Полуночный Ангел
Шрифт:
– Отвечая на ваш вопрос о том, кто такие «ботаники», могу сказать, что это братство тех, кто якобы посвятил себя изучению природы.
– То есть… птиц, растений и всякого такого?
Хью кивнул.
– Заметили дубовые колонны в зале? Явный атрибут любителей природы. Эти люди два раза в месяц собираются в доме одного из своих многочисленных членов, причем все они принадлежат к высшему обществу. Даже принц Уэльский присутствует на их собраниях время от времени.
Лидия присвистнула. Звук получился отменный, она могла собой гордиться.
– Однако принц всегда удаляется перед наступлением Полуночи, – многозначительно добавил Хью и сделал очередной глоток шампанского.
– И что же такое случается в полночь?
– Именно в этот час избранные члены организации удаляются в комнату, где их поджидают юные девственницы.
Лидии внезапно стало нехорошо.
– Насколько юные? – тихо спросила она.
Хью пожал плечами:
– Большинство из них совсем дети. Но этим благородным джентльменам нет до того никакого дела. – Хью особо подчеркнул слово «благородные», презрительно скривив при этом губы. – За свои преступления они никогда не платят. Всем известно, что джентльмен должен обладать привилегией получать секс без риска для собственной жизни, Вот почему было принято постановление о предотвращении заразных заболеваний. Согласно ему полиция получила право арестовывать больных шлюх. Однако упекать за решетку джентльменов, которые, собственно, и наградили этих несчастных опасными болезнями, никому даже в голову не приходит.
– Но почему все эти так называемые благородные джентльмены не могут заниматься любовью с собственными женами? – спросила Лидия, не в силах справиться с закипающим в душе гневом.
– Они считают, что их жены слишком чисты, чтобы заниматься столь грязным делом, как секс. Единственное исключение – те редкие случаи, когда это делается ради продолжения рода.
Лидия вздохнула и покачала головой, возмущению ее не было предела.
– Господи, до чего же гадкие люди!
– Девушек эти самые «ботаники», по сути дела, покупают. Находится немало бедняков, задавленных нуждой и готовых продать своих детей. Бедным девочкам некому прийти на помощь, их некому защитить.
– Но кто-то же должен прекратить все это! – с негодованием воскликнула Лидия. – Похоже, вы знали об этом давно, но не сделали ничего, чтобы помешать творящемуся безобразию!
Хью поднес к губам бокал и, неторопливо сделав последний глоток превосходного французского шампанского, взглянул на Лидию со спокойным любопытством.
– Не стоит так горячиться, мистер Морган. Многие годы я пытался найти свидетеля или, по крайней мере, достаточно убедительное доказательство тому, что там происходит, чтобы привлечь «ботаников» к суду. Но это не так-то легко. Покровительство принца оберегало их от вмешательства следователей из Скотленд-Ярда. Возможно, сегодня мне удастся отыскать здесь какую-нибудь существенную улику.
Лидия повернулась к Хью и схватила его за руку, даже не догадываясь, насколько по-женски беспомощным выглядел подобный жест.
– Как вы думаете, Софи у них? Я знаю, что вы нашли веточку омелы возле театра, но… неужели это возможно, что девушка находится здесь?
Хью глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Ему было крайне трудно не дать волю своим эмоциям, когда Лидия вот так прикасалась к нему.
– Сомневаюсь, что мы найдем здесь Софи. Но давайте оглядимся вокруг и попробуем задать кое-какие вопросы. Нам надо дать понять нужным людям, что нас интересует то, чем они занимаются. Это единственный способ надавить на них. Если мы не будем спешить, они, вполне вероятно, могут сделать неверный ход.
– Или попросту убить нас, – вставил Реджи, нервно оглядываясь по сторонам.
Троица разделилась, и в течение двадцати минут каждый действовал самостоятельно, разглядывая, вынюхивая любую полезную информацию о том, какого рода закулисные игры могли вестись в этом заведении. Хью привлекал к себе немало заинтересованных взглядов главным образом благодаря своему внушительному росту. Без сомнения, нашлись и те, кто его узнал, даже несмотря на прикрывающую его лицо маску. Хью привык к тому, что его узнавали, и особого значения этому не придавал. Совсем неплохо, если его присутствие здесь лишит кого-то покоя. Но вот чего он совсем не хотел, так это чтобы опасности подвергалась Лидия. Хью старался не выпускать ее из виду. Очень скоро он заметил, что она стала объектом внимания мужчины столь субтильного, что на его фоне она выглядела просто атлетом. Бедняга следовал за Лидией по пятам, не отставая ни на шаг, и заглядывал ей в глаза, точно преданная собачонка. «Ну что ж, по крайней мере, с этим типом ничего плохого ей не грозит», – с иронией подумал Хью.
Он заставил себя сосредоточиться на деле и принялся прочесывать взглядом толпу. Единственным представителем «ботаников», которого Хью заметил здесь, был лорд Джордж Брейдон. Его выдавали густая щеточка усов и весьма приметные крупные, как у кролика, зубы. Однако если бы не эти весьма характерные для его внешности приметы, его едва ли можно было бы узнать. Он был одет в расшитое блестками длинное платье, сужающееся книзу наподобие русалочьего хвоста, а его пухлые, накрашенные ярко-красной помадой губы были кокетливо сжаты.
Хью бросил взгляд в сторону длинной барной стойки и увидел, что Реджи, явно встретив своего бывшего приятеля, за рюмкой крепкого напитка определенно вытягивает из парня информацию. Внезапно там же Хью заметил человека, лицо которого было прикрыто маской в форме усыпанной бриллиантами бабочки. Лицо этого человека показалось Хью хорошо знакомым.
Торс мужчины был прикрыт отменно сидевшим на нем шелковым сюртуком, а вот про брюки он явно забыл. Однако анатомические подробности его тела были прикрыты золотым листком, также усыпанным бриллиантами. Каким образом эта вещица держалась на предмете его мужской гордости, Хью даже не хотел задумываться.
Итак, перед ним был хозяин заведения. Хью постарался не слишком откровенно рассматривать его, однако бриллианты так ярко сверкали в свете газовых светильников, что взгляд любого то и дело обращался к нему. То, как этот человек держался, явно указывало на то, что он здесь главный. И что было совершенно очевидно – он был джентльменом, а может, даже и представителем высшего сословия.
Хью двинулся по направлению к бару. Когда он оказался достаточно близко, чтобы разглядеть разделенный ямочкой подбородок мужчины, его мгновенно озарило! Это был сэр Тревор Добсон, баронет, владения которого находились по соседству с роскошным поместьем отца Хью, к северо-западу от Оксфорда. Соседи часто устраивали совместную охоту на лис, и Хью неизменно принимал участие в этих увеселениях богатых аристократов.
Хью взвесил все «за» и «против» и решительно двинулся сквозь толпу, пока не оказался лицом к лицу с хозяином.
– Добрый вечер, сэр Тревор.
Пожилой баронет медленно повернул голову, чтобы взглянуть на Хью. Выпустив облачко дыма – в его холеных пальцах Хью заметил дорогую сигару, – он с немалым удивлением узнал сына своего соседа.
– Добрый вечер, Монтгомери. Что привело вас в «Бриллиантовый лес»?
Хью мысленно перебрал немалое количество ответов на этот вопрос. Например: «Пытаюсь выяснить, не является ли кто-нибудь из ваших клиентов преступником и не причастны ли они к похищению людей». Или: «Захотелось выяснить, почему ваш клуб называется так же, как одна очень редкая драгоценная вещица, которая принадлежала моей матери, и которую она носила не снимая вплоть до того самого момента, когда ее жизнь так внезапно и трагично оборвалась». А может: «Мне вдруг стало любопытно, какому именно виду извращенной любви отдаете предпочтение вы сами, поскольку здесь, в этом заведении, можно получить едва ли не все возможные порочные удовольствия». Но слишком прямой подход к делу мог помешать Хью получить нужную ему информацию. И потому он решил выбрать более обтекаемый ответ: