Полный дом
Шрифт:
На противоположной стороне улицы стоял высокий человек в довольно потрепанной одежде. Едва завидев выходящих из ворот доктора с аптекарем, он повернулся и пошел прочь. Лицо разглядеть не удалось из-за широкополой шляпы, но фигура и даже походка неизвестного показались Андре знакомыми. Мысленно улыбнувшись, доктор взял утомленного наставника под руку и медленно повел восвояси. Три или четыре квартала остались позади, когда память наконец смилостивилась и подсказала ему имя:
– Фелипе Рамос!
– Что? – очнулся от дум старый аптекарь.
– Не
– С чего вам пришел на ум этот несчастный?
– Несчастный? Двадцать лет назад его отец как будто процветал…
– Теперь все иначе: семья давно разорилась. Фелипе осиротел, долго скитался, а теперь живет чуть ли не в трущобах и перебивается случайной работой.
– Ничего себе. Готов поклясться, что сейчас видел его напротив дома Рейеса.
– В такой поздний час, посреди богатого квартала? – Манчера покачал головой. – Надеюсь, глаза вас обманули. Если это и вправду был Фелипе, то беды не миновать. Раньше он был славным парнем, но теперь ступил на скользкую дорожку. Сойти с нее ой как трудно, вам ли не знать.
Андре пожал плечами и сказал:
– Мне не показалось, что он замышляет что-то недоброе. Может быть, надеется получить помощь от старых друзей?
– Помнится, они с Маргаритой были достаточно близки, – после паузы отозвался аптекарь, – однако не представляю, чтобы теперешняя сеньора де Фуэрте хотя бы посмотрела в сторону бедняка.
– Гордыни у нее и вправду хватит на десяток герцогинь… Мне показалось, что даже супруга, который подарил ей дворянский титул, Маргарита держит в строгости.
– Пожалуй. Она многое переняла от отца, а Себастьян Рейес без особого трепета относится к регалиям зятьев. Оба прекрасно знают, чем обязаны тестю.
– Стало быть, в отсутствие хозяина обязанность напоминать им об этом взяла на себя старшая дочь? – улыбнулся Андре. – Неудивительно, что муж Эвы сбежал в Новый Свет.
– Санчо де Карденас – весьма самолюбивый молодой человек. В доме тестя ему бы пришлось несладко, но Эва перебралась туда уже после отъезда мужа.
– Зачем? Я не заметил серьезной привязанности между сестрами; неужели взрослой женщине не было бы приятнее жить своим домом?
– Полагаю, все упиралось в деньги. Путешествие через океан потребовало немалых средств. Содержать компаньонку и слуг она себе позволить не могла, а жить под отцовской крышей и приличнее, и экономнее.
– А этот почтенный старец… сеньор Оскар – откуда он вообще взялся? Я как будто не помню, чтобы у Себастьяна Рейеса был брат.
– Его отправили на север еще до того, как вы поселились у меня. С этим связана весьма скандальная история.
– В которой наверняка замешана дама?
– Можете даже не сомневаться! – воодушевленно подхватил аптекарь. – Сейчас трудно поверить, но тридцать лет тому назад это был весьма привлекательный и легкомысленный юноша. Он соблазнил девицу, которую собирались отдать в монахини. Отец несчастной поклялся, что прикончит мерзавца. Однако Себастьян Рейес этого не мог допустить. Он спешно отправил
– Должно быть, девица оказалась из благородных?
– Представьте, нет. Ее отец был обычным работягой… возможно, чуть более богобоязненным, чем это принято в данном сословии.
– Неужели гнев простолюдина мог всерьез напугать сеньора Оскара? Такая влиятельная семья…
– Детские воспоминания вас подводят, мой друг. Это сейчас он – брат самого Себастьяна Рейеса, одного из богатейших людей Сарагосы, а тридцать лет назад был всего лишь молодым приказчиком у не самого преуспевающего купца. За время, минувшее с тех пор, многое изменилось.
Они подошли к аптеке Манчеры. Фернандо открыл дверь, едва заслышав стук. Андре сбросил шляпу на прилавок и заметил:
– Однако сеньор Оскар и сейчас довольно бодр, несмотря на дряхлую наружность. В его возрасте не всякий бы отважился на столь трудное путешествие в компании этого увальня… честно говоря, его слуга не произвел на меня приятного впечатления.
– Из Амстердама он выехал вместе со старым секретарем. Тот скончался, едва ступив на родную землю – лихорадка. Бедняга, – вздохнул Манчера, – случись это в Сарагосе, уверен, я поставил бы его на ноги и обрел превосходного клиента в лице сеньора Оскара.
– Да он и сам, кажется, не отличается крепким здоровьем?
– Вы сами видели: слаб, малоподвижен, с плохим аппетитом. Мечта, а не пациент.
– Может статься, сеньор Оскар еще не совсем для вас потерян. Он явно благоволит к младшей племяннице и в случае недуга наверняка прислушается к ее советам в выборе лекаря.
– Вашими бы устами… – улыбнулся аптекарь, подходя к лестнице и берясь рукой за перила. – Однако мы припозднились. Как правило, я не отказываю себе в удовольствии выпить стакан вина на сон грядущий, но, кажется, сегодня это будет лишним.
– Вы правы. Вечер был утомительным, а угощать в доме Рейеса всегда умели.
Они друг за другом начали подниматься по ступенькам. С лица Манчеры не сходила улыбка.
– Я успел позабыть об этих благословенных временах. Сколько приятных вечеров мы провели в гостях у сеньора Себастьяна. Вы с малюткой Эвой носились по всему дому, лишь изредка появляясь, чтобы стащить что-нибудь вкусное со стола. Маргарита уже тогда держалась как взрослая и сторонилась детских игр. Просто не верится, что все это было на самом деле.
– Мне тоже, – Андре остановился у двери в свою спальню и поклонился старому приятелю. – Все же, смею надеяться, у каждого из нас впереди еще немало добрых дней.
– Как же мне не хватало вашего оптимизма все эти годы, мой дорогой друг, – растроганно ответил Манчера.
Доктор вошел в спальню, бесшумно прикрыв дверь. Мимо спящего Лу он прокрался к собственной кровати, разделся, повесив одежду на стул, после задул свечу и вытянулся поверх одеяла. За окном темнело ночное небо, воздух был свеж, насколько это возможно летом в Сарагосе, однако сон не шел.