Помещица Бедная Лиза
Шрифт:
– Так вот, туточки, как повернете направо по коридору, и будет туалетная комната...
Туточки, тамочки… злобно бурчала я, несясь за тот заветный поворот. Никогда так быстро не бегала, даже когда нашему главе холдинга вздумалось приобщить весь коллектив к здоровому образу жизни, и выгнать нас всех на стадион для сдачи нормативов ГТО. Влетев в помещение, увидела длинный ряд кабинок с закрывающимися дверцами. Быстро заняв одну из них, я с облегчением присела. Как хорошо, что я не надела все эти старинные пыточные сооружения! Мне и этих клятых лент хватило. Кстати, надо завязать тапочек, а то точно где-нибудь упаду. Только едва успела привести себя в относительный порядок, как послышались голоса, и в туалет впорхнула стайка хохочущих девчонок. Я хотела было с независимым видом выйти, и прошествовал мимо них, как услышала свое имя, насторожилась и затихла, как мышь под веником.
– Ах, мадмуазели, слыхали ли вы о происшествии в шестом классе вчера вечером?
– Китти, просим, просим вас, расскажите!
– Так вот, мамзели, мне сегодня утром под большим секретом рассказала Полин, она ведь дружна с Зизи. На прошлом балу в нашем институте был двоюродный брат Зизи, кавалергард Павлоградского полка. Ах, девочки, он такой красавчик!!! Зизи стало жалко Арсентьеву, она все время у стены стояла, ясно, кто ж такую страшилу пригласит. Вот Зизи и попросила кузена, чтобы он один танец станцевал с нею. Он так и сделал. А эта дурочка влюбилась в него! Письма ему начала писать с чувствами. Он вначале Зизи пожаловался, а вчера пришел в институт в часы посещений и вызвал ее в комнату для посетителей. Отдал ей ее письма и сказал, что не может ответить на ее чувства, так как даже не помнит ее совершенно! Там ещё были мамзели с посетителями, все слышали. Арсентьева выскочила как ошпаренная, а вечером в дортуаре взяла и выпила керосина из осветительной лампы! Все всполошились, Елизара Леопольдовна отправила за доктором, он с ней что-то делал, а потом она ревела всю ночь! Ах, мадмуазель, я просто не понимаю, как могут такие уродины мечтать о любви красавцев! Сидишь в своей деревне и сиди дальше. Бог даст, выдадут замуж за соседа подходящего, а то захотела!
Девчонки загалдели что-то обвиняюще-одобряющее, но тут раздался звонок, и девы умчались. Я сидела в этом закутке, ни жива, ни мертва. Поскольку это точно не могла быть я, то, выходит, я попала на место двойника? Или это всё-таки чей-то жестокий розыгрыш? Мало ли, наняли костюмированных реконструкторов каких... Вот недавно фильм видала на эту тему, Холоп, кажется... да только кому это надо? Такого папочки у меня нет, да и я не отношусь к мажорам ни с какого боку, в общем, не понимаю я пока ничего.
До своей комнаты я, на удивление, добрела быстро и без ошибок. Плюхнулась на кровать, ещё раз взвыв от ушибленного о доски кровати филея. Из-под кровати выбрался мой Фиодор, сел копилкой и уставился молча на меня.
– Представляешь, выперли меня из института! Даже не знаю, из какого именно!
– Выйдешь на улицу, на табличку посмотри и прочитай - меланхолично посоветовал кот. Вот у кого спокойствия через край.
– И повод, оказывается, есть подходящий - папаша померли две недели тому назад, надо ехать в деревню, имение принимать. Или какое там ещё наследство, не знаю. Директриса сказала, что документы принесут и билеты на поезд тоже. Слушай, а что, железка уже есть здесь? И вообще, год какой? И где мы? Или это розыгрыш чей-то дурацкий? Или я перепилась и теперь с белой горячкой в дурке, а, Фиодор? Еще и с тобой беседы веду.
Кот оторвался от созерцания чистоты растопыренной лапы и так же меланхолично ответил.
– И никакой не розыгрыш. Кто вчера просился в другой мир? Вот и допросилась, услышали тебя! Только волшебник - недоучка тебе попался, попала ты мало лет на сто пятьдесят назад, так ещё и в альтернативную Россию, не все здесь, как в нашей действительности. И меня, зачем прихватила? Я же не просился с тобой! Мне б и там было хорошо! Ну не говорил, так мне и не надо было. А теперь вот возись пожизненно с тобой, горюшко ты мое! Это хорошо, что нас выперли, иначе ты бы и тут дел натворила. А так поедем скорей отсюда. В деревню, в глушь, в Саратов, к тётке!
– Грибоедов, Горе от ума - машинально ответила я - Нет, Федя, не в Саратов, в Курск мы едем, слушать курских соловьев!
– Ага, зимой!
– поддакнул кот - Ты бы лучше свой сундучок вытаскивала из шкафа, да наряды бы перебрала, может, что-то из нарядов той Лизы тебе и пригодится.
В стене дортуара была ещё одна дверь, наверное, там и была кладовая с вещами пансионерок института, но на полдороге остановилась, обернулась и посмотрела на Фиодора.
– А кстати, где она сейчас, та Лиза?
Кот равнодушно, как-то по-кошачьи, пожал плечами.
– Не знаю, в Москве, наверное, в твоей квартире, в себя приходит после керосина. А может еще где. Знать нам это не дано.
Нашла я сундучок в самом нижнем ряду сундуков других пансионерок, синими чернилами там было крупно выведено "Е. И. Арсентьева". Теперь получается, что мой. Пока вытаскивала его из груды таких же, ухитрилась с грохотом уронить всю стопу сундуков. Хотела быстро все убрать за собой, но потом разозлилась и не стала убирать, только быстро захлопнула за собою двери в кладовую. Вот уверена - противные девчонки нарочно запихнули сундук бедной Лизы в самый нижний ряд. Встречала я таких "добрых подруг" - сообща, по велению своего лидера, способны заклевать кого-угодно, не то, что закомплексованную провинциальную девчонку. Открыла сундучок, поставив его на свою кровать. Мда, негусто! Явно, семья Лизы-2 не из самых богатых. Одежда чистая, аккуратная, но явно ношена не первый год. Хотя ткани качественные, добротные. То есть, когда-то семья не бедствовала, а сейчас испытывает не лучшие времена. Перебрала все вещи, нашла пару платьев, которые ещё можно надеть без особого стыда, вечернее одно, длинную юбку, дорожное платье. Вот его отложила сразу в сторону, я надену в дорогу. Белье и чулки с тапками просто выброшу, их я не надену ни за что! Фиодор, внимательно следивший за моими действиями, вдруг насторожился и юркнул под кровать, сообщив мне - "Елизара идёт!". Я выпрямилась и стала ждать классную даму. И действительно, буквально через полминуты она вошла в дортуар.
– Мадмуазель Арсентьева, вот ваши документы, подорожная и билеты на железную дорогу. Вначале вы поедете в Москву, а оттуда, поездом до Курска. Движение поездов открыли два месяца назад, так что вам повезло - не надо трястись в общих экипажах десять дней. Через час вас будет ждать у ворот наш институтский экипаж, он увезет вас на вокзал, кучер проследит, чтобы вы сели в поезд. Желаю вам счастливого пути!
С этими словами она повернулась и вышла. Ничего себе! Это они что, боятся, что я не уеду, что ли? И вообще, какой нынче год на дворе? Директриса, когда сообщала о смерти батюшки, то вроде говорила, что скончался он в ноябре 1862 года. А движение поездов до Курска открыли, если мне не изменяет память, в 1868 году. Помню потому, что на четвертом курсе писала курсовую работу на тему анализа экономической ситуации, приведшей к закрытию Коренной ярмарки в Курской губернии. Ярмарка эта имела всероссийское значение, и главной из причин ее закрытия и стало как раз появление железной дороги до Курска. Видимо, всё-таки альтернативная реальность. И эта Лиза вовсе не относится к моим предкам. Но об этом подумаю потом. А пока я сменила собственное белье на свое же чистое, натянула теплые колготки на ноги. Как же хорошо! Не то, что это ленточное чудовище! Теперь дорожное платье Лизы и мои собственные ботиночки на невысоком каблучке. Теперь надо провести восстановительно-ремонтные работы своей внешности. Нельзя сказать, что я великий мастер мейкапа, но кое-что поправить могу. Для начала расчесала эту жуть на голове, скрутила старозаветную халу, заколов ее своими собственными шпильками с цветными камушками, отнюдь не драгоценности, стекло. На лице где-то затонировала, где-то припудрила, вроде ничего так. Совсем чуть туши и карандаша, тонкая полоска голубых теней по самому краешку верхнего века, чтобы подчеркнуть голубые глаза, самую чуть румян на скулы, розовый блеск на губы и капелька духов. Да я красотка! Быстро собрав ненужную одежду и старомодное белье в небольшой узел, я выскользнула за дверь, огляделась - вроде никого. Только давнишняя девчонка перебралась на этот этаж и теперь терла пол в дальнем краю коридора. Подбежав к ней, я сунула ей в руки узел и, пробормотав - Это тебе, носи на здоровье!
– вернулась в спальню. Время уже выходило. Быстро разбросав вещи из сумки в сундучок, сунула туда же сумку и кота, постаравшись неплотно закрыть крышку. Своих перчаток у меня почему-то не было. Ах, да, они же остались в Москве вместе с моей дамской сумочкой! Пришлось взять перчатки Лизы и ее же шляпку - этакую нашлепку на волосы с наклоном вперёд на лоб. Мда, в декабре самое оно. Лучше бы платок пуховый был у нее в сундуке. Вроде все. Надела свою шубку, она с длинным платьем смотрелась даже аутентично для этих времён. Двери дортуара опять распахнулись (да что же это такое, не спальня, а проходной двор какой-то!) и в комнату со смехом и шумом влетела стайка девиц в таких же платьях, какое было на мне до этого. Вероятно, однокурсницы Лизы.
Увидев меня, они замерли в недоумении, разглядывая мой наряд, преобразившееся лицо. Я сделала самый надменный взгляд из своего арсенала взглядов (кто знал бы, сколько часов я провела перед зеркалом, репетируя разные взгляды и выражения лица! Смело могла бы поступать в Щепкинское училище!). Наконец, одна из девиц побойчее, верно, та самая Зизи, подошла ко мне, обошла меня по кругу.
– Арсентьева, откуда столь богатые наряды? Да и с лицом у тебя что-то не то...
Она помахала рукой перед своим лицом. Я, не меняя надменного выражения лица, съязвила.
– Неужто подурнела? Тогда оставляю вам всех своих безутешных поклонников, авось кому-нибудь из вас и повезет!
Разгореться новому скандалу с возможными элементами драки, помешал деликатный стук в дверь и мужской голос в коридоре.
– Барышня Арсентьева, я жду ваши вещи, ехать пора!
Видимо, это тот самый кучер, который должен отконвоировать меня на поезд. Я гордо прошествовала мимо остолбеневших девиц, таща в одной руке сундучок с котом, а другой рукой за ручку везла свой собственный чемодан на колесиках, хорошо, хоть не розовый. А то был у меня тупой порыв купить именно розовый. Ну и пусть увидят этот чемодан, меня ведь все равно уже здесь не будет, а потом и забудут. Дверь дортуара я просто открыла пинком ноги, руки были заняты. Вручив кучеру сундук, я самостоятельно двинулась с чемоданом в направлении лестниц, интуиция мне подсказывала, что выход там.