Полудницы
Шрифт:
Медсестра не поняла его.
– Несите новокаин, – потребовал Илий.
Она ушла.
– Нужно вымыть руки и переодеться. Сходи за дедом, мне скорее всего понадобится его помощь.
– Я… я тоже могу помочь.
– Ты пока не готов. Не спорь, Дэн.
– Я и не спорю, – на лице подростка читалось облегчение. – Спасибо, что ты… что вы мне разрешили… посмотреть. Вы ей поможете, да?
– Надеюсь.
Старуха заворочалась и застонала.
– Оставь! Оставь… –
– Что она говорит? – спросил Дэн.
– Ничего. У неё горячка.
– Сынок… подойди, сынок!
Она повернула голову в сторону Дэна. Парень вопросительно посмотрел на доктора. Илий кивнул.
Красные руки старухи зашарили по простыне. Дэн – нужно отдать ему должное – не побрезговал и коснулся её пальцев.
– Закрой окно, сынок… Иначе она войдёт… Закрой…
– Окно закрыто, – сказал парень.
– День ярится. Ох, солнце… солнце… Она пришла через окно. Вся белая, как снег…
– Кто пришёл?
– Она пришла. Я её видела. Даже я, старая, слепая, видела, как она пылает, как хочет забрать мою душу…
– Она устроила пожар? – спросил доктор.
– Стояла возле моей кровати… – старуха задыхалась. – Жар шёл, как от котла. Тогда я крестным знамением себя… о…осенила. И молилась: «Отче наш…».
– Что она такое говорит?! – нахмурился Дэн.
– Как она подожгла больницу? – продолжил доктор, наклонившись к больной.
– А? Только я перекрестилась, бросилась эта бестия на занавеску… Подпалила…
Женщина обессилела и положила голову на подушку.
– Ох, ногу жжёт. Хватала она меня, что ли?
– Да как её зовут? – не выдержал парень. – Слышите? Как звали эту тётку в белом?
Но старуха опять забылась и смотрела, не моргая, в потолок.
– Ничего не понимаю, – сказал Дэн и нахмурился.
– Нечего понимать. Иди, мы и так потратили кучу времени. Где носит эту медсестру?
Дэн побежал к выходу, одновременно с ним в коридор с лестницы вошла медсестра.
– Может, это она – тётка в белом?
Илий махнул ему рукой. Медсестра недовольно обернулась на подростка.
– Кто его вообще сюда пустил?
– Я, – сказал хирург. – Где можно переодеться?
Илий осмотрел операционную. К счастью, ею периодически пользовались.
Медсестра угрюмо выполняла его команды. Анестезиолога рядом не было, и доктору пришлось самостоятельно рассчитывать дозу обезболивающего, исходя из данных о весе пострадавшей.
Пока он делал уколы, в дверь постучали.
– Это я! – Илий узнал голос Азима.
– Помогите ему переодеться, пожалуйста, – попросил Илий медсестру.
– Кто это?
– Библиотекарь. Мне нужны помощники.
– Что вы тут устроили? Это больница!
– И я не вижу ни одного врача. Где хирург?
– Она в отпуске.
– Кто за неё?
– Доктор Нарышкин. Но он заболел.
– Пожалуйста, поторопитесь, наркоз уже действует.
Через четыре минуты в операционную вошёл Азим. Он выглядел растерянным и смешным в хирургическом халате и шапочке. Его руки в резиновых перчатках были согнуты в локтях, он держал их с особым усердием, так, как обычно это делают врачи в кино.
– Когда я сказал, что мои руки могут кому-нибудь понадобиться, я не имел в виду, что готов вам ассистировать, Илий.
Азим с опаской посмотрел на поднос с инструментами, его взгляд остановился на хирургической пиле.
– Как вы переносите вид крови?
– До этого дня сносно, – ответил библиотекарь.
– Не переживайте. Вам не придётся сюда смотреть, но я попрошу вас следить за показателями. Видите две эти параболы на экране?
– Сердечный ритм?
– Точно. Мне нужно сообщать о любых изменениях. Справитесь?
Азим закивал:
– Это проще, чем мне казалось.
– Тогда начинаем. И постарайтесь думать о чём-нибудь постороннем. Например, о том, на каких полках лежат ваши любимые книги или о том, как вы собираете богатый урожай.
В операционной скоро стало душно. Илий работал быстро и удивлялся, что руки всё помнят. Пациентка переносила операцию с отрешённым и равнодушным лицом, видимо действие шока ещё не прошло.
Медсестра тоже держалась достойно. Хотя Илий не раз сталкивался со случаями, когда ассистенты теряли сознание во время операции.
Когда доктор уже накладывал швы, во дворе послышались звуки сирены. Раздались приглушённые голоса.
Азим забеспокоился:
– Пульс учащается. Он ведь учащается, когда эти «параболы» становятся похожими на забор?
Старуха задышала чаще, повернула голову.
– Бабка, бабка… – шёпотом повторяла она.
– Потерпи ещё немного, родная, потерпи… – сказал доктор ласково.
– Сынок, слышишь? Бабка рассказывала, как однажды видела её в поле, – губы старухи шевелились очень медленно. – А тут она… и прямо в окно…
– Кого же видела ваша бабка? – Илий знал, что разговоры отвлекают внимание пациента. Ему оставалось сделать ещё два стежка.
– Полудницу! Полудницу-у-у! – старуха взвыла и попробовала сесть.
Доктор едва удержал иглу.
– Лягте! Лягте! – закричала медсестра.
Больная бешено вращала глазами, потом сжала губы, побледнела и успокоилась.
– Реже… – огорчённо произнёс Азим, – пульс стал реже.
В дверь постучали.
– Кто здесь? Нам срочно нужна операционная!