Полуночный Прилив

Эриксон Стивен

Одна уперлась в середину позиций Купеческого батальона: темная пыль заклубилась и снова взметнулась над холмом.

Некоторое время она ничего не могла различить. Потом колонна изменилась. Теперь спираль возносила вверх не пыль, а живых солдат.

На ее глазах их плоть чернела и съеживалась.

Они вопили, возносясь к небу, вопили, пока не слезла кожа с костей. Вопили…

Тень над Уннаталью Хебаз сгустилась. Она глянула вверх…

И закрыла глаза.

* * *

Бешено крутящийся обрывок летерийской

магической волны обогнул одну из колонн, скользнул вниз и проложил кровавый путь сквозь ряды меруде, в тысяче шагов от Тралла.

Воины умирали стоя. Кровь брызгала до самого неба.

Белый огонь, теперь приобретший розоватый оттенок, прокатился к стоявшему там к'риснан у. Юный волшебник воздел руки — и тут магия пожрала его.

Волна опала и быстро исчезла. К'риснан а не стало, как и стоявших рядом с ним воинов. Лишь почерневшая, потрескавшаяся земля.

На другой стороне поля колонны вертящихся тел возносились все выше. Масса дымящейся плоти бледнела, пока не остался лишь блеск белых костей и отполированного железа. Столпы все росли, вбирая новых и новых солдат — целые роты вырывало из окопов и затягивало в круглую пасть.

Алрада Ан схватил Тралла за руку. — Он должен остановиться!!!

Тралл бешено вырвался, дернул головой. — Это не Рулад! Это Король — Ведун!

«Ханнан Мосаг, ты так жаждешь трона безумия»?

Вокруг их самих бушевало безумие. Шипящие сферы летерийской магии падали здесь и там, разрывая строй Тисте Эдур, сотнями пожирая духов. Одна врезалась в отряд демонов и испепелила всех, включая командира — Кенрилл» аха.

Другой шар упал вблизи склона, на котором стояла армия императора. Никто не мог помешать ему прокатиться вверх по склону и попасть в лагерь детей и женщин.

Тралл рванулся туда, но Алрада Ан задержал его.

Летерийские солдаты — нет, всего лишь их кости — летали над холмами. Купеческий батальон. Разрывная бригада. Батальон Змеиных Поясов. Королевский батальон. Все эти жизни. «Пропали».

А колонны начали смещаться к западу и востоку, каждая по своей траектории, настигая ряды бросившихся в бегство солдат. Они пожирали. Неукротимый голод, ненасытная жадность.

«Война? Это не война»!

— Идем вперед!

Тралл уставился на Алраду Ана.

Воин потряс его: — Вперед, Тралл Сенгар!

* * *

Удинаас смотрел, как смертоносное колдовство прокатилось сквозь ряды призраков, а затем направилось туда, где стояла Пернатая Ведьма. Бежать было некуда. И некогда. «Совершенное оружие…»

Холодный ветер ударил его в спину — словно выдохнула сама Тень. Ветер пронесся и столкнулся с магией Летера шагах в двадцати ниже по склону. Словно сеть, тени поймали дикое пламя. Исчезли вместе с ним.

Удинаас оглянулся.

В пятнадцати шагах стояли Уруфь и еще четыре женщины. Две тотчас

же упали, и Удинаас понял — они мертвы, кровь вскипела в венах. Уруфь зашаталась и медленно опустилась на колени.

«Да, нет в мире совершенства».

Он снова обратился к равнине. Император повел своих воинов по выжженной, лишенной жизни земле. Позиции врага выглядели совершенно пустыми. Тем не менее там и тут вспыхивали схватки. Или, скорее, резня. Там, куда не достали пыльные столпы, летерийские солдаты сами смешали ряды и ударились в бегство. Солтейкены валили их на землю, демоны били в спины; отряды Эдур преследовали их с остервенелой решимостью. На востоке союзники уже форсировали высохшую канаву, на западе обратили в отступление Багряных Львов.

Устрашающая магия Ханнана Мосага продолжала бушевать; Удинаас подозревал, что она вышла из-под контроля, как ранее магия Летера. Колонны порождали отпрыски, похожие на них, хотя меньших размеров. Не имея доступа к плоти, они начали разрывать землю, вздымая в воздух камни и песок. Две колонны, полные костей, столкнулись над остатками Отрубного озера и, казалось, начали сражаться между собой — от громоподобных взрывов явственно тряслись окрестные холмы. Вскоре они порвали друг дружку на части.

Многие колонны оторвались от оснований и, потеряв контакт с почвой, рассеялись дымными облаками.

И тут же на поле, на головы наступающих Эдур повалились кости и куски доспехов. Ноги, руки, отполированные мечи, шлемы и черепа стучали по равнине убийственным дождем. Воины гибли под этим градом. Началась паника, замелькали бегущие.

Внизу, в шестидесяти шагах, появился Халл Беддикт. Он держал в руке меч. Взгляд его стал диким.

Прямо перед ним на тропу упал череп в шлеме, но без нижней челюсти. Казалось, Халл не заметил препятствия.

Удинаас повернулся к Ведьме. — Во имя Странника! — бросил он. — Посмотри, что можно сделать для Уруфи и прочих!

Она вытаращилась на него и задрожала.

— Они только что спасли наши жизни, Пернатая Ведьма. — Замолчав, он оставил ее и спустился к Халлу.

Кости все еще падали, хотя теперь это были малые фрагменты — пальцы, ребра. Зубы покрыли почву, словно градины; но этот внезапно начавшийся ливень столь же быстро прекратился.

Удинаас подбирался все ближе к Беддикту.

— Не ходи дальше, Халл! — крикнул он.

Тот остановился и не спеша повернулся. Лицо его было расслаблено, как после удара. — Удинаас? Это ты, Удинаас?

Раб схватил его за руку. — Идем. Все кончено, Халл Беддикт. Шестая часть звона — и битва выиграна.

— Битва?

— Ну, пусть резня. Неудачное вложение, а? В подготовку всей этой солдатни. Всякое оружие, доспехи. Похоже, старые дни прошли, не так ли? — Он потащил Халла наверх. — Десятки тысяч мертвых летерийцев; даже хоронить не нужно. Две, три тысячи мертвых Тисте Эдур. Никто не имел возможности поднять оружие. А сколько погибло духов? Пятьдесят, шестьдесят тысяч?