Полынный мед (главы из романа)
Шрифт:
— И оттого вы на меня дракона напустили? — обиженно надул губы Бубенцов.
— Дракона? — удивился Возень. — Какого еще дракона? Уж не Змея ли Горыныча? Та-ак. Это в чью ж замечательную голову столь гениальная мыслишка пожаловала?
Из воздуха материализовалась Баба-Яга и, скороговоркой выпалив: "Это не я! Не я это", — вновь исчезла.
Возень расхохотался, затем, утерев слезу, вымолвил:
— Отныне, Сергей Данилович, вы ничегошеньки не бойтесь, разве что только чертей или самого Сатану. Но мы попытаемся их на время вашей работы нейтрализовать.
Кто-то завозился под кроватью и на свет выбрался давешний здоровенный котяра. Поправил пижонские свои очки, раздул усищи и шутовски поклонился.
— Ну вот, — вздохнул Возень, — Знакомься Сергей Данилович. Это Боюн. Будет он твоим помощником в делах житейских.
Кот изящно шаркнул задней лапкой, а переднюю нежно прижал к груди.
— Вырядился, — неодобрительно буркнул Перун. — А что толку? Недаром говорят: "Подстригся кот, посхимился кот, а все тот же кот". Тьфу!
— Это верно, — согласился Возень и, уже обращаясь к Сергею, сказал, С ним, вообще-то, построже надо. Натура у него известная — пусти на половичок, так потом с подушки не сгонишь…
В этот момент дверь в Серегину комнату с грохотом распахнулась. На пороге стояла разъяренная тетя Соня с торчавшими в разные стороны космами из-под корсарского платка. За ее спиной маячила строгая фигура в милицейской форме.
— Ага! — заорала скороговоркой тетя Соня, еще больше "акая", чем обычно. — Я так и знала, что это ты безабразничаешь. Милицию звал?! Признавайся! А это кто? Как прашли. Па пажарной лестнице? Пачему нарушаете? Я вас спрашиваю?
Не дождавшись ответа, она повернулась к представителю закона и возмущенно выдохнула:
— Я, таварищ Спотыкайло, с поста — ни-ни. Этих не было, точно знаю. Не прахадили они наверх.
— Так, — сказал милиционер с мятыми сержантскими погонами на плечах, — разберемся.
Он с трудом отодвинул тетю Соню из дверного проема и шагнул в комнату.
— Документы имеются?
Угрюмый Перун вздохнул и медленно начал подниматься. В комнате сразу запахло озоном, будто после летней грозы, и Сереге даже показалось, что между розеткой и выключателем проскочила тонкая серебристая змейка электрического разряда.
Возень ухватил Перуна за подол холщовой рубахи и тихо произнес:
— Сиди. Нельзя нам ввязываться, парень может пострадать.
Перун заскрипел зубами, но сел на прежнее место, продолжая метать молнии, правда, только глазами.
— Документов нет, — весело сказал Ярило. — Дома забыли.
— Так, — произнес лейтенант не менее радостно. — Нарушаете.
— А мы что, обязаны паспорта с собой таскать? — с вызовом спросил Даждьбог.
— Нет. Но вы незаконным путем проникли в общежитие. Вот гражданочка утверждает…
— Мало ли что она утверждает, — хмыкнул Ярило. — Вы на нас посмотрите. Могли ли мы по пожарной лестнице сюда взобраться?
Спотыкайло задумчиво сдвинул форменную фуражку на нос и почесал затылок. Затем, так и не решив столь сложную задачу, повернулся к тете Соне и сказал:
— А?
— Что, а? Что, а? Я с места не схадила, Христом бого…
— Не поминай окаянного! — разом гаркнули старцы.
— Та-ак, — протянул сержант. — В бога, значит, не верите. Понятненько. Небось еще в гражданскую храмы с землей ровняли? А может, и того хуже…
А потом, резко ткнув пальцем в плечо Даждьбогу, заорал:
— Сатанисты?! Из какой секты? Быстро! Отвечать! Не думать!
— Что ж ты, паря, резкий как понос, — покосился на него Даждьбог. Не надо. Не люблю я резких движений. Успокойся, сядь, поговорим по человечески, ежели надобно.
— Молчать! И отвечать на вопросы!
— Как же он будет молчать и отвечать, — попытался заступиться за бога Бубенцов.
— Не твоего ума дело, сопляк. Понял?
— Слушай, парень, я тебя предупреждаю, — скосоротился бог Солнца. Охолонь.
— Угрозы! Да?
— Какие ж тут угрозы? Предупреждение простое.
— А начхать мне на твои предупреждения!
— Игорь вот тоже чихал, да все войско у половцев и уложил.
Из под кровати послышался сдавленный смешок, весьма напоминающий мяуканье.
— Еще и кошку притащили, — мстительно пожаловалась тетя Соня.
Но сержанту было не до нее.
— Какой еще Игорь, кого уложил? — не понял он.
— Княже, какой еще? "Слово о полку Игореве" читать надобно, неуч. А я его, ой, как предупреждал. Затмение даже устроил. Да упрямым хоть оглоблю на башке обламывай — все едино на своем настоят. А потом плачутся, дескать, задним умом все мудрые. Вот если б на ушко шепнули да мордой ткнули как следует — тогда намек и уразуметь возможно. А то затмение какое-то — поди разберись.
— Что ты, дед, бормочешь там? Хватит горбатого лепить. Игорь, половцы… Лицом к стене, ноги на ширину плеч! Быстро! Я тебе устрою сейчас затмение! На задний свой ум сесть не сможешь.
— Он мне надоел, — сказал Радогость.
— И мне, — кивнул Велес.
— Давно пора, — начал приподниматься Перун.
Один только Род сидел идол идолом.
— Нет, он мой, — произнес Даждьбог.
— Эх, делайте, как знаете, — вздохнул Возень. — Только надолго, чтобы не путался под ногами да мальцу ничем навредить не мог.
— А кто спорит? — пожал плечами бог Солнца…
И в тот же миг, оттеснив окончательно тетю Соню от двери, в комнату ворвались два мужика в белых халатах. Рожи они имели совершенно зверские, а низкие лбы выдавали полную интеллектуальную независимость.
Ни слова не говоря, они деловито двинулись к Спотыкайло, разворачивая на ходу, как пожарники на учениях брандспойт, смирительную рубашку и взглядом примеряясь, получится ли стреножить сержанта сразу или же придется повозиться.
— Вы это чего удумали? — отшатнулся страж закона. — Не сметь! Вы что, не видите, что я из… — Спотыкайло открыл рот, чтобы вымолвить такое родное и заветное "милиции", но вместо этого с губ сорвалось дикое и совершенно забытое "ЧК".