Помощники
Шрифт:
Обидно, даже очень. Сдерживаю всхлип и закрываю лицо руками. Какая, оказывается, у нас жесткая лестница.
Боль из ягодиц постепенно стекает в бедра, а подвернутая нога неприятно ноет. Ну все, это последняя капля.
Убираю руки от лица и слышу чьи-то приближающиеся торопливые шаги. Если это Бергер – спущу с лестницы, ох спущу.
– Мирослава Вячеславовна, вы в порядке?! – слышу я обеспокоенный бархатный голос, а после этого заботливые руки моего начальника помогают мне подняться. – Где болит, скажите что-нибудь?!
Поднимаю глаза и сталкиваюсь взглядом
Станислав Юрьевич был настолько близко, что я только сейчас смогла рассмотреть его необыкновенные глаза. Они не просто черные, как мне показалось сначала, а ближе к зрачку, прямо на радужке, располагается целое хитросплетение мелких янтарных нитей. Невероятно и завораживающе, да так, что дыхание перехватило, а тонкая ткань белой блузки как будто начала плавиться от тепла, исходящего от моего начальника.
– Так, все, я звоню в скорую и оформляем травму на рабочем месте, – отстраняется от меня босс, достав из кармана брюк свой телефон, и начинает набирать какой-то номер.
Сбрасываю с себя путы наваждения и, наконец, могу что-то сказать:
– Все в порядке, не надо никуда звонить. Я соображаю, стою на ногах, а синяк на з… задней части бедра – не проблема.
Мужчина с подозрением во взгляде еще раз заглядывает мне в глаза. Я же стараюсь улыбнуться и всем видом продемонстрировать свою боевую готовность.
Конечно, задница болит, но не думаю, что мне сыграет на руку этот инцидент с вызовом врачей. Показывать свою слабость перед напарником и потерять желанное место работы – тем более не горю желанием.
– Уверены? – все еще с сомнением спрашивает босс.
– Все хорошо, Станислав Юрьевич, не нужно переживать.
Переживать нужно кое-кому другому. Все беды из-за него!
«Из-за тебя все беды, только из-за тебя и твоего дурного характера! Сильная независимая, блин…» – снова кричит из-за угла подсознания мой внутренний голос, но я заставляю его замолчать.
– Почему же вы не попросили сходить своего напарника за креслом? – спрашивает начальник, спускаясь вниз и взваливая мою недавнюю ношу себе на плечи.
Вот это зрелище… Кто увидит – все, позорище, большой босс тащит на загривке офисное кресло, как какой-то ишак.
– Я и сама могу… вернее, думала, что могу. Я же не знала, что тут такая беда с лифтом, – виновато отвечаю я, переминаясь с ноги на ногу.
– А не феминистка ли вы часом, Мирослава Вячеславовна? – усмехается босс, с легкостью поднимаясь по лестнице. – Идемте, у нас еще куча работы, да и Бергер, поди, заскучал.
Да-да, заскучал. Вот сидит прямо, бедняга, скучает.
Начальник быстро поднимается по лестнице, как будто на его плечах и нет никакой тяжести, а я мелко семеню за ним следом. Молчу, но чувствую, что идти больно и даже немного прихрамываю.
Как
Добравшись до лифта, босс нажал на кнопку вызова, а я не знала, куда спрятаться. Множество, как на зло, вопросительных взглядов в холле уставились в нашу сторону. Волна тихого шепота вперемешку со смешками поползла от работника к работнику. Все давно знали, что Авдеев слишком «простой», но, видимо, не до такой степени.
Когда приехал лифт, торопливо забежала внутрь, стараясь не смотреть на отражение улыбающегося Станислава Юрьевича, опускающего ношу на пол. Хорош, конечно, даже слишком хорош, а белая рубашка с подвернутыми рукавами еще открывает вид на напряженные мышцы и набухшие вены на руках. Обаяние еще это его, врожденное… Вот уж кто действительно сошёл с обложки элитного модного журнала.
– Вы хотя бы оценили свое приобретение? – спрашивает мужчина, срывая с кресла защитную пленку.
– Нет, я… – поворачиваюсь, чтобы ответить, но не успеваю, так как сильные руки начальника усаживают меня на новехонькое кресло.
– А ну-ка, садитесь! Как ощущения? – открыто улыбается Станислав Юрьевич.
– Все отлично, спасибо! – тут же вскакиваю я.
Удобно, комфортно… даже нечего сказать. Не могу сдержать ответной улыбки – настолько от Авдеева веет позитивом и энергией, что даже ругаться с напарником перехотелось. И взгляд такой пронзительный, будоражащий, из-под черных ресниц… Во сне мне теперь будут сниться эти потрясающие глаза.
Что? О чем ты думаешь, Слава?! Успокойся уже, что за реакции?!
– В следующий раз, если соберетесь носить тяжести, обязательно попросите кого-нибудь помочь, – улыбается босс, окидывая меня хитрым взглядом. – Лучше, конечно, меня, а то обижусь.
Растерялась от подобного заявления и, не придумав ответа, отвернулась к спасительно открывающимся дверям лифта.
Почти у самого входа в приемную замечаю, что у меня расстегнулся ремешок на одной из туфель и неумолимо цепляется за новые колготки. Так, вот этого я точно допустить не могу, тем более в начале рабочего дня.
– Спасибо вам большое, дальше я сама, – останавливаюсь я и обращаюсь к начальнику. После чего, рассчитывая на то, что босс зайдет в приемную, присаживаюсь на край кресла, чтобы застегнуть ремешок. Но, видимо, меня не так поняли. Или не захотели понять.
Резко распахнув дверь приемной, Станислав Юрьевич вкатывает меня внутрь.
Чувствую, что одновременно заливаюсь краской и улыбаюсь, как дурочка. Поворачиваюсь, чтобы что-то сказать начальнику, но, встретившись взглядом с Бергером, моментально забываю все слова.
Что я там говорила насчет «перехотелось ругаться»? Так вот, не перехотелось.
Более того, улыбаться больше совсем не хочется, а смущение сменяется злостью.
Радует то, что во взгляде напарника читается шок и недоумение от моего эффектного появления. Интересно, что он подумал в этот момент? Хотя нет, совсем не интересно.