Полузабытая легенда
Шрифт:
Над Долиной дрожало и переливалась золотистое марево, а саму ее окружала высокая стена из светлого камня. Я устало опустилась на землю.
— Ну что ты, Риона? — Диего положил руку мне на плечо. — Вставай, мы уже дошли.
— Дошли, — всхлипнула я. — Дошли…
Из глаз моих сами собой покатились слезы, а сил для того, чтобы встать на ноги, у меня, казалось, не осталось. Слишком уж часто приходилось мне сомневаться в том, что нам суждено попасть-таки в закрытое эльфийское государство, в том, что Диего окончательно излечат, в том, что поход наш увенчается успехом. В последние часы пути мне и вовсе казалось, что мы вот-вот бесславно сгинем в заснеженном лесу. И вот теперь, уже видя перед собой цель нашего путешествия, я могла только лишь бессильно мотать головой, будучи не в состоянии сделать последние шаги.
К моим губам поднесли флягу с водой.
— Вот, попей немного, — заботливо произнес Келебран. — Отдохни несколько минут, приди в себя. Все в порядке, мы подождем. Торопиться нам некуда.
Удивительным образом слова его заставили меня собраться. Как это некуда торопиться? Диего ведь нуждается в помощи, а я задерживаю наш маленький отряд. Я отхлебнула воды, вытерла слезящиеся глаза тыльной стороной ладони и решительно поднялась на ноги.
Первый шаг дался мне с трудом, но потом идти стало значительно легче. И уже у самых ворот я обнаружила, что слабость моя бесследно испарилась, а я полной грудью с упоением вдыхаю удивительный воздух, напоенный, несмотря на конец зимы, дивным ароматом цветущих яблонь. Запах этот пьянил ничуть не хуже знаменитой горной слезы и я с немалым удивлением отметила, что губы мои сами собой складываются в улыбку. Повернувшись к своим спутникам, я увидела, что усталость и измождение покинули их лица, ушла привычная серьезность и угрюмость, а оба друга внезапно стали казаться моложе и беззаботнее.
Келебран подошел к высеченным в камне вратам. Я еще успела удивиться, каким образом они могут открываться, когда блондин вытащил серебряный нож и полоснул по ладони. Алые капли окрасили светлый камень и врата истаяли, просто-напросто растворившись в воздухе. Немного робея, мы шагнули в открывшийся проход.
И тут же остановились, увидав направленные прямо на нас арбалеты.
— Келебран! — воскликнул один из воинов.
— Литор, Нордон, рад видеть, — невозмутимо отозвался наш спутник, словно направленное на него оружие было делом обыденным.
— Кто с тобой?
— Мои друзья. Диего дел Арьянте — у него дело к Владыке. И Риона, — поколебавшись, Келебран добавил, — прорицательница.
— Прорицательница? — переспросил Литор. — А я слыхал, будто их всех давно уж истребили.
Похоже, несмотря на обособленную жизнь эльфов, они были неплохо осведомлены о происходящем в мире. Видать, слухи о том, что иногда они, тщательно замаскировавшись, появляются среди людей, не лгали. Да и родители Келебрана где-то ведь встретились?
— Как видишь, не всех, — все тем же спокойным тоном отозвался Келебран.
— И ты готов поручиться за своих спутников?
— Как за самого себя.
— Тогда добро пожаловать в Заповедную Долину.
И стражи Привратья, опустив арбалеты, поклонились нам. Мы ответили на поклон.
И только потом я украдкой осмотрелась. И не смогла сдержать удивленного вздоха. Аромат цветущих яблонь вовсе не почудился мне: слева и справа от нас раскинулся сад и деревья в нем действительно цвели, хотя до поры цветения было еще далеко.
— Они цветут здесь круглый год, — заметив мое удивление, пояснил мне Келебран. — Проку в том никакого нет, зато красиво.
— Красота полезна уже тем, что радует взгляд, — произнес Нордон.
Келебран на его высказывание только поднял к небу глаза — все-таки в нем эльфийской крови была только четверть и он не ценил красоту природы столь сильно, как чистокровные эльфы.
— Мы пошлем сообщение о вашем прибытии в Эльдоран, — сказал Литор. — Моравен обрадуется скорой встрече.
— А разве она в Эльдоране? — спросил Келебран. — Я ожидал, что она будет где-нибудь в Приграничьи.
— Они с супругом не столь давно вернулись в столицу, — пояснил Нордон.
Упоминание о супруге таинственной Моравен меня, признаться, порадовало. Кем бы она ни была, а наличие у нее мужа примиряло меня с ее существованием в жизни блондина. Казалось бы, между нами существовали только дружеские отношения, но узнать о том, что у Келебрана имеется где-то любимая женщина, мне было бы больно. Невольно я задумалась о том, какова была бы моя реакция на возлюбленную Диего, и с удивлением осознала, что мысль эта мне пусть и не особо приятна, но и никакой душевной либо сердечной боли не вызывает.
— Время обеда, — заметил между тем Литор. — Разделите с нами трапезу, друзья?
Похоже, слово «друг» употреблялось эльфами столь же часто, как и «уважаемый» — гномами.
— Почтем за честь, — ответил Диего.
Стражи привели нас к небольшому деревянному домику в саду. На открытой веранде стоял круглый стол, а вокруг него — уютные кресла. Над яблонями мирно жужжали пчелы и совсем не верилось, что совсем недалеко все еще царит зима.
При нашем приближении из домика выглянули еще двое эльфов.
— У нас гости, — заметил один из них. — Рад приветствовать, друзья.
— Да не потускнеют звезды, освещающие ваш путь, — добавил другой.
Я немного растерялась, ведь вновь появившиеся не задали нам никаких вопросов, словно их и вовсе не интересовало, кто мы такие, откуда взялись и с какой целью пришли в Заповедную Долину. Позже Келебран мне пояснил, что у эльфов принято доверять друг другу: раз стражи позволили нам пройти, значит, их решение оспариваться не будет. А вот приставать с расспросами, напротив, считалось дурным тоном. Желающего поделиться своими переживаниями всегда выслушивали и давали совет, но вот донимать вопросами того, кто предпочел бы промолчать, эльфы себе не позволяли. Немного подумав, я решила, что мне такое поведение, пожалуй, даже нравится — излишне любопытствующих я и сама недолюбливала.
Впрочем, вышедшие из домика с нами не задержались. Они отправились сменить Литора и Нордона на страже у ворот. А мы расположились на веранде, ожидая, когда хозяева накроют на стол. От нашей помощи эльфы вежливо, но твердо отказались.
— Чудно тут, — заметил молчавший до тех пор Диего.
— Чуднее, чем у гномов? — хитро усмехнулся Келебран.
— У гномов привычнее. И на людскую дипломатию похоже — выторговать побольше, отдать поменьше. Мне все это знакомо и понятно. А здесь я не знаю, чего ожидать и как себя вести.