Полуночный ковбой (сборник)
Шрифт:
Локки тяжело вздохнул и запер дверь.
— Мне деньги нужны, — сказал Джо.
— А-а! — заулыбался Локки. — Ну, конечно. Разумеется, тебе нужны деньги. И как я раньше не понял? Извини, пожалуйста… Тебе пришлось просить… о, мне так неловко… Я ведь прекрасно понимаю… Для вас, молодых, это… ну да, естественно. В конце концов вы, если можно так выразиться, живете этим. И я-то хорош — надо было самому предложить тебе денег. Но подожди здесь. Я сейчас!
Локки прошел в спальню, Джо за ним. Между двумя кроватями стояла тумбочка. Локки выдвинул ящик, достал бумажник и вытащил купюру. Потом задвинул
— Ах!
Рука Локки, напоминавшая жирного голубя, метнулась к горлу. В испуге он шагнул назад, наткнулся на тумбочку, сбил настольную лампу, но успел вовремя ее подхватить.
— Как ты меня напугал! Я думал, ты в гостиной. — Испуг в голосе смешался с раздражением.
— Да я подумал — чего тебе туда-сюда мотаться лишний раз.
Локки протянул ему десять долларов.
— Это мне?
— Конечно, ты их честно заслужил — просидел со старым брюзгой целый вечер. Так что не стоит благодарностей.
— Тони, — проговорил Джо, — боюсь, этого мало, мне нужно больше.
— Да ты что? — Локки внезапно сбился на фальцет. Лицо его замерло, Джо с трудом узнавал прежнего бодрячка. — Ах, как жаль! А у меня больше нет наличных.
— Мне нужно полсотни.
— Пятьдесят долларов?
— Мы с тобой неплохо скоротали вечерок, Тони, ты же сам говорил. Да, неплохо, хоть ты и решил себе воли не давать.
— Но, Джо… у меня действительно нет.
— Некогда мне с тобой рассусоливать. Что, я тут всю ночь, думаешь, буду торчать, да на тебя любоваться? У меня семья, черт возьми, ее во Флориду надо везти, и по-быстрому. Давай лезь в ящик и отстегивай полста.
Локки загородил тумбочку своим телом.
— Я все понимаю, Джо, честное слово. Я сделаю все…
Джо шагнул к тумбочке.
— Что ты хочешь сделать?
— Брысь с дороги!
— Ты зря тратишь время. Там ничего нет.
Джо ударил Локки по лицу. Тот свалился на кровать не столько от удара, сколько от неожиданности. Потом вскочил, плюхнулся на коленки и обхватил тумбочку руками, заслоняя ящик. Он втянул голову в плечи, глядя на Джо исподлобья, и по-бабьи заскулил. Джо схватил его за волосы и повернул лицом к себе.
— Отвали от тумбочки!
— Нет, нет. Не пущу! Там нет денег, только мои вещи.
Джо с размаху влепил ему пощечину.
Локки скулил и хныкал не переставая, но с места не двигался. Тут Джо снова ударил его, на сей раз кулаком, со всей силы.
Локки закричал.
— Я заслужил! Да, я это заслужил! — Он уже выл во весь голос, но по-прежнему цеплялся за тумбочку обеими руками. — Я этого хотел! Бей еще! Весь вечер я в мыслях желал мерзкого, отвратительного. Что это, кровь? — Он лизнул струйку, текшую из носа. — Боже мой, это моя кровь. Благодарю тебя, Господи! Ты ниспослал мне мучение!
— Пусти ящик, сука!
И тут Джо начал понимать, что перед ним не просто человек, защищающий свое добро. В исступлении Локки сквозило какое-то сладострастное ликование. Глаза засверкали, рот перекосился в идиотской ухмылке. Он напоминал бьющуюся на песке жирную рыбину. Лицо побагровело, кровь струилась из носа, текла по губам, по подбородку.
Джо схватил лампу и замахнулся.
— Давай полсотни или башку проломлю!
По лицу Локки было ясно, что он сделал выбор. Он вожделенно смотрел на лампу и все теснее прижимался к тумбочке. Джо понял, наконец, что происходит, и его чуть не вытошнило. Ему показалось, что они поменялись местами; теперь жертвой стал он, Джо, — у Локки появилось свое оружие. И если сейчас Джо изобьет Локки, то это в конечном итоге обернется против него самого.
— Мистер, да пусти ты ящик, Христом-Богом прошу!
Локки отчаянно замотал головой. Джо сделал вид, будто собирается нанести удар, но остановил руку в нескольких дюймах от лица противника. Локки завопил, но это был крик удовлетворенного желания. Тело его обмякло, он ослабил хватку. Джо сперва не понял, что случилось. Он не ударил врага, и все же тот отступал. Однако, посмотрев на ковер рядом с тумбочкой, Джо увидел, что Локки удовлетворился сполна. А тот продолжал содрогаться в сладострастных корчах. Джо так и не понял, плачет он или смеется. Зато в том, что этот румяный голубоглазый старикан из Чикаго просто использовал его определенным образом, он был абсолютно уверен. Поэтому, взяв бумажник из ящика и найдя в нем сто двадцать один доллар, Джо без колебаний сунул в карман все и пошел из спальни. А Локки все бормотал ему вслед: «Спасибо тебе, спасибо».
Проходя через гостиную, Джо внезапно вспомнил, что там, в спальне, где Локки сидит на полу, откинув голову на постель, кровавый рот оскален в дикой ухмылке, а рядом на тумбочке… телефон!
Джо метнулся в спальню: Локки на карачках полз к телефону.
— Эй, — окликнул его Джо.
Локки вскрикнул от неожиданности, обернулся и увидел Джо. Они уставились друг на друга, словно одновременно догадались, что самое худшее еще впереди.
— Я не хотел никому звонить, — залепетал Локки, — честное слово, не хотел…
— Осади назад!
— Честное слово. Я только…
— Заткнись.
Джо пытался собраться с мыслями, но ничего не получалось. Перед глазами маячили телефон и Локки, Локки и телефон. Джо понимал, что кого-то из них надо вывести из строя и надолго, чтобы спокойно уйти. Он рванул к тумбочке и швырнул телефон об пол, но тот не разбился. Тогда Джо вырвал шнур. Потом поднял телефон, проверил — гудков не было.
Локки воспользовался передышкой и попытался улизнуть. Он уже миновал гостиную и подбирался к двери, как тут на пороге появился Джо с мертвым телефоном в руках. Увидев убегающего Локки, Джо закричал и швырнул в него телефоном. Локки обернулся на крик, аппарат угодил ему прямо в лицо и разбил вставную челюсть. Локки замычал, рухнул на колени, стал плеваться; изо рта посыпались зубы.
А у Джо все крутилось в голове: Локки и телефон, телефон и Локки. Оказывается, одного вывести из строя мало, надо бы обоих, хотя ох как не хочется! И все же он опрокинул Локки на пол, уселся ему на грудь и воткнул телефонную трубку в широко открытый беззубый рот.
Руки Джо были в крови, и он безотчетно, не думая о последствиях, вытер их о свою куртку. Встав на ноги, он огляделся. Локки забрызгал кровью всю комнату: ковер, мебель, не говоря уже о том, что был весь вымазан ею сам. Казалось, нечто жуткое, какой-то кровожадный дракон влетел в комнату и оставил везде омерзительные следы своего пребывания.