Полвойны
Шрифт:
Двери широко распахнулись, Мать Солнце ворвалась во мрак, и все глупо заморгали, когда по залу промаршировали тровены.
Королева Скара шагала впереди, с высоко поднятой головой и распущенными волосами, похожими на темное облако. Рассвет высек огонь из красного камня на ее браслете, из драгоценных камней на серьге, из блестящей кольчуги – она пришла в полном боевом облачении, сбоку висел кинжал, в руке позолоченный шлем. Позади нее шел Рэйт, склонив светловолосую голову, с мечом, выкованным Рин, в ножнах, вырезанных Коллом, и, стоит отметить, они казались великолепным
Рин превзошла сама себя. Скара определенно выглядела как королева-воин, несмотря на нелепую худобу и все эти волосы, которые в битве стали бы смертельной помехой. Звеня доспехами, она промаршировала между делегациями Ванстерланда и Гетланда, не соизволив взглянуть ни вправо, ни влево, и ее воины топали следом.
Улыбка Матери Скаер испарилась. Словно ее стащил Отец Ярви. Гром-гил-Горм уставился на юную королеву, его покрытое шрамами лицо вытянулось. Король Утил слегка приподнял свои железные брови. Колл никогда не видел его таким изумленным.
Мать Оуд и Синий Дженнер сели по разные стороны от королевы Скары, но она проигнорировала Стул Байла, бросила золотой шлем на стол и оперлась на закованные в железо кулачки. Ее воины встали полумесяцем позади. Рэйт опустился на одно колено, протягивая ей рукоять меча.
Все знали, что Скара никогда не вытащит этот меч. Это было чистейшее представление, почти смехотворное. Почти, но не совсем. Поскольку над ними на стене виднелась нарисованная картина с победоносной Ашенлир, одетой в кольчугу, с незаплетенными волосами и с меченосцем, стоявшим подле нее на колене. Колл посмотрел на королеву из легенды, а потом на нынешнюю королеву и понял, что они невероятно похожи.
Улыбка Отца Ярви стала еще шире.
— О, как мило.
Мать Скаер была впечатлена гораздо меньше.
— Определенно, вам нравится устраивать представления, – насмешливо сказала она.
— Простите меня, – сказала Скара. – Я готовилась к битве! – Быть может, она была маленькой женщиной, но у нее был голос героя. Последнее слово она рявкнула так же неистово, как могла бы рявкнуть Колючка, и даже Мать Скаер вздрогнула.
Колл наклонился к Отцу Ярви.
— Полагаю, она прибыла.
— Мои союзники! – крикнула Скара, и ее голос ясно и уверенно звенел в тишине, словно она была рождена для того, чтобы стоять здесь. – Мои гости. Короли, министры и воины Гетланда и Ванстерланда!
Рэйт рискнул взглянуть на тех, кого всегда считал друзьями. Ломатель Мечей во все глаза смотрел на Скару, но Мать Скаер уставилась прямо на Рэйта, и ее взгляд был самым убийственным из всех, что он когда-либо видел – а он видел немало смертоносных взглядов. Губы Сорьёрна горько изогнулись от ненависти. Но только взгляд Ракки он не мог вынести. Никакой злости, только разочарование. Взгляд человека, которого предал тот, кому он больше всех доверял. Рэйт уставился в пол, у него перехватило дыхание.
— Сегодня мы должны принять великое решение! – говорила Скара. – Станем ли мы использовать запретное оружие против армии Верховного Короля или падем перед ним?
Рэйт почти не слушал. Он думал о прошлой ночи. Он встал перед ней на колени и был готов сделать, что до́лжно. А потом услышал ее смех, и пальцы его предали. Чаша упала, и отравленное вино расплескалось по полу. А Скара отмахнулась, пошутив об умениях королевских виночерпиев. А потом он лежал за ее дверью, всю ночь глядя в темноту, как верный пес, которым он и был.
Он не спал и думал, на что себя обрек.
— Я королева Тровенланда! – крикнула Скара. – Кровь Байла течет по моим венам! Пусть другие бегут от Верховного Короля, но я больше не побегу никогда. Я поклялась отомстить Светлому Иллингу и собираюсь вырвать отмщение у его трупа. Я буду сопротивляться до последнего вздоха! Я буду сражаться любым оружием! – Она злобно посмотрела на Мать Скаер. – Любым оружием. И я собираюсь сражаться здесь. Я не покину Тровенланд. Я не покину Оплот Байла.
Рэйт всегда хотел лишь одного – служить королю, сражаться рядом с братом. И все это он бросил и не смог вернуть обратно. Теперь он был сам по себе, как Ракки и сказал. Меченосец девчонки, у которой не хватит силы вытащить меч.
— Что скажете, король Утил? – крикнула она.
— Скажу, что ни один воин не может не склониться перед вашей решимостью, королева Скара. – И Железный Король улыбнулся – Рэйт и не думал, что увидит такое когда-нибудь. – Смерть ждет всех нас. Для меня будет честью встретиться с ней на вашей стороне.
Рэйт увидел, что Скара сглотнула, повернувшись к ванстерам.
— Что скажете, король Горм?
Кольчуга давила своей тяжестью. Тепло от нее поджаривало. Скара заставила себя стоять прямо, гордо, не спуская с лица высокомерного вызова. Она – королева, черт возьми. Она королева, королева, королева…
— Склониться перед решимостью? – насмешливо выкрикнула Мать Скаер. – Да ни один воин не может без отвращения смотреть на то, как вы тут ломаете комедию. Будто вы хоть раз доставали меч, не говоря уже о том, чтобы гневно им размахивать! А теперь вы хотите, чтобы мы отдали жизни за ваше пустое королевство, за вашу пустую гордыню, за…
— Довольно, – тихо сказал Горм. Казалось, он не отводил взгляда своих темных глаз от Скары с тех пор, как она вошла в зал.
— Но, мой король…
— Сядь, – сказал Ломатель Мечей. Мать Скаер яростно стиснула зубы, но плюхнулась на стул.
— Вы хотите, чтобы я сражался за вашу крепость, – спокойно сказал Горм своим певучим голосом. – Чтобы поставил на кон свою жизнь и жизнь моих воинов вдали от дома. Чтобы встретил бесчисленную армию Верховного Короля ради обещания эльфийской магии от лысой ведьмы и однорукого лжеца. – Он открыто, дружелюбно улыбнулся. – Очень хорошо.
— Мой король… – прошипела Мать Скаер, но он, все еще не отводя глаз от Скары, поднял руку, чтобы она замолчала.
— Я буду за вас сражаться. Каждый мужчина Ванстерланда будет убивать и умирать ради вас. Я буду вашим щитом сегодня, завтра и каждый день моей жизни. Но я хочу кое-чего взамен.