Понарошку
Шрифт:
А ведь дома её дожидался ещё не до конца собранный раскрытый чемодан — вечером они улетали во Францию. Париж… Катя мечтательно прикрыла глаза, освежая подзабытые за три года картинки нежно любимого и почти родного вкупе с Питером города: крылья Мулен Руж унесли из её из феерии Нувель Ревю прямиком на островок Сите. Крутанули над вереницами химер и крышей Собора. Где-то в районе Елисейских полей, у набережной, волной качнуло баржу, и на палубе показалась добродушная физиономия папаши Ришара. Потом, снова взлетели пёстрые, сбегающие
Виртуальный полёт над «городом любви», и десяток вдохов-выдохов, все же помог ей справиться с внутренним голосом, гудевшим в ней, как ветер у тринадцатого столба тоннеля Альма над местом гибели Доди и Ди и требовавшим немедленно пойти к Игорю и все ему рассказать.
В конце концов, настроение ему она всегда успеет испортить, а вот насладиться красотами Парижа вдвоем с любимым — такой возможности может больше и не представиться. К тому же неделя, все равно ничего не решит.
Тяжело вздохнув, Катя, убрала направления в накладной кармашек своей сумочки и направилась к метро.
…Оказавшись в номере, Катя прошла в комнату и без сил опустилась в кресло. Гоша вошел следом, небрежным жестом свалил пакеты на пол и повернулся к жене.
Откинувшись на спинку кресла, Катя с улыбкой наблюдала за ним.
— Устала? — спросил он, опускаясь перед ней на корточки.
— Безумно! — с чувством ответила она, запрокинув голову и прикрыв глаза.
Расстегнув замысловатые застежки он снял туфельки с её ног.
— Ну, вот, — притворно нахмурился он, — а кто требовал прогулку по вечернему Парижу?
Вздохнув с облегчением, Катя зажмурилась от удовольствия и пошевелила пальчиками.
— Я же не думала, что ты превратишь её в шоппинг, — насмешливо произнесла она. — Обычно это прерогатива жен — изводить мужей посещениями разного рода бутиков.
— Получается, что я неправильный муж? — обиженно произнес Гоша, смешно выпятив подбородок.
— Ты самый лучший в мире муж, — выдохнула Катя и вдруг замерла, испугавшись, что в её словах прозвучала слишком много чувства.
Здесь в Париже между ними установилось негласное правило, не обсуждать будущее или прошлое. Они просто жили сегодняшним днем, наслаждаясь установившимися между ними легкими отношениями и полной гармонией в постели. Ни один из них не хотел рисковать этим хрупким равновесием, предпочитая просто наслаждаться жизнью. Пока это получалось, хотя оба понимали — долго так продолжаться не может.
— Я иду в душ, — преодолев неловкость, Катя улыбнулась Гоше и попыталась встать, однако он не двинулся с места, внимательно изучая её лицо.
— Не поцеловав на прощание мужа? — строго спросил он, однако едва заметные морщинки, собравшиеся в уголках глаза, выдали его с головой. Через мгновение губы его дрогнули, и он рассмеялся, легко чмокнув Катерину в носик. Она в ответ ласково провела рукой по его колючей из-за отросшей за день щетины, щеке.
— Беги, пока я не решил составить тебе компанию, — пробормотал он, ткнувшись губами в её ладошку.
Катя, смущённо охнув, легко вскочила с кресла и исчезла в ванной.
Посмотрев с минуту на закрывшуюся за ней дверь, Игорь вздохнул и, сбросив ботинки, со всего размаху плюхнулся в кресло.
Он просто не узнавал себя. Настоятельная потребность видеть Катю рядом с собой, в своей постели, в своих объятиях даже немного пугала. В конце концов, он смирился с тем, что влип. Влюбился по уши. Хотя, нет. Уже не влюбился — полюбил. Но вот что делать с этим чувством, пока не решил. Отдавал себе отчёт в том, что это не самая лучшая позиция, но ничего поделать с собой не мог. Поэтому праздновал труса и радовался тому, что Катя тоже не поднимала вопрос об их будущем. Хотя и она не могла не понимать, что их отношения изменились коренным образом.
Он только что накупил Кате гору одежды, несмотря на отчаянное сопротивление с её стороны.
Из — за тонкой стенки сквозь шум льющейся воды доносилось негромкое Катино пение. А он, предвкушал момент, когда она выйдет из ванной, разрумянившаяся, с ещё влажными после душа волосами и улыбнется ему той открытой, полной обожания улыбкой, которая каждый раз сводит его с ума…
…Телефонный звонок незваным гостем ворвался в гостиничный номер. Звонила Светлана Олеговна, справиться как они там.
Заверив мать, что у них всё в полном порядке, Гоша отключил телефон и, взяв пакеты с покупками, отнес в спальню. Пристраивая их на пуфике у туалетного столика, он случайно задел Катину сумочку, которая незамедлительно свалилась на пол.
Содержимое рассыпалось по всему полу, и Гоша, чертыхнувшись, опустился на корточки, чтобы собрать раскатившиеся по полу монетки, косметику и много чего ещё, что волшебным образом умещается в крохотном женском ридикюльчике. Подняв очередной предмет, он собрался запихнуть его в сумочку, как вдруг его внимание привлекла знакомая этикетка. Коробочку он опознал сразу же, точно такие же принимала Марго, чтобы обезопасить себя. Он медленно поднялся с колен и, не глядя, опустился на стоявшее тут же кресло.
Почему-то к подобному сюрпризу, он оказался совершенно не готов.
Приняв душ, Катя тщательно расчесала волосы, заплела их в свободную косу, потуже затянула на талии поясок гостиничного халата и вышла из ванной.
Тишина в номере напоминала затишье перед бурей, когда внезапно поднявшийся ветер волнами гуляет в траве, вздымает в воздух тучи пыли, а первый расчерчивающий небо всполох молнии сменяется раскатистым громом.
Быстро миновав гостиную, она осторожно открыла дверь в спальню и замерла на пороге.