней точнее, не в ней, а просто в ком-нибудь. В собеседнике, который мог бы избавить его от боли — она появлялась в его глазах каждый раз, когда он считал, что этого никто не замечает.

Белл расправила плечи. Она не из тех, кто отступает перед вызовом.

Глава 4

Остаток дня Белл провела в размышлениях о Джоне. Она рано легла спать, надеясь, что крепкий и продолжительный сон поможет ей прийти к решению. Но сон долго ускользал от нее, и, когда Белл наконец погрузилась в дремоту, образ Джона настойчиво заполнял собой все ее грезы.

На следующее утро она проснулась позже, чем обычно, но когда спустилась к завтраку, то обнаружила, что Алекс и Эмма вновь задержались в постели. Белл была не в настроении придумывать себе развлечения, поэтому быстро расправилась с завтраком и решила выйти прогуляться.

Взглянув на свои ноги, Белл сочла ботинки достаточно крепкими для пешей прогулки и выскользнула на улицу, оставив у Норвуда записку для своих кузенов. Осенний воздух этим утром был свежим, но не холодным, и Белл порадовалась тому, что не надела плащ. Шагая по тропе, она вдруг обнаружила, что направляется на восток — прямо к поместью Джона Блэквуда.