Полуостров Сталинград

Чернов Сергей

— А вы нас ждали?

— Конечно!!! — надо сделать максимально честные и серьёзные глаза. Оглядываюсь назад, щёлкаю пальцами.

— Паша (Соколов, — завидую, удачная фамилия для военного лётчика), быстро организуй списочек, — знаю, у него есть блокнотик. Ему положено, он наш комсорг.

Когда девушки опомнились и начали смеяться, мы уже всё них знали. Ну, как всё? Имена, фамилии и адреса. И когда там Мишель успел с Любой на одну волну встать, хоть убей, не заметил. Впрочем, мне Вилена глянулась, она постройнее будет…

— Танька, ты чего тут, зараза? — какая-то

крепкая тётка, навьюченная чемоданами, баулами и сумками, на пороге возраста, когда их начинают окликать бабушками, нарушает наше общение. Одна из девушек, та самая Таня, должна была встретить свою тётку, приехавшую к родственникам.

Мы своих новых знакомых реабилитировали. Быстро и весело домчали весь груз на выход с вокзала. Там уже пришлось расстаться. Таня обязана тётушку препроводить до места дислокации, подруги её, — Вилена, Люба, Ира, — не хотят бросать. Да и нести много. Запасливая тётка. На нашего старшину в лётной школе похожа. Тот тоже ржавого гвоздя не выбросит.

Конец фрагмента воспоминаний Кондратьева.

Казарма лётчиков Полесского авиацентра.

— Так-так-так… — прокурорский тон и взгляд. Вовсе не наигранные. Недаром Мишель прячет глаза.

— За спиной товарищей, никого не предупредив… — по-настоящему испытываю огромное горе от такого предосудительного поведения своего лучшего, как считал, товарища. Практически друга. Вздыхаю.

— А что случилось? — вопрошает один из опоздавших к вечернему цирку. Вовремя! Пора объяснить коллективу всю глубину падения окончательно зарвавшегося товарища.

— Что же это происходит, друзья? Кто обеспечил нашему славному коллективу общение с четырьмя красавицами? Разве это был не я? — на последней фразе сглатываю комок в горле от глубокой обиды. Сзади кто-то хихикает. Стараюсь высмотреть, кто этот отщепенец, лицо моё вытягивается от горестного недоумения.

— Наш, так называемый товарищ, узурпировал втихушку от друзей самую прелестную из них и строчит ей письмена! А где гонорар? Где, я вас спрашиваю? Мишель, неужто я, обеспечивший тебе знакомство с такой замечательной феей, не достоин скромного вознаграждения? Неужели тебе жалко уступить другу обеденный компот? За…

Завожу глаза вверх, шевелю губами, высчитываю. Народ начинает придерживать челюсти руками, удерживая рвущийся наружу смех.

— Всего за неделю, Мишель, — деловито объявляю стоимость моей помощи. — По рукам?

Мишель пробует брыкнуться.

— Да с чего это? Я бы и сам… — тут его все на смех поднимают.

— Хорошо, — грустно принимаю отказ. — Придётся написать Любе, что ты за неё даже пару литров компота скупишься отдать. Я бы за такую девушку и двух вёдер не пожалел, а ты… Эх, ты…

Мишель сломался, когда десять парней изъявили готовность подтвердить мои слова в том же письме. Потираю руки, жизнь на ближайшую неделю станет чуточку наряднее.

— Продешевил ты, Лёха, с компотом, — равнодушно упрекает Паша, когда мы уже укладываемся спать. Наши кровати рядом.

— Предлагаешь оставить лучшего друга без штанов? А ещё комсорг…

Устыженный Паша замолкает. Желаю спокойной ночи. Соображать к тому же надо. Что мне стоит начать

шантажировать Мишеля? Тем, что скажу Любе, что он купил её за семь стаканов компота? Он мне и семьдесят семь отстегнёт. Да всё, всё отдаст! Рабом моим станет! Навечно! Хотя нет, это не по-нашему, не по-советски… проваливаюсь в сон.

Быстрые девичьи ножки, смеющиеся лица, сверкающие глаза… всё меняется на бешеную круговерть центрифуги…

Первый ночной полёт на У-2, голос инструктора в наушниках: «Ориентируйтесь на русло речки, не забывайте посматривать на звёзды, так вы будете знать направление полёта в каждый момент…».

Другой голос, уже за кадром: «Мессеры могут уходить не только на вертикаль, но и на пикировании, при этом манёвре достигая скоростей заметно выше максимально достижимых при обычных условиях». Собственные мысли: хм-м, так на любом самолёте можно скорость поднять…

Вспышка бесконтрольной злости: инициатива за мессерами! На устаревших ишачках и чайках мы отдаём первый ход фрицам. Они всегда играют белыми. И почти всегда могут в любой момент выйти из боя. Мы их не догоним.

Вижу один способ заставить их принять бой. Или согласиться с неприятным разменом.

При нападении на бомберы, им придётся с нами биться, пока юнкерсы не уйдут. Или отдать их нам на съедение. Вывод первый: мы управляем боем, когда застаём бомберы на горячем. Если опять вспомнить шахматы, то фрицы попадают в цугцванг, любой ход ведёт к поражению. С одной оговоркой: в воздушном бою они могут и победить.

Кондратьев скрипит зубами во сне, ворочается.

Мессер уходит, начинает выполнять горку. Манёвр шаблонный, ожидаемый, поэтому удачно беру его на прицел. Очередь из всех четырёх пулемётов! Уходит сволочь! Виляет в сторону и уходит! Стрельба чуть дальше эффективной дальности, метров четыреста пятьдесят. И как мне его достать?

Голос инструктора:

«Будем говорить прямо, мессершмитт по комплексу параметров превосходит И-16 и И-153. Ещё надо учесть огромный боевой опыт немецких асов. Никто из них не имеет менее двухсот часов налёта, у многих налёт выше восьмисот часов и даже более тысячи. У многих в активе есть сбитые самолёты. Французские, польские, английские, советские. Не редкость достижения в несколько десятков воздушных побед. Исходя из этого, командование не приказывает, но рекомендует применять лобовую атаку и таран. Генерал Павлов приказал сказать лётчикам прямо: на данном этапе боевых действий он считает размен одного нашего истребителя на один вражеский победой и достижением».

Это всё хорошо, но как же мне его достать? Всё мучает и мучает жгучее желание достать неуловимого врага. А если?

Как часто бывает, ключ к загадке вспыхивает во всей красе и тут же исчезает. Успеть ухватить ускользающую идею за хвост! Не получается! Кондратьев просыпается, подскакивает на кровати, пытаясь уцепить и выудить удачную идею, к глубокой досаде успевшей провалиться в подвалы подсознания. Не получается!

23 августа, суббота, время 07:15.

Аэродром авиацентра в Полесье, зона Рокоссовского.