Полнолуние для магистра
Шрифт:
…Закружилось, завертелось перед глазами пёстрое пёрышко, словно радуясь правильному Ликиному воспоминанию. И помчалось прямо к маленьким каменным пегасам.
… но словно стукнулось о невидимую стену: отлетело назад, как от толчка, и завертелось вокруг своей оси. Выглядело оно при том… обескуражено, именно такое складывалось впечатление. Лика поторопилась на выручку, на всякий случай вытянув вперёд руки.
И тоже наткнулась на невидимую преграду, аккурат на границе, отделяющей песчаную дорожку от первых мозаичных плиток моста.
Чувствуя себя начинающим мимом, на потеху публике пытающимся прощупать якобы стеклянную стену, она изучила препятствие. Похоже, вход перекрыт наглухо… Но ведь не может такого быть! Или она ошиблась с выбором? А если попробовать пройти по соседнему Пути? Но тут решительно восстала интуиция. «Дорога — только туда, тебе открытым текстом намекнули, помнишь? Что, если в самом этом препятствии, в запрете пройти какой-то подвох, по-простому говоря — подлянка? Сдашься, отступишь, потом шагнёшь куда-нибудь ещё, но неправильно — и тебя оттуда больше не выпустят?»
А ведь могло быть и так.
Задумавшись, Лика отступила. Ещё раз внимательно изучила и мозаичную мостовую с нехитрым геометрическим орнаментом, и статуэтки… Мост в Милочере был, конечно, проще, украшенный лишь природным ковром из разросшегося плюща. Но вот перила на нём стояли такие же: широкие, мощные. Влюблённые парочки рассаживались на них со всеми удобствами, позируя фотографам. А где в это время крутились они с Леркой?
«…а если шагнёшь куда-нибудь ещё, но неправильно…»
«Неправильно шагнёшь…»
Почему у неё в голове так и крутится это словосочетание? Предположим, что сейчас она и в самом деле пытается пойти неправильно; тогда как оно — правильно?
И ведь не зря здесь именно этот мост!
«Неправильно шагнёшь…»
А как они с братом взошли тогда на этот мост? Как все — или что-то учудили? Боже ж ты мой, одиннадцать лет назад, до подробностей ли? Но ведь она совсем недавно вспомнила о его трогательной записи там, внизу, под мостом, значит…
Да!
Запись! Точно!
Сначала они с Леркой пофыркали над двумя парочками молодожёнов и решительно заявили, что они-то — не муж и жена, а просто брат с сестрой, а потому им среди целующихся — фи! — не место! Что они, дураки какие-то? Сфотографируются на самом мосту потом, когда все разойдутся, а пока — Лерик предложил полюбоваться на вид снизу. Опоры, свод, река, притворяющаяся ручьём — это ведь тоже интересно, да и мост с того ракурса выглядит совершенно иначе. Экскурсовод с ними согласился и даже указал на пологий спуск из естественных выступов в известняковом берегу, лишь слегка обтёсанных для удобства туристов. Надо было просто пройти чуть… левее? Кажется, так.
Не отрывая ладоней от невидимой стены, Лика сделала несколько шагов влево, миновала перила и почти упёрлась лицом в туманную завесу, отделяющую этот сектор чужого мира от соседнего. Но не успела она отчаяться, как почувствовала, что одна рука ухнула в пустоту. Проход был здесь, именно здесь, правда, каменные ступени оказались куда круче Милочерских, да и числом поболее, спускаться будет труднее и дольше. А что, кстати, потом, после спуска?
Яшино перо призывно махнуло у неё под носом и ринулось вниз.
Значит, ей всё-таки туда.
Опираясь одной рукой в каменный бок моста, она одолела двенадцать высоких ступеней и шагнула на крупную гальку. Да, здешнюю речушку уже не назовёшь пересыхающим ручейком: хоть и неширокая, метров пять, но сердитая, стремительная, яростно ворочающая булыги на дне… А куда теперь? Лика обернулась. Стены тумана по левую сторону больше не было; она как-то незаметно развеялась, открыв взору бесконечное, уходящее вдаль ущелье. Противоположный берег оказался куда отвеснее и выше того, с которого спустилась Лика: дальний край моста упирался не в гипотетический берег, а в широкий туннель в скале.
Вот тут-то Лика и растерялась.
По горам она лазить не умела; а с «парадного» входа мост её не пускал. Что делать-то? Как выбираться?
Беспомощно обернувшись, она случайно глянула под арку моста и вдруг забыла обо всём на свете. Если до этого момента миры, развёрнутые веером Межмирья, воспринимались как чужие, сохраняя лишь условное сходство со знакомыми пейзажами на Земле, то сейчас местечко под мостом один в один повторяло то, где однажды Валерий оставил своё послание Вселенной. Не удержавшись, Лика шагнула вперёд, под самый свод, и с бьющимся сердцем отвела с потрескавшейся от времени кладки завесу из плюща. И обомлела.
«Самая лучшая в мире сестрёнка!» — пропели ей буквы, выведенные на стене не мелом, не краской, а тёплым солнечным светом.
Вытерев затуманившиеся от слёз глаза, Лика шмыгнула носом и нежно провела пальцами по надписи. Один из камней под её рукой вдруг ухнул внутрь кладки и обрушился где-то внутри, словно в пустоту. По какому-то наитию Лика сунула руку в образовавшуюся дыру и схватила плоский округлый предмет, будто сам ткнувшийся в ладонь…
А потом долго смотрела на дедовскую солдатскую флягу. Даже инициалы на ней сохранились, «И.Н.», Игнат Никольский… Значит, всё правильно она делает. Выбор верный. Теперь… надо идти дальше.
Она тщательно прощупала, насколько смогла дотянуться, толщу мостовой опоры, но дополнительных подарков в виде скрытых тайников или ходов так и не обнаружила. По ту сторону моста тянулось всё то же ущелье, диковатое, с берегами уж совершенно отвесными. Вернувшись на прежнее место, Лика внимательно изучила противоположный берег. И заметила то, чего не видела раньше. Природных ступеней здесь не было, однако в углу, образованном скалистой стеной и дальней опорой моста, из известняка торчали проржавевшие скобы, ведущие наверх, к туннелю.