Полночный злодей
Шрифт:
А второй была женщина, которая ждала момента, когда отец протянет к ней свои руки, верная человеку, спасшему ей жизнь, вырастившему ее с любовью, которую он не делил больше ни с кем.
Габриэль глубоко вздохнула, наполнив легкие свежим морским воздухом, запахом моря, которое скоро отвергнет ее. Однако по мере приближения берега вторая Габриэль все больше куда-то растворялась — оставалась первая, которая страдала, желала…
Сильные руки обхватили ее сзади, исполнив это желание. Руки Рогана… грудь Рогана… губы Рогана на ее шее… И низкий голос Рогана шепчет…
Они оба
Портер изо всех сил размахивал руками, подавая сигналы. Он затаив дыхание ждал, когда «Рептор», вынырнув из темноты, направится к берегу. Внимание было неотрывно приковано к судну, и он не услышал приближавшихся шагов. Оглушительный удар обрушился на него, факел грубо выхватили из рук.
Сознание Портера угасало. Последнее, что он успел увидеть, была победная улыбка Пуантро.
Роган внимательно следил за факелом на берегу. Сосредоточившись на происходящем, поскольку шлюпка была уже спущена на воду, он запретил себе в этот момент думать о Габриэль, которая, ухватившись за борт корабля, стояла в нескольких шагах от него.
Он пристально следил за уверенными движениями своих людей. Шлюпка, скользя по спокойной поверхности моря, неуклонно приближалась к берегу. Оставалось совсем немного. Вскоре он со своими людьми появится в Новом Орлеане. Они прибудут туда, не страшась более закона, поскольку все прошлые обвинения с них будут сняты.
Но что это?.. Роган застыл. Люди на шлюпке перестали грести и делали отчаянные попытки развернуться в сторону «Рептора».
Залпы с берега! Стоявший поблизости матрос закричал, предупреждая его:
— Капитан! Посмотрите назад!
Повернувшись, Роган заметил силуэт быстро приближавшегося корабля. В тот же миг палуба под ним вздыбилась от разрыва пушечного ядра, задевшего нос их судна.
Он подскочил к Габриэль и увидел, что по ее щекам текут слезы. Роган, прикрыв любимую своим телом, стал отдавать последние распоряжения морякам.
— Пушки к бою! Палите из всех!
Еще один снаряд вздыбил «Рептор», и центральная мачта накренилась до самой палубы. Следующий удар пришелся по надводному борту судна, когда команда, собравшись вокруг Рогана, пыталась организовать оборону. Одни матросы упали, получив ранение, другие среди дыма и пламени пытались открыть ответный огонь.
Габриэль, заключенную в его объятия, бил озноб. Роган, бросив на нее взгляд, испытал гордость — несмотря на дрожь, отвага сверкала В ее глазах.
Упорство защитников «Рептора» не могло противостоять внезапному нападению. Роган сознавал мрачную неизбежность капитуляции: его орудия были выведены из строя. Непрерывный треск раскалывающегося дерева создавал ощущение полной катастрофы. Постепенно все вокруг охватил огонь, и повалил черный дым.
«Рептор» внезапно накренился, и Рогану стало ясно, что все кончено. Он громко прокричал приказ прекратить сопротивление. Взглянув еще раз на Габриэль и увидев отчаяние в ее глазах, он понял, как много хотел бы сказать ей, но не решился.
Не желая оставлять перепуганную женщину,
— Сложить оружие и приготовиться к сдаче!
Отпустив Габриэль, когда подошедшее судно стало борт к борту, он взглядом убедил ее не возражать. Обращенные к нему слова представителей власти остались без ответа. Руки Рогана оказались в наручниках, а его люди были спешно переправлены на ожидавшее их судно. Он приготовился следовать за ними. Роган успел заметить, как Габриэль заставили пройти к шлюпке, которая доставит ее на берег.
Он знал, кто ожидает ее там. Эта мысль была для него невыносима. Ему прокричали в самое ухо, чтобы он шел, и грубо толкнули. Роган еще раз обернулся, как раз в тот момент, когда Габриэль задержала на нем долгий, исполненный страдания взгляд. Спокойно выдержав его, он последовал за своими людьми.
Да, все было кончено.
Глава 10
Роган поморщился, войдя в сырую камеру. Он помнил этот запах: специфическое зловоние тюрьмы, удручающее не столько «ароматами» жижи и грязи, сколько витавшей в воздухе аурой отчаяния.
Проходя по коридорам, закованный в кандалы Роган вспомнил и другие подробности. …Огонь, горевший в особой камере, когда он стоял там связанный, полуобнаженный и совершенно беспомощный. …Черный дым, заполнивший все вокруг, когда железный прут раскалялся докрасна. …Запах горелой плоти, его собственной плоти.
Звуки, такие резкие и живые, встали у него в памяти: вопросы, повторяемые снова и снова перед тем, как начиналась пытка, эхо агонии друга, доносившееся до стен камеры, и его последний предсмертный крик.
И голос Пуантро: он мертв, уберите его!
Душевная боль вернулась снова. В свое время он поклялся отомстить за смерть друга и за уничтоженный корабль. Он три долгих года разрабатывал план. И этот план провалился.
Роган внезапно остановился. Отчаяние охватило его, когда образ Габриэль встал перед глазами, еще больше усиливая душевные муки. Он любил ее, но она вернулась к Пуантро, к отцу, которого боготворила. Он никогда не сомневался, что Габриэль именно так и поступит.
Однако это еще не конец. Он не позволит Пуантро снова избежать кары! Он не допустит, чтобы смерти стольких людей остались неотмщенными! Должен существовать какой-то выход.
Роган внимательно изучил голые каменные стены и перекрывавшие их железные решетки.
Должен быть какой-то выход…
Пуантро сидел с Габриэль в элегантно обставленной гостиной своего городского дома. Полуденное солнце заливало холл, когда он мягко обратился к ней:
— Габриэль, ты не отдаешь себе отчета в том, что говоришь. Ты же сама видишь, что капитан Уитни — преступник! Он несет ответственность за гибель множества американских моряков и он…
— Нет, отец, ты ошибаешься! — Блестящие светлые очи, так похожие на глаза его любимой Шантель, засверкали еще сильнее. — Капитан Уитни убедил меня в том, что была совершена ошибка и он невиновен в преступлениях, которые ему приписывают.