Помню тебя наизусть

Дюжева Маргарита

— Чувак, расслабься. Это все от воздержания, — загоготали они.

— Я сказал, отвалили на хрен! — он схватил меня под руку и попытался затолкать в комнату, но я уперлась.

— Меньшов, лапы убери.

— Да-да, береги лапы, Ден, они тебе еще пригодятся скучными одинокими ночами, — Рыжий порой не соображал, где надо заткнуться.

Денис в ярости отшвырнул его к стене, а потом повернулся ко мне:

— Как же ты меня задолбала! Недотрога хренова! Лучше бы Катьку вон выбрал!

— Вперед и

с песней. Катьку, Ирку, Ленку, Светку. Да вон, хоть Рыжего. Мне все равно, — я махнула рукой, обозначая направление, в котором он может двигаться. У Дениса нервно дернулась щека:

— Какая же ты…Я ж тебя…

— Только не надо мне вещать, про великую любовь и прочую ерунду. Я прекрасно понимаю, что тебе просто хочется поставить галочку и потом хвастаться очередной победой перед дружками. Так вот. Сейчас при всех тебе говорю. Этого не будет. Ты меня не интересуешь. Все. Точка. И больше никаких продолжений.

Сказала и почувствовала такое облегчение, что словами не передать. Давно надо было отправить его в отставку, а не терпеть и не выжидать, что появятся чувства. Не появятся.

— Я не понял, ты меня сейчас послала что ли? — завелся Денис.

— Браво. Пять баллов за догадливость, — я похлопала в ладоши.

— Мля, какого хрена тебя не устраивает? Я вообще не понимаю! — больно схватил меня за руку, дернул к себе, — что тебе не так? Почему нос воротишь?

Мне кое-как удалось вырваться.

— Да потому что ты никакой! Понял? — у меня не было желания миндальничать и беречь его «чувства». Все мое хорошее воспитание рассыпалось под влиянием сегодняшних событий, — красивый фасад, а за ним ни хрена нет.

— О-о-о, вот это она тебя уделала! — протянул неугомонный Рыжий.

— Заткнись, — мы рявкнули одновременно с Денисом.

— Да вы задолбали меня затыкать! — взвился он.

Скандал грозил выйти на новый уровень.

— Эй! — раздался резкий свист, от которого мы все вздрогнули. К нам поднимался Макс, — Я что сказал? На второй этаж не соваться!

— Мне надо было Яну увидеть! — огрызнулся Ден.

— Свалили. Все. Вниз! — отчеканил Ершов, и что-то в его голосе заставило парней послушаться, — Еще раз нарушите мои правила — вылетите на хер! Понятно?

— Все, Макс, не бесись, — Андрей примирительно поднял руки, — мы поняли, не тупые. Сваливаем.

Ершов дождался, когда они все спустятся вниз и только тогда пошел следом, на ходу бросил сердитое:

— Иди к себе и не высовывайся!

— Скотина, — прошипела ему вслед, заскочила в свою комнату и захлопнула дверь.

* * *

Меня трясло. От злости, обиды и беспомощности. Я понятия не имела, как тот прекрасный волнительный вечер, который я придумала себе в голове, превратился вот в такое безобразие. Полный дом посторонних, музыка гремит, внизу крики и взрывы хохота, а я прячусь в своей комнате и ничего не могу с этим поделать. Никто не пошевелиться, даже если я спущусь и начну визжать, как потерпевшая. Они теперь слушают только Макса.

— Козел! — прорычала я, зарываясь руками в волосы, — какой же козел!

Меньшов не лучше. Он мне эти слова про пустоту еще припомнит, не простит, что перед дружками опустила. Я сказала правду и ни о чем не жалела, но было тревожно, поэтому на всякий случай заперла дверь.

Ладно, переживу. Вечеринка не может длиться вечно. Сейчас они наорутся, набесятся, устанут и разойдутся по домам. Надо только немного перетерпеть. Совсем чуть-чуть.

…Через два часа от постоянного гуденья басов у меня опять начала трещать голова. Время за полночь, но никто никуда не собирался уходить, наоборот веселье набирало обороты.

Я пыталась сконцентрироваться на учебнике, но ничего не получалось. Буквы прыгали, строчки расползались, прекращаясь в неразборчивую кашу.

— Проклятье! — уткнулась носом в книгу и зажмурилась, с трудом борясь со слезами, подкатывающими к горлу. Снова хотелось разреветься и снова из-за Максима. У меня по его вине в груди уже зияла дыра размером с кулак и было чертовски больно дышать.

Я отшвырнула учебник в сторону и легла на кровать, уткнувшись носом в подушку, потом ударила по ней кулаком, второй раз, третий. Не помогало. Тогда я схватила большие наушники, натянула их на голову и врубила любимую музыку. Бесполезно. Несмолкаемый внешний гул перекрывал все.

— Заткнитесь там! — прокричала во весь голос, но жалкий вопль потонул в общем шуме, — заткнитесь!

Словно в ответ на мои вопли музыка стала еще громче.

— Сволочи, — простонала и спрятала голову под подушку.

Терпение лопнуло через полчаса, когда внизу под всеобщий хохот, что-то разбилось.

Какого хрена, я тут прячусь, пока они громят мой дом?!

Окончательно озверев, я выскочила из комнаты и ринулась вниз, еще не представляя, как буду всех разгонять.

К моему ужасу, народу в доме стало еще больше. Пахло разгулом и дешевыми бабскими духами, а в гостиной творился полный бедлам: упаковки от чипсов, огрызки, разбитая ваза.

«Гости» не обращали на меня никакого внимания. Даже если я сейчас начну их выталкивать за дверь, никто не пошевелится. Им всем насрать и на меня, и на мое недовольство. От злости и беспомощности ладони сами сжимались в кулаки.

Мне нужен Макс! Он должен всех разогнать. Должен!

Я нашла его на крыльце, вместе с остальными. Парни паровозили, он — нет. Спортсмен хренов. На нем откровенно висла Ирка и громче всех смеялась над плоскими шутками. Идиотка.

— Макс! — крикнула, привлекая их внимание.