Полудемон. Король Алекс
Шрифт:
По потайному ходу передо мной мягко скользит змея. Огибает ловушки, на миг показывая где они спускаются и как их зарядить вновь. От мрака, царящего в коридоре, она отличается лишь большей чернотой. Но мне факелов не нужно, мои глаза в полудемонской форме достаточно остры.
Вот и дядюшкины покои.
В них тихо и спокойно. Спит дядюшка, подложив ладонь под щеку. Больше в покоях никого нет, это я знаю. Ни очередной фаворитки, ни тетушки, которая пережидает эти его загульно — бабские периоды
Пусть нас никто не услышит снаружи…
Пожалуйста…
Это ощущается, как будто в мою ладонь тыкается холодный и мокрый собачий нос.
Как скажешь, хозяин…
А у меня никогда не было собаки. Лошади меня еще как-то переносят в человеческой форме, а вот щенок… не любят они полудемонов…
Я мягко надавливаю ладонью на рычаг — и прохожу в королевскую спальню. Змея скользит у моих ног, дверь закрывается за мной.
Не страшно. Я могу открыть ее в любой миг.
Дядя спит. Золотой рыцарь никогда не отличался чувствительностью.
Я зажигаю свечи в высоком поставце и прохожусь по комнате. Миг — и в спальне опять светло, как днем. Дядя просыпается и недовольно морщится.
— Утро?
— Нет. Ночь.
— Тогда какого… Алекс?
Я улыбаюсь.
— Доброй ночи, дядюшка. Вы не откажетесь уделить мне немного вашего драгоценного времени?
— Ты что — с ума сошел? Ночь же!? А… — по лицу видно, что под золотыми волосами идет какой-то мыслительный процесс. — А как ты здесь оказался?!
— Пришел вот…
— А стража?! Как тебя вообще впустили!?
— Они меня и не впускали, — я пожимаю плечами. Темная змея вьется вокруг моих ног, ластится, словно игривый котенок, но Рудольф ее почему-то не видит. Странно?
Нет, он ведь не коронован по — настоящему. Что бы там ни пробормотали в Храме, это не имеет силы. Он не король, он всего лишь узурпатор, потому многого и не видит.
Дядя начинает что-то понимать и садится на кровати.
— Стража!!!
— Не орите, дядя, нас никто снаружи не услышит.
— Что?!
— Это не бунт. Это привилегия короля Раденора.
Из дяди словно выпускают воздух. Был лев — осталась крыса. Трусливая и с бегающими глазами, сидящая в роскошных подушках королевского ложа и не смеющая дернуться в сторону.
— Ко… ко… короля!?
— Неужели отец не говорил вам, что кроме пустой железки на голове есть и нечто иное?
Вопрос не праздный, мне действительно надо знать, что было известно деду?
Рудольф встряхивается, возвращаясь к чему-то привычному, разговор словно бы успокаивает его.
— Н —
— Даже не упоминал?
Опять качание головой. Жаль, жаль…
— Тогда у меня больше нет вопросов, дядя. Хотя нет. Один есть. Скажите, когда вы приказывали пытать мою мать — вы знали, что она невиновна?
Ответом мне становится выражение на лице дяди. И внутри вспыхивает гнев.
— Значит, знал. Боялся, что отец сделает ее королевой вместо тебя, да, ублюдок?
— Ты не смеешь! — Рудольф подрывается с кровати и стоит передо мной — огромный, растрепанный. — Я — законный король!
— А будешь — законный труп.
Остальное меня не интересует, а потому моя рука принимает демоническую форму. Теперь она чуть длиннее, покрыта прочной серой чешуей, а какие у меня когти! Блеск!
И эти когти входят дядюшке в живот.
Рудольф с криком боли падает на колени, а я резко тяну руку на себя. Внутренности появляются на свет, склизкие, они напоминают клубок змей. Только змеи приятно — сухие, а эти поддаются под пальцами с хлюпаньем.
— прощай, дядя. Это тебе за твою сестру.
Он еще слышит меня, я знаю, дергается, хрипит, но быстро от таких ран не умирают. Я отшвыриваю клубок внутренностей в сторону и усмехаюсь.
— Я не стану мучить тебя долго, я просто убиваю тебя — и поделом. Неужели ты не понимал, что за все настанет расплата — и тебя заставят заплатить? Может, и мне придется отдать свою цену. Но моя мать была не виновата. Ты сломал ей жизнь и искалечил душу, ты забрал у нее лет восемьдесят семейного счастья — и я плачу тем же. Ты будешь мучиться, но недолго. Твоей жене придется куда как хуже.
Дядя хрипит, пытаясь что-то сказать, но я качаю головой.
— не стоит. Я ее не убью… сразу. Только она еще об этом сильно пожалеет.
А потом протягиваю руку и вырываю у него горло.
В ране влажно блестит позвоночник. У меня в руке склизкие ошметки человека… отбрасываю их в сторону.
Несколько секунд — и дядя затихает. Я усмехаюсь.
— Прощай…
Не оставил ли я следов?
Нет, следов нету. В кровь я не наступал, а все остальное…
Да, вампирша сбежала и убила его величество. Горе-то какое!
Король Рудольф умер!
Да здравствует король Александр!
Когда поднялась тревога, я тихо и мирно спал в своей кровати. Да, и кошмары меня не мучили. И кровавые дядюшки мне не снились. И вообще — убил и убил, и пес с ним!
Заслужил!
Давно бы надо, да некому.
В мою спальню врываются придворные, на которых аж смотреть страшно.
— Ваше высочество!!!
Я лениво поднимаюсь с кровати.
— Чего? Что случилось?
— Его величество… Рудольф…