Поменяемся?
Шрифт:
— Что-то припоминаю.
— А ты ему в ответ: «Я вам сейчас челюсть сломаю, чтобы рот лишний раз не открывался всякую херню нести». Ну там матом было, я дословно не повторю.
Вытряхнув в себя остатки пива, Рафаэль удовлетворённо кивает.
— Ну всё правильно я сказал.
— А мне тогда казалось, что ты жестокий отморозок, которому не ведомы уважение к возрасту и субординация, представляешь? Я сейчас случайно эту историю вспомнила и поняла, что отморозком был Голопузов.
Придвинув к
— Предлагаю за это выпить!
— За то, что наш препод был отморозком? Тебе, похоже, любой повод подойдёт.
— Да нет же! За то, что ты всегда умел за себя постоять.
— Я и говорю: подойдёт любой, — ворчит Рафаэль, касаясь своим стаканом моего. — Учти, это мой первый и последний коктейль. От этой бурды голова утром будет взрываться.
Сорок минут спустя
— Такая музыка классная — скажи?! — счастливо выкрикиваю я, вытанцовывая перед столом. — Диджей сегодня божит!
Расслабленно улыбаясь, Рафаэль салютует мне бокалом.
— Да, вообще нормальная!
Я смеюсь.
— Рафа, ты пьяный???
Он пожимает плечами.
— Вроде да.
— А я вообще нет, представляешь?! Трезвая как стекло.
— Ну да, конечно, — широко ухмыляется он, обводя глазами стол, уставленный пустыми бокалами. — Ты в курсе, что мы выпили до хрена?
— Ты прав! Надоели эти коктейли! Ещё парочка — и голова точно будет болеть.
— Что, всё, расходимся? — Рафаэль щурится.
— Ты что-о! — я делаю большие глаза и кручу головой по сторонам. — Просто нужно что-то другое заказать. Эй, Яша! Как думаешь, что лучше выпить — ром или виски? Нам нужно, чтобы утром голова не болела.
Яша смотрит на нас со смесью сочувствия и снисхождения.
— Берите ром. Он дешевле.
— Тогда два рома мне и моему лучшему другу Рафе! — торжественно объявляю я, не прекращая танцевать.
— Позавчера она говорила, что мы друг друга недолюбливаем, — сплетничает Рафаэль.
— Не слушай его, Яша! Он просто напился! Эй, Рафа! Хватит душнить! Пошли танцевать.
Не переставая улыбаться, он крутит головой.
— Я же сказал: на танцпол только ногами вперёд.
— Ну пошли! Подёргаешься чуть-чуть! Глядишь, понравится.
— Я же сказал: не-е-ет.
Наши пререкания заканчиваются, когда на стол опускаются две стопки. С размаху приземлившись на диван рядом с Рафаэлем, я хватаю обе.
— Коль уж ты теперь мой лучший друг, предлагаю выпить на брудершафт.
— Это когда целуются вместо закуски? — скептически осведомляется он.
— Вот умеешь ты всё испортить, — я пихаю его локтем, как и полагается закадычному другу. — А это, между прочим, давняя
— Ну если давняя, то ок, — усмехается он, забирая у меня стопку. — У нас тосты ещё не кончились?
— За дружбу! — Глядя ему в глаза, я перекрещиваю наши локти.
В полумраке глаза Рафаэля кажутся чёрными и бездонными. А его улыбка, которая уже почти час не сходит с его лица, напротив, иссиня-белой и невозможно красивой.
Запрокинув голову, я вливаю в себя обжигающе-пряную жидкость и тянусь к Рафаэлю. Куда именно нужно целовать для правильного посвящения в дружбу, статья не уточняла, поэтому я целюсь, куда придётся. Главное — попасть в лицо.
Губы натыкаются на что-то тёплое и пахнущее ромом. Зажмурившись, я улыбаюсь. Упс. Попала точно в рот.
Интересно, а сколько должен длиться поцелуй, чтобы как следует скрепить дружбу? Достаточно просто чмокнуть, или нужно ненадолго задержаться?
Не сумев быстро принять решение, я ловлю кожей учащённое дыхание Рафаэля и вздрагиваю, почувствовав на губах влажное прикосновение. Протест вспыхивает и бесследно гаснет. Приоткрыв рот, я впускаю язык Рафаэля внутрь и ответно щекочу его своим. Низ живота как по команде сжимается, вспыхивая жаром.
— Это чтобы закрепить дружбу, — бормочу я, чтобы объяснить себе то, почему его рука путается в моих волосах, и почему в следующую секунду мы жадно сосемся.
20
Я медленно отстраняюсь, чувствуя, как горячий румянец ползёт по щекам. Голова бешено кружится и почему-то против часовой стрелки.
Да что это, блин, такое было?!
Рука Рафаэля ненадолго задерживается в моих волосах, затем он убирает её, находит на столе стакан и подносит его к губам.
— Ты ведь в курсе, что это растаявший лёд? — я издаю неловкий смешок.
Оставив мой вопрос без внимания, Рафаэль продолжает пить, после чего вытирает рот тыльной стороной ладони и хрипло осведомляется:
— Ну что, закрепили?
Я снова начинаю краснеть. К счастью, в этот момент появляется Яша, начиная собирать пустую посуду и тем самым перебивая повисшую неловкость.
Дождавшись, когда он уйдёт, я по-братски хлопаю Рафаэля по плечу.
— Да ладно тебе! Немного переборщили, но ничего страшного. Ещё рома?
— Давай-ка что-то полегче. А то наш завтрашний день точно пойдёт насмарку.
Спустя пару минут Яша, глядящий на нас с поистине суеверным ужасом, приносит два лонг-дринка. С появлением коктейлей напряжение в воздухе ослабевает, настраивая нас на привычную расслабленную волну.