Поместье Кларенс
Шрифт:
— Для информации, детка. Не для секса.
— Информации? — Ее брови сошлись на переносице. — Что ты имеешь в виду?
— Пока Зейна не было дома, я помогал в «Измене». Был рядом, когда он не мог.
Ее сердце немного растаяло. Ей следовало подумать о том, чтобы добровольно помочь в клубе. Не то чтобы у нее был какой-то опыт. Тейт был подходящим парнем, чтобы помочь ее брату, но все же ей следовало попросить.
— Как Эллисон вписывается во все это?
— Она подошла ко мне в прошлые выходные. Флиртовала. Было совершенно очевидно, что я ей нравлюсь. Потом она спросила
— Меня? — Она спустила ноги со стула, сев прямо.
Блять. Айви подозревала, что интерес Эллисон к Тейту был вызван не только его великолепным лицом и скульптурным телом. Неужели Эллисон приставала к Тейту, потому что Айви хотела его? Или Эллисон пыталась покопаться в прошлом Айви? Неужели Майкл заручился помощью Эллисон?
Ее сердце бешено заколотилось. Это должно было остаться в прошлом. Это должно было быть из-за Кристофера.
Эллисон всегда хотела узнать побольше о той ночи, когда произошла автокатастрофа. Она была в таком же неведении, как и все остальные. Она тоже слышала слухи, ходившие вокруг старшей школы «Астона». Но Эллисон всегда заходила дальше. Она зашла так далеко, что выследила Купера и выпрашивала информацию о смерти его брата.
Деньги были единственной причиной, по которой Купер не стал разглашать ужасные подробности. Потому что та жизнь, которую Купер вел в Сан-Франциско, финансировалась тем же самым соглашением, которое заставляло Кэрол Кеннеди молчать. Единственный раз, когда Кэрол нарушала свое молчание, это когда отправляла Айви электронные письма по воскресеньям.
— Что ты ей сказал? — спросила Айви.
— Что я дружу с твоим братом. И что знаю тебя… близко. — Ухмылка расползлась по его губам. — Это привлекло ее внимание. Она так быстро перешла от любопытства к ревности, что я чуть не ударила меня. Она предложила трахнуться на парковке за клубом.
Губы Айви скривились.
— Шлюха.
— Она страстно ненавидит тебя.
— Это чувство взаимно, — пробормотала Айви.
— Я понял это раньше. — Он наклонился ближе, его губы были всего в нескольких дюймах от ее губ. — Боже, ты великолепна, когда ревнуешь.
Айви открыла рот, чтобы отрицать это, но в этом не было смысла.
— Какие еще вопросы она задавала обо мне?
— Пока никаких. Но именно поэтому я был с ней сегодня. Мне это как-то не понравилось. В ее любопытстве сквозило отчаяние. Как будто она хваталась за что-то. Вот почему ты видела меня с ней сегодня. Я отказал ей в перепихоне в переулке. Вместо этого пригласил ее на свидание. Подумал, что стоит сводить ее в то маленькое кафе по соседству с Зейном, пусть задаст побольше вопросов.
— И она это сделала?
— Она была довольно откровенна после той встречи на тротуаре. Она рассказала мне, что вы вместе ходили в старшую школу «Астона». Что ты думаешь, что ты сильно выше других людей. Что тебе все сходит с рук. Что твой парень из старшей школы погиб в автокатастрофе после вечеринки. Что все видели, что ты ушла с ним, но никто не знает, что произошло на самом деле.
Айви почувствовала, как краска отхлынула от ее лица.
— Авария.
Ей удалось кивнуть.
— Авария — это причина, по которой ты сорвалась в больнице.
Она снова кивнула. Нужно было заполнить множество пробелов, рассказать целую историю, но она не могла. Не сегодня.
— Эй. — Тейт взял ее за подбородок, приподнимая ее лицо, так что у нее не было другого выбора, кроме как посмотреть на него. Его взгляд смягчился. Что бы он ни увидел на ее лице, это заставило его покачать головой. — Я не должен был трахать тебя в машине.
— Но ты сделал это, — прошептала она. Потому что она попросила его об этом.
— Это был твой вечер. Сегодняшний — мой. — Он подошел ближе, не ослабляя хватки на ее лице, когда его губы коснулись ее губ.
Она приподнялась, желая большего, но прежде чем смогла углубить поцелуй, он отодвинулся.
Он провел губами по ее подбородку, двигаясь, чтобы прошептать ей на ухо.
— Чего ты хочешь?
— Тебя. Больше, чем следующий вздох.
Его губы оставили дорожку покалывания на ее скуле.
— Больше никаких игр. Скажи это.
— Больше никаких игр, — прошептала она.
Затем рот Тейта завладел ее ртом.
Одно прикосновение его языка к ее, и они оказались друг на друге, сжимая, лаская, прикасаясь и раскачиваясь. Ее ноги раздвинулись, когда он вдавил ее в кресло, его сильное тело удерживало ее на месте, в то время как его рот пожирал ее.
Хватка Тейта на ее подбородке ни разу не ослабла. Другую руку он запустил в ее волосы, его ладонь повторяла форму ее черепа, наклоняя ее именно так, как он хотел, чтобы его язык мог совершать эти невероятные завихрения напротив ее собственного. Он прикусил ее нижнюю губу, достаточно сильно, чтобы она задохнулась. Затем, как раз в тот момент, когда она собиралась отплатить ему тем же, он поднял ее, обхватив руками за талию, и отнес на кровать.
Айви упала на матрас, и он оказался на ней сверху, твердый и теплый, на нем было слишком много одежды. Она возилась с его курткой, пытаясь снять ее с его плеч и скинуть на пол. Но Тейт был слишком поглощен тем, чтобы целовать ее, попробовать на вкус, чтобы освободить свой рот.
Вместо этого он перенес на нее больше своего веса, устраиваясь в колыбели ее бедер. Его возбуждение прижалось к ее сердцевине, разливая желание по всему телу. Каждый раз, когда она настаивала на большем — дергала его за одежду или выгибала бедра, — он просто еще раз шевелил языком и продлевал поцелуй.
Тейт был главным.
Сегодняшняя ночь принадлежала ему.
И Айви была бессильна сопротивляться. Поэтому она поцеловала его, погружаясь все глубже и глубже в его вкус. Их языки сцепились, влажные и неряшливые. Он не оставил нетронутым ни один уголок ее рта.
Пульсация в ее сердцевине расцвела, забилась сильнее. Быстрее. Это был всего лишь поцелуй, но она была на грани того, чтобы задрожать. Больше. Ей нужно было больше. Поэтому она наклонила бедра, ища хоть немного трения, чтобы утолить свою боль. Но в тот момент, когда она пошевелилась, он исчез, встав вытирая рот.