Полное собрание сочинений. Том 09
Шрифт:
Хватит ли у Зиновьева смелости повторить теперь эти слова? Если он готов повторить, почему он состоят теперь в блоке с Троцким? Если он не может их повторить, то не ясно ли, что Зиновьев отошёл от ленинизма и перешёл к троцкизму?
О чём говорят все эти факты?
О том, что оппозиционный блок сложился путем перехода Каменева и Зиновьева на сторону троцкизма.
Какова платформа оппозиционного блока?
Платформа оппозиционного блока есть платформа социал-демократического уклона, платформа правого уклона в нашей партии, платформа собирания всех и всяких оппортунистических течений для организации борьбы против партии, против её единства, против её авторитета. Каменев говорит о правом уклоне в нашей партии, кивая в сторону Центрального Комитета. Но это — уловка, грубая и фальшивая уловка, имеющая своей целью прикрыть кричащими обвинениями против партии оппортунизм оппозиционного блока. На самом деле выражением правого уклона в нашей партии является оппозиционный блок. Мы судим об оппозиции не по её заявлениям, а по её делам. А дела оппозиции говорят о том, что она является сборным пунктом и очагом всех и всяких оппортунистических элементов от Оссовского и “рабочей оппозиции” до Суварина и Маслова, Корша и Рут Фишер. Восстановление фракционности, восстановление теории свободы фракций в нашей партии, собирание всех оппортунистических элементов нашей партии, борьба против единства партии, борьба против ее руководящих кадров, борьба за образование новой партии, — вот куда гнёт теперь оппозиция, если судить по выступлению Каменева. Выступление Каменева есть в этом отношении поворотный пункт от “заявления” оппозиции в октябре 1926 года к восстановлению раскольнической линии оппозиции.
Что такое оппозиционный блок с точки зрения единства партии?
Оппозиционный блок есть зародыш новой партии внутри нашей партии. Разве это не факт, что оппозиция имела свои центральный комитет и свои параллельные местные комитеты? Оппозиция уверяла в своем “заявлении” от 16 октября 1926 года, что она отреклась от фракционности. Но разве выступление Каменева не говорит о том, что она вновь вернулась к фракционной борьбе? Какая гарантия, что она уже не восстановила центральную и местные параллельные организации оппозиции? Разве это не факт, что оппозиция собирала специальные членские взносы для своей кассы? Какая гарантия, что она не стала вновь на этот раскольничий путь?
Оппозиционный блок есть зародыш новой партии, подрывающий единство нашей партии.
Задача состоит в том, чтобы разбить этот блок и ликвидировать его. (Бурные аплодисменты.)
Товарищи, диктатура пролетариата при господстве империализма в других странах, когда одна страна, только одна страна, сумела прорвать фронт капитала,— диктатура пролетариата при таких условиях не может существовать ни одной минуты без единства партии, вооружённой железной дисциплиной. Попытки подорвать единство партии, попытки к образованию новой партии должны быть уничтожены в корне, если мы хотим сохранить диктатуру пролетариата, если мы хотим строить социализм.
Поэтому задача состоит в том, чтобы ликвидировать оппозиционный блок и упрочить единство нашей партии.
Я кончаю, товарищи.
Если подвести прениям итог, то можно придти к одному общему выводу, не допускающему никаких сомнений, а именно — к выводу о том, что XIV съезд нашей партии был прав, сказав, что оппозиция страдает неверием в силы нашего пролетариата, неверием в возможность победоносного строительства социализма в нашей стране.
Это — тот общий осадок впечатления и тот общий вывод, который не мог не сложиться у товарищей.
Таким образом, перед вами стоят две силы. С одной стороны — наша партия, уверенно ведущая вперёд пролетариат СССР, строящая социализм и зовущая пролетариев всех стран к борьбе. С другой стороны — оппозиция, ковыляющая за нашей партией, как дряхлый старик, с ревматизмом в ногах, с болью в пояснице, с мигренью в голове, — оппозиция, сеющая кругом пессимизм и отравляющая атмосферу болтовнёй о том, что ничего у нас с социализмом в СССР не выйдет, что у них там, у буржуа, всё обстоит хорошо, а у нас, у пролетариев, всё обстоит плохо.
Таковы, товарищи, две силы, стоящие перед вами. Вы должны сделать выбор между ними. (Смех.) Я не сомневаюсь, что вы сделаете правильный выбор. (Аплодисменты.)
Оппозиция в своём фракционном ослеплении рассматривает нашу революцию, как нечто, лишённое всякой самостоятельной силы, как нечто вроде бесплатного приложения к будущей, еще не победившей революции на Западе.
Тов. Ленин не так смотрел на нашу революцию, на Республику Советов. Тов. Ленин считал Республику Советов факелом, освещающим путь пролетариям всех стран.
Вот что говорил об этом тов. Ленин:
“Пример Советской республики будет стоять перед ними (т. е. пролетариями всех стран. И. Ст.) на долгое время. Наша социалистическая республика Советов будет стоять прочно, как факел международного социализма и как пример перед всеми трудящимися массами. Там — драка, война, кровопролитие, жертвы миллионов людей, эксплуатация капитала, здесь — настоящая политика мира и социалистическая республика Советов” (см. т. XXII, стр. 218).
Вокруг этого факела создались два фронта: фронт врагов пролетарской диктатуры, старающихся развенчать этот факел, поколебать его и погасить его, и фронт друзей диктатуры пролетариата, старающихся поддержать факел и раздуть его пламя.
Задача состоит в том, чтобы поддержать этот факел и упрочить его существование во имя победы мировой революции.
Товарищи! Я не сомневаюсь, что вы примете все меры к тому, чтобы факел этот горел и освещал дорогу всем угнетённым и порабощённым.
Я не сомневаюсь, что вы примете все меры к тому, чтобы пламя этого факела раздувалось вовсю на страх врагам пролетариата.
Я не сомневаюсь, что вы примете все меры к тому, чтобы такие факелы зажглись во всех частях света на радость пролетариям всех стран. (Продолжительные, долго не смолкающие аплодисменты. Все делегаты встают и поют “Интернационал”. Троекратное "ура".)
“Правда” №№ 285, 286, 294, 295 и 296;
9, 10, 19, 21 и 22 декабря 1926 г.
БЕСЕДА СО СТУДЕНТАМИ УНИВЕРСИТЕТА ИМЕНИ СУН ЯТ-СЕНА 13 мая 1927 г.
Товарищи! К сожалению, я могу располагать сегодня лишь двумя — тремя часами для беседы. Может быть, в следующий раз мы устроим более длительное собеседование. А сегодня, я думаю, мы могли бы ограничиться разбором тех вопросов, которые формулированы вами в письменном виде. Я получил всего десять вопросов. Я на них и отвечу в сегодняшней беседе. Если имеются дополнительные вопросы — а они, как говорят, имеются, — я постараюсь ответить на них на следующем собеседовании. Итак, приступим к делу.
“Почему неправильно утверждение Радека, что в китайской деревне борьба крестьянства направлена не столько против остатков феодализма, сколько против буржуазии? Можно ли утверждать, что в Китае господствует торговый капитализм, или остатки феодализма?
Почему китайские милитаристы, являясь владельцами крупных промышленных предприятий, в то же время являются представителями феодализма?"
Радек, действительно, утверждает нечто вроде того, о чём говорится в этом вопросе. Насколько я помню, Радек в своём выступлении на активе московской организации либо отрицал вовсе наличие пережитков феодализма, либо не признавал серьёзного значения пережитков феодализма в китайской деревне.