Половина моей души
Шрифт:
– Какая благодарная публика, - вдруг раздался в голове незнакомый мужской голос.
– Сидят с открытыми ртами, смотрят на кота, словно в жизни не видели ничего подобного.
В голосе слышалось явное удовольствие. Мы переглянулись и посмотрели по сторонам, не сразу сообразив, кто говорит. Я даже поискала глазами радио или телевизор, но все, что могло разговаривать, было выключено.
– Неужели, это… - первой начала Полина.
Мы с Алисой вдруг поняли, к чему она клонит, и снова внимательно воззрились
– Добрый день, дамы!
Голос явно принадлежал молодому мужчине, и никто, кроме сидящего на пороге кота, не мог больше соответствовать подобному описанию. Но кот не открывал рта, хотя глаза его рассматривали нас очень осознанно и с каким-то любопытством.
– Он общается с помощью телепатии? – Полина обернулась к Ладе, но ответил ей все тот же мужской голос.
– Раз вы теперь знаете мой секрет, то попрошу не обсуждать меня в третьем лице в моем присутствии, - сказано это было тоном многолетнего сварливого старца.
– Прошу прощения, - смутилась Полина, вновь оборачиваясь к коту.
Лада улыбнулась. Она встала, поставила еще один табурет рядом с собой. Кот, грациозно взмахнув хвостом, подбежал и запрыгнул на организованное для него место.
– Позвольте представить, - сказала Лада торжественно, когда кот гордо уселся на табурете, как на пьедестале, - мой предок, сэр Патрик.
Несколько секунд мы молча взирали то на нее, то на кота, не зная, что сказать. Первой очнулась Алиса:
– Я, конечно, очень извиняюсь, но… У тебя в роду были кошки?
– Лучше кошки, чем обезьяны, - мгновенно ответил кот.
Сложно было ассоциировать его и голос, звучащий в голове, как единое целое. Это пока не укладывалось в сознании, поэтому чувствовали мы себя растерянно. Однако это не помешало Алисе возмущенно воскликнуть:
– А вот это обидно! Я, между прочим, ничего не имею против кошек, - она прищурилась и, посмотрев на кота, язвительно добавила: - Сэр.
– А я ничего не имею против обезьян, - гордо ответил голос, - но быть котом все же приятнее.
Алиса хотела еще что-то сказать, но Полина опередила ее:
– Так вы Маг? Это вы блокировали меня?
Следующие полчаса мы провели в расспросах. Патрик вкратце рассказал нам историю своей жизни и то, почему и как он стал котом. Он сообщил, зачем пришел к Ладе. Кроме того, он благородно предложил нам свою помощь, будь то просто знания или что-либо другое, не противоречащее его Кодексу Магов и Чести.
Теперь наша голова была забита до отказа. Мы не могли уже больше обсуждать то, что с нами произошло. Не могли думать о том, что нас ждет. Алиса сравнила нас с «Ангелами Чарли», на том и порешили.
– Что ж, подождем, - сказала Полина, закрывая тему.
– Всему свое время.
После этого мы уже не говорили о магии. Вспомнили какие-то университетские события, обсудили, к неудовольствию
Мы выпили еще чая, посмеялись, повозмущались и совсем не заметили, как стемнело. В какой-то момент я посмотрела в окно и увидела там таких же, как мы, четырех девушек. Только призрачных и размытых. Объединенных общей тайной и историей, которая началась задолго до их рождения. Они просто пили чай и смеялись, не зная, что их может ждать впереди. Никто не знает.
Главное – дышать ровно. Не думать о том, что телу холодно. Согревает то тепло, что внутри, и холод снаружи может лишь превратить это тепло в жар.
На мгновение перехватывает дыхание. Но потом становится легче. Уже трудно контролировать тело. Оно трясется. Тебе хочется торопиться, сделать все поскорее, но ты сознательно заставляешь себя медлить.
«Раз». Стараешься не намочить голову.
«Два». Глаза закрыты.
«Три».
Нужно еще полсекунды постоять. Нельзя бежать. Это неправильно. Ты не знаешь, почему, но чувствуешь, что неправильно. По отношению к себе самой и к процессу.
Выходишь, медленно вытаскивая себя под холодный воздух. Теперь ты уже нехотя расстаешься с водой. Всего несколько десятков секунд, а твое тело уже находит в воде спасительное тепло. Вода в бочке пусть минимальной, но все же плюсовой температуры, поэтому в ней теплее, чем на холоде в минус двенадцать.
Звучит знакомая песня, хрипловатый голос поет о пользе бега. А ты уже стоишь на деревянных досках, лежащих возле огромной бочки, из которой ты только что вылез, и обтираешься махровым полотенцем. Вот он, благодатный жар, наполняющий тело. После такого ощущаешь себя здоровым и счастливым.
– Не стоим, двигаемся! – напоминает Шур.
– Ну, вперед! Руки вверх, вниз, вверх, вниз. Прыгаем, прыгаем!
Что-то вдруг обжигает спину. Я оборачиваюсь: Лада бросила в меня снежок. Что ж, надо ей отплатить.
Перестаю повторять за тренером движения и бегу в сторону подруги, чтобы хорошенько окунуть ее вон в тот сугроб возле забора. Большой, мягкий, пушистый, белоснежный сугроб. Она, понимая, чем ей грозит ее выходка, пытается убежать и спрятаться за яблоней, но я все-таки успеваю ее догнать. Хватаю за плечи и выполняю задуманное с довольным оскалом на лице. Это было несложно: босые ноги девушки легко скользят на обледеневшем от воды притоптанном снегу.
– Девчонки дерутся! – слышу я лукавый голос Матвея.