Полуночник
Шрифт:
А вот выставленные на витринах образцы продукции и торговые марки ни о чем ей не говорили. Окна кондитерской, заставленные стеклянными банками, картонными коробками и металлическими жестянками, манили незнакомыми ей ирисками, лакрицей, леденцами в полосатых обертках, молочным шоколадом от укачивания, темным шоколадом со специями и анисовыми шариками.
– А супермаркеты у вас есть? – спросила Алиса.
– Не-а, – откликнулась Саша. – То, что вы едите там у себя в Лондоне, здесь – непозволительная роскошь. Даже шоколад.
Алиса ужаснулась – и как ей теперь жить без молочных шоколадок «Кэдбери»?
Ближайшая лавочка в монолитном
– Видала? – усмехнулась Саша. – Раз-два и – готово. Примерь.
– Примерить после того, как ты его купила?
– Да какая разница! – пожала плечами Саша.
– Спасибо, – поблагодарила Алиса, разглядывая заношенное похоронно-черное пальто, явно пошитое на мужчину-коротышку с дюжими плечами. – Я очень тронута твоей заботой.
– Ну и чудненько. – Саша окинула ее настороженным взглядом. – Теперь ты больше смахиваешь на нас и меньше похожа на «потустороннюю». Да, кстати, с тебя двенадцать соверенов.
– Под «потусторонними» ты подразумеваешь лондонцев?
– Не только их. Всех, кто проживает по ту сторону Арки.
– Арка – единственный путь, ведущий из Лондона в Грачевник?
– Нет. Есть еще парочка других, но Арка – самый простой и доступный, особенно если ты не особо искушен в путешествии между мирами. Эта дверь открыта для всех.
– Но разве какой-нибудь лондонец не может случайно проникнуть сюда? Почему никто ничего не знает про Арку?
– Эта дверь открыта только для нас, – пояснила Саша. – «Потусторонние» могут войти в нее, но только в сопровождении вяки. И добра им это не принесет.
Алиса пристально вгляделась в магазинную витрину. Напротив под вывеской «Лекарственные травы Форрестера» расположилась фитоаптека. На полочках стояли крошечные стеклянные пузырьки, а на окне висело несколько объявлений. Одно скромное: «Бальзамы, настойки и мази на каждый день! Из ивы, боярышника, дуба, березы, ольхи, сосны, ясеня и многого другого!», другие – хвастливые, выведенные огромными манящими буквами: «Лучший березовый сок во всем Грачевнике! Побеждает вирусы и лихорадку, поправляет здоровье!», «С нашим чаем из коры кедра вам не страшен никакой грипп!» и, наконец, «Тополиная мазь – незаменимый друг ваших суставов!».
Нет, в Лондоне тоже были «зеленые» аптеки, но обычно они не похвалялись экстрактами из всевозможных растений и уж тем более не предлагали их как единственную панацею от всех болезней. Как все это странно и… ненаучно.
– Не Харли-стрит [7] , да? – подмигнула ей Саша.
– Не понимаю… – Алиса растерянно тряхнула головой. – Как оно здесь все образовалось? Целый город… Он ведь не зеркальное отображение Лондона, верно? Тут столько всяких мест, которых в Лондоне уже не существует…
7
Харли-стрит – улица в Лондоне, получившая широкую известность в XIX веке благодаря жившим там во множестве медицинским специалистам, принимавшим у себя пациентов. Считается, что улица привлекла их близостью к железнодорожным вокзалам и просторными домами. В XX веке улица приобрела репутацию одного из лондонских центров медицины.
– А ты мне нравишься, – ухмыльнулась Саша. – По сравнению с тобой я прям-таки настоящий гений.
Приобняв Алису за плечи, Саша развернула ее и повела обратно к Боу-стрит и Кроули.
– Основатели не смогли бы возвести Грачевник на пустом месте, да и времени у них было в обрез – за ними ведь гнались по пятам. Так что они взяли за образец Лондон и… создали то, что создали. А потом Совет Грачевника, наша власть предержащая, сообразил, что народу все прибавляется и прибавляется, и обратился к отпрыскам Пеллервойнена – они ведь у нас работают с камнем, – чтобы те понастроили побольше зданий. Ну те кое-что из Лондона и стырили – например дворцы, которые все равно бы снесли и чью пропажу никто бы и не заметил. И перенесли все сюда, как…
– Как Горинг-хаус, – подсказала Алиса.
– Точняк.
– Значит, вы крадете здания?
– Какие-то крадем. Какие-то просто копируем. Какие-то заимствуем. Не так-то просто все это объяснить. Бывает, мы с вами ходим по одним и тем же улицам и живем в одних и тех же домах, только вот выглядят они в наших двух мирах совершенно по-разному.
– Но Грачевник не похож на современный Лондон. Если он – копия Лондона, то эти два города должны быть идентичными.
– Власти перестали имитировать Лондон в тридцатые годы прошлого века, – раздраженно дернула головой Саша. – Грачевник будто застрял во времени. Они с тех пор даже электросеть не удосужились обновить, и каждую пару месяцев у нас стабильно вырубает свет во всем городе. Попробуй какое-нибудь новомодное устройство подключить у себя дома – обесточишь всю улицу! И зачем я вообще плачу налоги – не понимаю. Я иной раз думаю, а не перебраться ли мне в другой город, где живут вяки.
– А есть и другой город?
– И не один! Ты что думаешь, Лондон – единственный город-близнец?
– Я… Ну…
– Разумеется, нет, – расхохоталась Саша. – Просто в других городах жители не называют себя «вяки». Первый город, Грачевник, основали финны, и поэтому здесь преобладают их язык и культура. А вот в Нью-Йорке, например, обитают «аэс сидхи», «люди из холма», волшебные племена кельтов – в основном ирландцы, – которые заселили Соединенные Штаты еще во времена Крестовых походов. Мне кажется, они терпеть не могут Лондон. И я их понимаю – с лондонскими-то людоедскими налогами!
Алиса обмерла.
– Так большинство вяки живут здесь или все-таки по другую сторону Арки, во… внешнем мире? – прошептала она.
Саша мгновенно посерьезнела.
– Кто-то скрывает свое наследие и пытается ужиться со Стервятниками. Это рискованно – наследия иной раз проявляются спонтанно, например, когда ты испуган или подавлен. Кроме того, первые признаки мастерства люди-вяки проявляют уже в младенчестве – стихийно, само собой, но такое ведь не скроешь. А есть те… Есть вяки, у которых наследие развито очень слабо, и они живут себе поживают по ту сторону Арки и в ус не дуют. И даже не подозревают о дремлющей в них силе. Живут себе и горя не знают, словно обычные люди.