Помоги мне исполнить мечты
Шрифт:
Когда настала глубокая ночь, пришло время электрического парада! На площадке у озера танцевали и показывали трюки гимнасты, чуть поодаль было огненное шоу, на котором фаерщики жонглировали факелами с огнем, выдували, и глотали огонь, и делали множественные трюки; устроили маленький спектакль актеры труппы; играли на африканских музыкальных инструментах музыканты. А по озеру прошёлся небольшой пароход в форме старинной коляски, выглядывая из которой, всех приветствовал и махал рукой ещё один переодетый в костюм животного актер.
Ох, это просто превосходное окончание дня!
А затем небо озарили салюты, свистящие и устремляющиеся высоко-высоко в небо. Все посетители хлопали в ладоши и яро обсуждали прошедший день, и мы не были исключением. Лондон всё также клацала все
Я отошла от компании, чтобы лучше разглядеть концерт на другом пароходе, и встала у края площадки, облокотившись об ограждение, но затем выпрямилась. Почему-то мне стало грустно, пусть и день прошел замечательно: внезапно в голову пришла мысль, что я этого больше не увижу, не увижу их улыбок и не услышу смеха, и мне стало очень грустно.
Чья-то ладонь коснулась моей руки, и наши пальцы переплелись. От неожиданности я повернула голову, чтобы разглядеть, кто это был, и увидела его глаза. Майки наклонился, — его взгляд был серьезен и немного суров, но он чем-то пленил меня — и под свист салютов парень поцеловал меня.
Тридцать восемь
Начало июня. Учебный год в школе закончился. Все сдали переводные экзамены, а выпускники получили свои табели с баллами на поступление в высшие учебные заведения. Совсем скоро у них будет выпускной балл. И я очень волновалась. Майки пригласил меня на свой выпускной балл. Пригласил в качестве партнера! Что в этом страшного? На самом деле, ничего. Но меня просто беспокоила атмосфера, что там будет. Во-первых, там будет присутствовать Брэдли Уайт и, скорее всего, приведет с собой Стейси Лоуренс, потому что кроме неё у него особо друзей больше нет, да и, как я знаю, их семьи между собой дружат, он ей доверяет. А все остальные люди, которые пытались с ним сблизиться, просто-напросто хотят вырасти в своем положении в иерархии школы. Думаю, Брэд это видит, но почему же он не может разглядеть, какая же гнилая эта его Стейси? Не понимаю.
Совсем скоро школа получит готовый ежегодный альбом, а Майки и Фелиция — по своему собственному выпускному альбому. Я помню, что Бриттани специально для этих альбомов запечатлела меня с Майки вместе, хоть я того и не хотела.
Лето в самом разгаре. Хотя у нас лето началось уже в мае.
Моё вступление в клуб бойскаутов еще в начале весны не прошло даром! Мистер Стивенсон, психолог и заодно человек, отвечающий за наш класс, недавно ошарашил нас новостью: 11 и 12 классы по желанию через неделю идут в поход в лес на целых четыре дня! Тот, кто был бойскаутом, естественно, сразу же согласился, ведь у них уже есть хоть какой-нибудь опыт в этом. У меня не было опыта, но меня за несколько уроков научили ставить палатки, разжигать костры, вязать различные узлы. Конечно же, я согласилась на такое предложение, ведь это же поход! В лес! Я давно об этом мечтала!
В целом, доктор Фитч ничего против такого вот похода не имел. Сначала он дико волновался и говорил: «А что с тобой будут делать, если тебя вновь накроет паралич?», но затем я его уверовала, что это лишь моё дело. Какая разница, умру ли я там или здесь? Всё одно. И пообещала, что если что-то подобное случится, то обязательно не буду паниковать, а просто успокоюсь и буду лежать, ждать, пока паралич пройдет, ведь в моем случае он вспышкообразный и прекращается вскоре после проявления. По крайней мере, думаю, за четыре дня похода я точно не умру. И, скорее всего, лес мне даже пойдет на пользу — чистый горный воздух, тишина, нет городской суеты и токсинов. Однако же, сразу после похода я должна вновь прийти в больницу, чтобы снова сделать полную диагностику. Вообще, её нужно делать раз в месяц, но мне сейчас не до больниц. Я настолько чувствую себя живой, я настолько поглощена жизнью, что мне не до воспоминаний о моей болезни. Я и не заметила, как меня съела жизнь.
Сразу же после того объявления я с улыбкой и с криком «Мам, пап, Кристи! Я иду в поход!» внеслась в дом, радуясь всему на свете: бликам света на стене, радуге, исходящей из вазы, шуршанию,
Чем больше я принимала жизнь, тем лучше мне становилось. Хотя иногда моё поведение настораживало родителей, им казалось, что я чересчур счастлива. Иногда я начинала что-то говорить невпопад, иногда я смеялась с ничего — просто вдруг в голову приходила какая-то мысль, и становилось очень смешно. А иногда я смотрю на ситуацию по-другому, вроде бы ничего забавного нет, но если рассмотреть под другим углом её, то кое-что смешное можно найти. И это тоже очень настораживало родителей.
Первые несколько дней мы собирали информацию о том, сколько человек пойдет в поход, затем собирали различные бумаги (такие как страховые полюса), чтобы нам дали разрешение отправиться в лес на свой страх и риск, но, конечно же, со страховкой. Ещё один день мы потратили на составление и расчет количества необходимых продуктов, на примерную оценку того, сколько же денег нам сдавать на покупку этих продуктов. А плюс к этому нужно же что-то вкусное купить к чаю.
Я не участвовала в покупке продуктов. Мы с Майки были заняты жизнью, наслаждались ею как только могли: творили безумные вещи, запускали воздушных змеев, съездили к морю, а также побывали у нас в роще, попробовали там березовый сок и понаблюдали за птицами. С Майки я проводила почти всё своё свободное время; и дни, и ночи; мы провожали закатное солнце и вместе встречали рассветы.
А еще Лондон тоже частенько заходила к нам на чай — я до сих пор не могу себя простить за то, что так накричала на неё, не знаю, что на меня нашло. Словно это была не я, словно кто-то захватил мой разум всего на некоторое время. И я понимала, почему она так сделала — она не хотела губить свою жизнь, ведь ей только восемнадцать.
На распределении продуктов присутствовало примерно тридцать человек — все, кто собрался отправиться в поход. Так как доктор Фитч выписал мне специальную справку, в которой указывал максимальный вес, что мне можно было унести, мне выдали самый минимум продуктов. Эти продукты были не лично мои, они были общие, но ведь до места нашей остановки нужно чтобы их кто-то нес, потому всем вот так их распределяли. Девочкам до восьми килограмм продуктов, мальчикам — кто как унесёт. Ну, а я исключение — мне досталось очень мало продуктов и гитара. Если честно, я не понимаю, зачем в поход брать гитару, ведь все и так нагруженные?
А еще нам выдали рюкзаки, коврики и спальные мешки, а мальчикам вновь самое трудное — котелки, палатки, спицы к ним и многие другие тяжелые принадлежности. Каждый получил по листику, на котором написано, какие личные вещи нужно с собой взять. Времени на сбор рюкзаков немного — всего оставшийся день и ночь, а в пять утра — на вокзал, к перронам, к электричке, которая унесет нас вдаль.
Майки проводил нас с Лондон до моего дома, помог донести вещи и даже не сказал ни слова тяжело ли ему или нет. Хотя я и так знала — тяжело, но вида он не подавал. Чуть позже, после вечернего чаепития, за Лондон приехали родители, и в доме стало тихо — родители вернутся позже с работы, а Кристи, вероятней всего, с Джеральдом, они готовятся к предстоящей свадьбе. Потому мне ничего не оставалось, как наконец-то разобрать пакеты с продуктами и разложить все это в рюкзак. Я включила музыку и с удовольствием принялась за дело.