Полумесяц и крест
Шрифт:
— Ничего, ничего, повоюем, Коля-Коля-Николай. Ты далеко не дурак. Может самодур, но точно не дурак, — негромко бормотал Ринат, сидя в медленно катящейся и страшно скрипящей коляске. — Такого детскими фокусами точно не проймешь. Здесь нужен реальный напор, жесткий фактаж, который покажет именно мою правоту, а не его. Нужна правда о той жизни, которая ему незнакома. Он должен понять, что я хочу до него донести. Должен… иначе все это напрасно. Все опять вернется на круги своя — одна война сменится другой, вторая подготовит революцию и новую войну.
Он много размышлял, пытаясь понять, как ему выстроить разговор с императором: с чего начать, о чем говорить и чем закончить. Пытался встать на его место, чтобы проверить опытным путем все свои аргументы. Всякий раз, к его великому сожалению, получалось не очень. Снова и снова, император в его лице ни с чем не соглашался.
— Что ты там мне пророчишь, как вещая Кассандра? — от имени императора отвечал он сам себе. — Рассказываешь о поражении от англичашек, французишек и горцев. Не бывать этому! Завсегда русский солдат бивал их в рознь и кучей! Врешь ты все!
И что было ему ответить на это?! Как звучала ставшая легендарной фраза — «какие ваши доказательства?». На самом деле, как он мог доказать свои слова?! Кто сейчас в здравом уме поверить в его предсказания-предупреждения? Россия сильна, как никогда. Европа по каждому поводу заглядывает ей в рот. Османы в открытую боятся даже пикнуть. Естественно, слова Рината о будущих несчастьях на этом фоне выглядели полнейшим бредом.
— Нет, нет, все не так…
Ринату словно специально вспомнился один характерный эпизод из фильма «Храброе сердце» про короля Англии и молодого парня, советника его сына. Молодой дворянин хвалился перед королем, что «искушен в военном искусстве, тактике, стратегии и других очень и очень важных науках». Король же, не дослушав, взял и выбросил его из окна башни в крепостной ров. Такая же судьба, если «по чесноку», могла ждать и Рината.
— Черт… Честно говоря, я бы сам своим словам не поверил, — с горечью в голосе проговорил он. — На что я только надеюсь? Задурил цесаревичу голову своими предсказаниями. Пацан во все это поверил. С его же батей этот номер не пройдет… Ладно, будь что будет. Теперь уже поздно давать заднюю. Вывалю перед ним сначала все то дерьмо, в которое они превратили страну. А после и про будущее поговорим…
Дело было в том, что Ринату до безумия хотелось рассказать Николаю Первому не о вертолетах, танках и самолетах, Второй мировой войне и падении династии Романовых, а о выдающемся бедламе в самом низу — в управлении на местах, в войсках, в нравах, в отношениях с крепостными и т. д. За время странствия Ринату встречались безумства, перед которыми меркли даже забавы нацистов. Все это он по своей старой привычке собирал копил и анализировал. Эта, густо замешанная на немецкой педантичности черта все подмечать и взвешивать, не раз выручала его в той прошлой жизни. Будучи инженером по технике безопасности, он досконально изучил все свои подведомственные объекты, с маниакальным упорством составил подробнейшие досье на всех сотрудников.
Не успокоился Ринат и здесь. С трудом добываемые листы белой бумаги с катастрофической быстротой заполнялись сведениями о природных объектах, необычных традициях и обрядах, важных персонах и т. д. скоропись позволяла сжимать большие объем информации, экономя драгоценную бумагу. К примеру, фиксируя особенности традиций некоторых традиций народов Кавказа, Ринат писал примерно следующее: «Ислам здесь сильно своеобразен. Полон заблуждений, суеверий и магических практик. Встречаются крайне странные сочетания языческих практик и исламских обрядов. Верующие убеждены, что они исповедуют истинный ислам, в отличие от османов и персов. Последние думают наоборот. В большей части аулом Чечни и Дагестана адаты имеют гораздо большую силу, чем исламские предписания. К старейшинам прислушиваются охотнее, чем к муллам. Известны случаи, когда местные жители с бранью выгоняли своих мулл из сел».
Еще более выразительны были его записи о конкретных людях. «Главный полицмейстер Тифлиса — редкостная скотина, козел, каких свет не видывал. Законченный алкоголик. Мечтает умереть, утонув в дорогом вине. Сожительствует сразу с двумя девушками. Принуждает к этому же и третью, несовершеннолетнюю. Казнокрад редкостный. Таких еще нужно поискать. Берет, как дышит. Без дорого подарка к нему и на сивой козе не подъедешь. Зарубил много полезных для города начинаний. Такую гниду в колыбели давить надо было».
Наблюдения пополнялись с завидной регулярностью и скоростью, грозя вскоре превратиться в полноценную картотеку. Удивительным в этой связи было то, что он практически не прикладывал к самому процессу сбора сведений усилий. Все совершалось, словно само собой. Его мозг, подобно неутомимой машине, подмечал незначительные мелочи, обрывки разговоров, куски документов, разные намеки и т. д. Когда же он брал в руки перо и клал перед собой листок бумаги, то начиналось само действо. Все это волшебным образом соединялось и превращалось в краткие и точные заметки.
— Пусть послушает, что он тут настроил! Такого наворотили, что десятилетиями потом будут расхлебать, — бурчал он у себя в комнате, перебирая заметки. — Этот чиновник классический идиот, этот военный реальный извращенец, этот, вообще, целый гарем завел из несовершеннолетних девиц… И они еще удивляются, чего это простой люд их так не любит. Про Кавказ, вообще, говорить нечего! Они с гор сюда смотрят и задницу видят! Пусть задница в чистых кружевах и бархатных панталонах, но от этого она не перестает быть задницей!
Эти бесплотные умствования и тягостные размышления, от которых не было никакого толка, не могли продолжаться вечно. До приезда императора оставалось каких-то три дня, за которые нужно было успеть переделать уйму дел.
Удивить императора Ринат решил целой чередой необычных физических опытов, изюминкой которых должна была стать демонстрация работы генератора Теслы. Генератор молний великого серба, без всякого сомнения, снесен крышу у каждого зрителя. А кого, вообще, могло оставить равнодушным зрелище бьющих в пространстве серебристых молний?! Словно прирученные дикие звери они были совершенно безобидны для фокусника, что делало зрелище еще более удивительным.
Правда, покорпеть над изготовлением генератора Ринату пришлось основательно. Кузнец, которого ему порекомендовали, ни за какие деньги не хотел делать медную проволоку. У того просто глаза на лоб лезли, когда ему озвучили необходимый метраж в тридцать метров. Нельзя! Невозможно! Дикий труд! Работа тонкая, кропотливая, а сроки нереальные! Мол, лучше меня прямо в кузнице закопайте. Плюнув на этого кузнеца, Ринат пошел к ювелиру, который, напротив, за работу взялся. Правда, чуть за это с Рината последние порты не снял.