Полное собрание сочинений. Том 4. Туманные острова
Шрифт:
Вопрос: Было ли ощущение, что корабль — это родной дом, в который наконец вернулся?
Леонов: Да. Мы привыкли за время тренировок к кораблю. Знаем в нем каждый предмет, каждую лампочку, каждый сигнал. Конечно, из Неизвестного радостно вернуться в обжитое место. А потом мы знали: на Земле друзья волнуются, много людей волнуется. Ждут окончания эксперимента. Мы спешили дать им сигнал: все в порядке.
Вопрос: Первое слово, сказанное
Беляев: Я сказал: «Молодец!»
Вопрос: Какой момент полета оказал на вас большее эмоциональное воздействие: старт, выход из корабля, приземление?
Беляев и Леонов по очереди: Это был момент, когда вышли на орбиту и увидели, куда мы попали. Слово «Вселенная» точно определяет картину, которую мы увидели. Слов мало, чтобы рассказать об этом. Ошеломляющая необычность, хотя обо всем этом мы слышали от товарищей.
Фото автора. 23 марта 1965 г.
Москва, мы вернулись!
Космодром провожал космонавтов в полет. Космодром встречал их после посадки, космодром утром сегодня проводил космонавтов в Москву.
Утро было весеннее, теплое. Белый самолет далеко виднелся в степи, по которой вот-вот должны появиться тюльпаны. Последние объятия. Цветы. Старт… и желтая земля поплыла под крыльями.
Весенняя земля. Космонавты смотрят в иллюминатор. Леонов жует яблоко.
— Да, с той высоты все на Земле помельче видится. Но так же вот четко…
Сейчас, в самолете, рядом с бегущими назад облаками ясно представляешь себе скорость, с какой человек в скафандре в черной пустоте пролетал над Землею. Двадцать восемь тысяч километров в час. Считаные минуты — и вся большая страна пролетела внизу.
Перед полетом в Москву.
Леонов подписывает автографы, садится за руль самолета, пишет телеграмму в Калининград землякам…
Двадцать восемь тысяч километров в час, без корабля, в пустоте — вот этот человек, сидящий рядом, — чудо…
Беляев заполняет какие-то документы, пробует противиться нашествию журналистов:
— Братцы, доклад у меня… Готовиться надо…
Вблизи от Москвы наш белый большой самолет идет совсем низко. Из-за леса слева по борту взмыла кверху семерка маленьких самолетов. Приближаются к нам. Идут рядом — три сзади и по два по бокам. Почетный строй истребителей. Только очень дорогих гостей встречает Москва с таким ритуалом. По яркому снегу внизу бегут быстрые тени четкого строя.
— Чуть не забыл. — Алексей Леонов открыл чемодан. На листке
«Млада фронта» попросила редакцию «Комсомолки» передать значки «тем, которые полетят». На космодроме я передал значки и рискнул попросить: «Может быть, можно освятить космосом?» Леонов сказал: «Возьмем обязательно». Имя большого, мужественного человека было на борту у мужественных людей.
Леонов бережно прячет значки.
— Мы с Павлом решили передать их комсомольцам Чехословакии.
…Москва уже под крыльями!
Улица Горького. Красная площадь. Улицы, наполненные людьми. Космонавты готовы к встрече. Алексей шутит у дверей самолета. Павел сосредоточен.
— Ну, всего…
Двое людей пошли по дорожке. Павел и Алексей. Двое наших, ставших родными за эти дни. Грохают пушки. Вздрагивают большие стекла аэродромных зданий. В стеклах сверкает красноватый огонь от пушек…
Это наша победа.
< image l:href="#"/>Домой.
В самолете Павел Беляев и Алексей Леонов написали приветствие «Друзьям-комсомольцам».
Фото автора. Борт самолета Ил-18 № 75563, 23 марта.
25 марта 1965 г.
Апрель. Времена года
Мама, мама, это я дежурю.
Я дежурный по апрелю…
Уже второй вечер я слышу знакомую песню. Поет мальчишка-сосед. Месяц назад парень занят был только хоккеем, а сейчас — песня.
Песня о чем-то, что еще не пришло, но вот-вот придет. На просохшем дворе ребятишки играют в скакалку. Ножницами на длинных палках девушки обрезают деревья. Молодой милиционер забыл постовую службу, уже полчаса говорит с девушками. Орут грачи на высоких деревьях.
Неожиданно после солнца повалил снег — большие, частые хлопья. Но песня не умолкает.
Из конца в конец апреля путь держу я.
Стали звезды и светлее, и добрее.
Мама, мама, это я дежурю.
Я дежурный по апрелю.
Что-то случилось с парнем. Что? Он еще сам не знает. Просто хочется идти без шапки по улице, хочется подставить ладонь под капель с крыши и потом прислонить ладонь к горячей щеке. Это бывает в апреле.