Полуночный ковбой (сборник)
Шрифт:
— Так оно и было, — ответил Гарни и исчез.
Леверидж оглядел бар.
— Боже мой! Неужели они вернулись?
— По-моему, вряд ли, — заметила Эмили. — Но уйдем отсюда на всякий случай.
Они быстро допили и ушли. Ночь была холодной, тонкие пальцы облаков охватывали луну. Посмотрев на небо, Леверидж глубоко вздохнул и сказал:
— Я тебе рассказывал, как мы с Роли вчера вечером напились у меня?
— Нет, а что там случилось?
Леверидж ответил не сразу.
— Если рассудить хорошенько, то ничего особенного. Наклюкались,
— Вот скука-то, — отозвалась Эмили.
— А нам было весело, по крайней мере тогда. — Леверидж пожал плечами, и они пошли по Главной улице. Было темно, но в некоторых окнах горел свет, и это были островки тепла и уюта в ночи. Кое-где в окнах виднелись голубые экраны телевизоров, в двух домах висели фонари на воротах, освещая хозяину дорогу к родному очагу, однако большая часть улицы уже спала.
В молчании они прошли несколько кварталов и уже приближались к дому Эмили. Тут она спросила:
— Так что же ты будешь делать, Олин?
— Сейчас? — спросил он. — Пойду домой.
— В свою лачугу?
— А куда еще?
У ее ворот оба остановились.
— У меня найдется комната для тебя, — предложила Эмили, — если ты согласишься, конечно.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что предлагаю. Подумать страшно, как ты живешь в этой лачуге.
— Я привык.
— К этому привыкнуть невозможно. Вот я и предлагаю: поселяйся у меня, когда захочешь и на сколько захочешь.
— Ну, Эмили, спасибо, но я откажусь. Я ведь ужасный неряха, а когда рисую, пачкаю красками все вокруг… Но благодарю за приглашение.
— Знаешь, я ведь тебе предлагаю поселиться у меня насовсем, не временно.
— Я понял. Но все же не хочу причинять тебе беспокойство. Еще раз спасибо.
Леверидж слегка дотронулся до плеча Эмили, повернулся и зашагал прочь.
— Спокойной ночи, Олин.
Он махнул рукой, не оглядываясь, услышал лязг закрываемых ворот, потом скрип входной двери. Вот и она захлопнулась.
Леверидж шел уже по абсолютно темным улицам, а когда вышел за город, облака закрыли луну. Дорога смутно вырисовывалась во тьме. С пустошей налетел резкий ветер и стал трепать кусты по сторонам дороги. Они гнулись, скрипели и трещали под его ударами. Леверидж с отвращением подумал, что дорога в ад ничуть не лучше этой мрачной тропинки. Следя за мерцающими огоньками на свалке, он в конце концов добрел до хижины, на ощупь нашел дверь и зажег фонарь. Потом присел на кровать и стал слушать шум ветра.
Леверидж не знал, сколько времени он так просидел. Наконец он встал, подхватил фонарь и вышел. У двери он повернулся и швырнул фонарь внутрь хижины.
Сначала оттуда виднелся лишь тусклый дрожащий свет, но через минуту он стал ярче. Потом языки пламени ринулись вверх по стенам, а ветер раздул их в ревущий костер. Скоро хижина превратилась в неровный силуэт, охваченный бурным пламенем, из которого с шумом, как хлопушки, вылетали снопы искорок. Леверидж наблюдал, пока хижина не превратилась в кучу пылающих углей. Потом отвернулся, глубоко вздохнул и проворно зашагал обратно в город.
Джеймс Лео Херлихай
Полуночный ковбой
Часть I
ГЛАВА 1
В новых сапогах Джо Бак подрос до шести футов и одного дюйма. Жизнь прекрасна! Шагая из магазина в Хьюстоне, он почувствовал в себе силу, о которой раньше и не подозревал. Теперь благодаря ей мир ощущался по-новому. Сила играла в мускулах ног, заставляя совершенно иначе смотреть на прохожих. Мир лежал где-то внизу, Джо стоял на вершине. Прекрасный, диковинный зверь держал дистанцию между ним и окружающими. Этим зверем был он сам — Джо Бак. Он был силен. Он ликовал. Он был готов.
— Я готов, — сказал он себе и удивился, — что же это значит?
Джо думать не любил — это его утомляло. Думать было легче, уставившись в зеркало. Он пошарил глазами в поисках чего-нибудь подходящего. Поблизости оказалась витрина магазина. «Клик-клак, клик-клак» — цокали сапожки по бетонной мостовой, а Джо слышалось «си-ла», «си-ла».
Он подошел к витрине и увидел чужого и в то же время знакомого парня — широкоплечего, невозмутимого, красивого и нарядного.
— Я — это ты, — сказал он тихонько отражению. — Вот здорово! Ну и расфуфырился же ты! К чему бы?
И тут он вспомнил.
В убогой гостинице без названия, где ему пришлось остановиться, Джо сразу понял: это захолустье — не место для такой шикарной и сильной личности.
Он взбежал на третий этаж, прыгая через две ступеньки, и заторопился в свой номер в конце коридора. Там лежал большой коричневый пакет. Джо развернул его и положил на кровать чемодан из черно-белой лошадиной шкуры.
Сложив руки на груди, он отступил на шаг, смотрел на чемодан, покачивая головой от избытка чувств, и наглядеться не мог. Мягкая кожа казалась живой, а само изделие — творением рук Божьих, а не человеческих. Джо проверил, чистые ли у него ладони, и смахнул с чемодана несуществующую пылинку, а точнее — отмел саму возможность ее появления.
Он принялся раскладывать сокровища, приобретенные за последний месяц: шесть новехоньких ковбойских рубашек, новые черные вельветовые брюки, новое белье, носки (шесть пар, еще в целлофановых упаковках), два шейных шелковых платка и серебряное мексиканское кольцо для них, транзистор, который без помех брал даже Мехико, новую электробритву, четыре пачки сигарет «Кэмэл», жевательную фруктовую резинку и туалетные принадлежности. Были в чемодане и пачка старых писем, и другие вещи.
Потом он принял душ и вернулся в комнату — экипироваться в дорогу.