Полтора кролика (сборник)
Шрифт:
К счастью, он не заикается.
Оглянулся.
Говнюков с приятелем шли следом.
До них было метров сто, они только что выбрались из подвальчика. Из «Эльбруса». Что им надо еще? Зачем они потащились за Львом Лаврентьевичем? Пили бы пиво свое. Лев Лаврентьевич их в дурном заподозрил. Безлюдный переулок. Может, они вообразили себе, что у него денег невпроворот? Или хотят отобрать мобильник? Месяц назад какая-то мелюзга отобрала мобильник у четырнадцатилетнего племянника Льва Лаврентьевича; он не сумел защититься. Лев Лаврентьевич себя в обиду не даст.
По правую руку был сквер-садик;
Убедившись в том, что за ним не следят, Лев Лаврентьевич направился в сторону условного центра города. Автомобильное движение уже возобновилось вполне, и это угрожало обрызгиванием. Пару раз пришлось отскакивать. Иные прохожие, следуя своим путем, теснились ближе к домам. Лев Лаврентьевич подался ближе к дому и увидел того.
Он увидел того – дед изучал содержание урны. Вот те раз. Дед-то точно того. Деловито копается в урне. Ста рублей ему мало? Что же это такое? – сколько ни дай, все равно в урну полезет?
Лев Лаврентьевич поверил не сразу глазам, был момент, когда думал, что обознался, что это другой. Нет, был он. К сожалению, он. Старый знакомый.
Грустно стало. Такая тоска накатила!.. Но тоска идет за тоской. Лев Лаврентьевич прошел, не оглядываясь, – только повернул он за угол дома, как вспомнил, где и когда встречал этого деда – до этого.
Около урны! Только другой!..
Недавно совсем!
Лев Лаврентьевич так и увидел картинку: он поганый тот глянцевый в урну бросает журнал, а рядом с урной дедуся стоит – бомжеватого вида! Вот он и есть! Наконец-таки вспомнил!..
Да ведь только что было, двух часов не прошло!
А казалось, в далеком минувшем виделись где-то… На кафедре… На факультете…
Тьфу ты – да около урны!
Что же теперь получается? Получается, что бесплатный журнал сексуальных услуг, который Лев Лаврентьевич выкинул в урну, дед из урны достал? А потом извлеченный из урны журнал Льву Лаврентьевичу, как ни в чем не бывало, навязал в обратном порядке?… и Лев Лаврентьевич принял?… из урны журнал!.. Сам который в эту урну и бросил!..
Почему ж – «навязал»? Разве не Лев Лаврентьевич проявил инициативу, спровоцировав деда? Разве не сам? Не сам предложил ему разве сто несчастных рублей? В том-то и дело, что сам!
Можно и так посмотреть: деду сто рублей не нужны, раз он даже при деньгах роется в урнах, это очень важный момент, потому что тогда сто рублей вовсе не мзда и не спонсорский дар, а действительно плата. Плата за то, за что хотел ее дед получить – за бесплатный журнал! Сексуальных услуг. Изъятый из урны.
Значит, прав Говнюков: Лев Лаврентьевич за сто рублей купил бесплатный журнал.
Значит, прав Говнюков: Лев Лаврентьевич лох!
И это притом, что не знал Говнюков, откуда журнал – не знал, что из урны!.. и что сам Лев Лаврентьевич выбросил в урну!.. не знал!.. А если бы знал?
Нет, какой Лев Лаврентьевич лох, не дано даже знать Говнюкову!
Это удар. Под ногами земля пошатнулась.
Лев Лаврентьевич
Надо думать, сто пятьдесят – оптимальная доза, когда думает мозг лучше всего.
Лев Лаврентьевич остановился.
Еще один городской сумасшедший по воде, как посуху, промчался на велосипеде; некто вышел из хозяйственного, вооруженный, как пикой, длиннющим плинтусом; проворный эвакуатор поспешно приступил к пленению неверно припаркованной «девятки», – а Лев Лаврентьевич все не мог успокоиться, все стоял на месте, не двигаясь – итожил промахи и ошибки.
Много было ошибок, начиная с той, что родился. И то, что женился. И то, что послушался Петю, соблазнился местом в машине и поехал жене за подарком (все равно ж не купил!..), и то, что журнал сексуальных услуг согласился выкинуть в урну, и то, что снова его ж и обрел… за сто рублей… но и это не все! То, что он позвонил той «одетой», это тоже ошибка! И серьезнее всех!
Глядя на водосточную, словно вспотевшую трубу, он осознавал всю серьезность последней ошибки.
Его мобильник засвечен. Он попал в базу данных. Его теперь просто найти. Естественно, будут искать, обязательно будут искать. Вызвался и не пришел. Сексбизнес не прощает обмана. По существу, он поступил, как телефонный хулиган: сделал фиктивный заказ (или правильно как называется?), только это не то, с чем допустимо шутить. Возможно, она отказала другому клиенту, рассчитывая на скорый визит Льва Лаврентьевича, следовательно, Лев Лаврентьевич причина ущерба, урона, потерь – как моральных, так и финансовых. Даже больше финансовых, чем моральных. Ему позвонят и спросят, где он. И объяснят, что за базар принято отвечать. Как бы то ни было, теперь от него не отстанут. Ему будут звонить и предлагать услуги известного рода. Даже ночью. Нет, именно ночью. Когда он спит (или не спит) в одной постели с женой. Которой не купил сегодня подарка.
Через перекресток проехали одна за другой снегоуборочные машины. Зачем – если сугробы растаяли?
Один выход – заказ отменить. Сейчас же. Пока ему не позвонили оттуда.
Не ждать оттуда звонка.
И он позвонил – отменить.
– Опять я, – сказал Лев Лаврентьевич.
– И где ж мы гуляем?
– К сожалению, обстоятельства изменились. Я не смогу.
– Что значит «я не смогу»? Где-то бродите рядом, и вдруг «не смогу»?! Что за дела. Приходите, не пожалеете. Нам никто не помешает. Я жду. Давайте, давайте.
– Вы действительно избавляете от депрессии? – спросил Лев Лаврентьевич, потому что ему действительно было интересно услышать ответ.
– И от комплекса вины. И от дискомфортных переживаний.
– Получается?
– Еще как!
– Позвольте сознаться: не верю. Никому не верю, а вам особенно.
– Миленький, да ведь это ж надо на себе испытать, прочувствовать, а уж потом – верю, не верю. Я высшей квалификации терапевт. Я работаю с гарантией как никак.
– Но без интима, – попытался поддеть ее Лев Лаврентьевич.