Полузабытая легенда
Шрифт:
— Нет, что вы. Просто я так сразу и решить не могу, что именно вам рассказать.
— А вы можете сказать, отчего эльфы отгородились от остального мира Стеной? — от любопытства я даже подалась вперед.
Даже невозмутимого Литора удивил мой вопрос.
— Как, разве вы не знаете? — спросил он у меня. — Ведь в разладе в свое время был виновен человеческий король.
Я была изумлена.
— Нет, ни о чем подобном я не слыхала. Знаю лишь, что эльфы однажды прервали всяческие отношения с прочими народами.
— Понятно, — протянул Литор. — Что же, никто не любит вспоминать о своих ошибках и паче того — о собственных преступлениях. Но начать мне придется издалека, Риона, иначе вы ничего не поймете. Эта история берет свое начало еще с тех незапамятных времен, когда каждый день наших народов проходил в битве против сил древнего зла. Гномы, только-только отвоевавшие территорию будущего Горного Королевства, были обескровлены, их легендарный правитель пал в последней битве. Эльфам удалось оттеснить троллей на запад от Заповедной Долины, но сии злобные чудища то и дело предпринимали все новые попытки прорыва. На севере и на востоке в невиданных количествах расплодились драконы, уничтожавшие целые города. Оборотни — народ в целом нейтральный, все чаще превращались в обезумевших волколаков. В довершение ко всему, дороги стали небезопасны — все большую силу набирали Лесная Марь, Болотница, Огневики и Ядовитый Туман. И вот тогда было принято решение окружить пространство, на котором жили мирные народы, Кровавой Чертой, пересечь которую древнее зло не сможет. Тяжело далось это решение нашим народам, многих добровольных жертв из числа самых лучших их представителей оно потребовало. Но в результате тролли, драконы и прочая нечисть оказалась оттеснена за черту, а нежить погрузилась в вековечный сон, оставшись в памяти только у свидетелей кровавой эпохи — эльфов, а у людей и гномов сделавшись персонажами страшных легенд и сказок. Хранителем великой жертвы трех народов стал огромный алмаз, который гномы добыли в самом сердце своего королевства. Люди омыли его кровью, а эльфы наполнили светом и поместили в Источник Жизни. И воцарилось в мире хрупкое равновесие. Зло не было уничтожено до конца, поскольку задача эта невыполнима, однако же лишилось самых ярых своих приспешников. Мирные народы получили возможность заниматься пахотой и садоводством, торговлей и ремеслами без опаски в любой момент лишиться не только нажитого добра, но и самой жизни.
— И что же случилось потом? — едва слышно спросила я.
— Потом, — эльф невесело усмехнулся, — потом шли годы, десятилетия, столетия. Кровавая эпоха стиралась из людской памяти. Да что там люди, даже гномы — и те помнили лишь свою Великую Битву да прославленного правителя. Алмаз по-прежнему сиял из Источника Жизни, но, увы, вызывал теперь у увидавших его не только восхищение и благоговение, но и вожделение. И вот однажды случилось непоправимое. Король Дерек Второй затребовал его себе. Он обосновывал свое требование тем, что алмаз принадлежит всем трем народам и хранился у эльфов уже достаточно долгое время. Владыки пытались взывать к его рассудку, но тщетно — разум короля туманила алчность. Он заверял, что алмаз будет храниться в его сокровищнице, затем, спустя определенное время, перейдет к гномам, а потом вернется к эльфам. И так и будет странствовать по кругу.
— Но это было невозможно, — прошептала я, уже понимая, что именно произошло. — Король вовсе не собирался отдавать алмаз, ведь так? Он желал владеть им единолично и просто прикрывал свою жадность красивыми словами о справедливости.
— Ладно бы, будь все так просто, — горько произнес Литор. — Но алмаз нуждался в Источнике Жизни, он питался его водами. И когда король Дерек извлек его из Источника, круг разомкнулся. Зло вновь начало просачиваться в наш мир — понемногу, исподволь. Но, насколько я знаю, в последние годы оно все стремительнее набирает силу. Чтобы иметь возможность противостоять ему, мы и построили стену. Да и с людьми, вы уж простите мою прямоту, Риона, эльфы иметь дело больше не желали.
— А отчего вы не отобрали алмаз обратно? — удивилась я.
— Он не может быть обагрен кровью, Риона. Если из-за него вновь прольется кровь, все жертвы окажутся напрасными — черта исчезнет окончательно и зло затопит мир. Камень можно вернуть только доброй волей.
Я прикусила губу. Кажется, теперь я нашла ответы на свои вопросы: с какой целью пришли мы в Заповедную Долину и почему королевский кузен лично вызвался идти в поход. Похоже, очень скоро алмаз обретет свое законное место. Вот только поможет ли это исправить ошибку давно умершего монарха?
— Вслед за эльфами неладное почуяли оборотни, — продолжал Литор. — Этот народ, как я уже упоминал, в битвах не участвовал, да и вообще предпочитал держаться особняком. По повадкам они скорее люди, наделенные звериным чутьем. Вот это самое чутье и заставляло их пересиживать любую опасность в укромном месте. Однако же около двухсот лет назад здешняя община снялась с места и отправилась на север, к тамошним сородичам. Вероятно, решили, что смутные времена лучше переживать вместе. Да вот только их это не спасло — среди них опять стали появляться волколаки, причем численность их все увеличивалась.
— Но ведь люди жили спокойно до недавнего времени, зло не коснулось их, — невесть зачем вставила я.
Эльф печально посмотрел мне в лицо.
— Келебран сказал, что вы прорицательница, Риона. Следовательно, кому, как не вам, знать о том, что происходит с вам подобными. Женщины с пророческим даром рождались редко и пятсот лет назад, но никому не приходило в голову поить их дурманящими разум зельями на потеху толпе. А ваши правители вместо того, чтобы пресечь сию мерзость, предпочитали погрязнуть в собственных пороках. Дерек, разомкнувший черту, сослужил плохую службу своим потомкам — на них проклятьем пала пролитая кровь. Насколько я знаю, ваш нынешний король бездетен и слаб здоровьем.
Я потрясенно молчала. Диего сказал мне о неком проклятье, которому подвергся король, но мне и в голову не могло прийти что проклятие это столь древнее, да еще и родовое. Да еще к тому же — от этой мысли мне стало дурно — способное настигнуть и самого дел Арьянте, как носителя той же крови. И я опять отчаянно понадеялась, что, вернув алмаз в Источник, мы получим шанс все исправить.
За дверью послышались веселые голоса — возвращались купальщики. Я непроизвольно тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли. Возможно, потом я и смогу поговорить об услышанном сегодня со своими спутниками. Более того, я даже была уверена, что этот разговор состоится. Но пока же не была к нему готова.
На Диего и Келебране эльфийская одежда сидела значительно лучше, нежели на мне — и не скажешь, что с чужого плеча. Сейчас, в рубахе, расшитой у ворота кленовыми листьями, Келебран приобрел столь сильное сходство с эльфийскими предками, что я даже подивилась, как не замечала этого раньше. Волосы у приятелей все еще были влажными, но вот охапок выстиранной одежды в руках не было — должно быть, развесили в саду.
Любезные хозяева накормили нас ужином, мало чем отличавшимся от обеда: мясо, масло, сыр, хлеб, фрукты. В качестве горячего блюда выступал запеченный картофель с золотистой сырной корочкой. После ужина я ощутила сонливость, которую безуспешно пыталась побороть. Вино на сей раз не придало мне бодрости, напротив, меня еще сильнее стало клонить в сон. Заметивший мое состояние Нордон предложил мне подняться наверх и отдохнуть. Я с благодарностью согласилась.
Выделенная мне спальня оказалась небольшой комнатой с тремя кроватями. Нордон принес мне постельное белье и сообщил, что я могу занять любую из них. Не колеблясь, я остановила свой выбор на постели, расположенной у окна.
— Я могу приоткрыть окно? — спросила я у своего провожатого.
— Разумеется, — эльфа мой вопрос не удивил. — Мы всегда спим с открытыми окнами, наслаждаясь ароматом цветущих яблонь.
Я хихикнула.
— Именно из этих соображений я и задала вопрос. Мне тоже хочется вдыхать весенние запахи, засыпая. Ведь еще сегодня утром за стеной была зима.