Пончик с гвоздями
Шрифт:
Агафья Эдуардовна легко поднялась и вставила кассету в видеомагнитофон.
– Вы знаете, у меня украли дорогой медальон, с бриллиантом, – говорила она попутно. – Так вот, дабы выследить вора, я понатыкала везде видеокамер. Естественно, о них никто не знал. Даже вы. И вот что я сегодня увидела.
Агафья нажала на кнопку, и на экране показалось изображение Клавдии Сидоровны.
– Ну да, это я в дамской комнате, – кивнула Клавдия. – А почему у вас запись не с начала?
– Потому что не с начала! – не знала что ответить старушка. – Отдала
– Господи! Да что сказать? Просто предупредила бабенку, чтобы не приставала к моему мужу. А вы что подумали? – возмутилась Клавдия Сидоровна.
– Я знаю ваш характер. Я также знаю, что вас ничто не остановит. И если уж вы пообещали убить, то для вас это дело чести. Поэтому… – Агафья на минуту задумалась, а потом тихо договорила: – Теперь уже Марианну не вернешь. Я не стану передавать эту кассету в соответствующие органы, не буду вам остаток дней портить, но и вы больше у меня не появляйтесь, я вас очень прошу. Я не могу иметь в друзьях убийцу.
У Клавдии кровь медленно прилила к щекам. Так ее еще никто не оскорблял. Нет, конечно, ей льстит, что ее считают человеком чести, но не до такой же степени! Ну, мало ли, что она может в гневе пообещать? Да она каждое утро клянется Акакию голову отвернуть за то, что он ее будит ни свет ни заря, но ведь до сих пор еще не отвернула.
– Что ж, я не буду навязывать вам свою дружбу, – холодно, полным достоинства голосом заявила Клавдия Сидоровна. – Я сама раскрою это дело и найду истинного преступника. А до тех пор, с вашего позволения, все-таки буду появляться в вашем доме. Только потому, что именно здесь пристрелили Марианну. А сейчас… Позвольте вас оставить, у меня теперь серьезное дело.
Да, вот так красиво и надо было ответить этой обнаглевшей Агафье! Нет, ну надо же – подумать, что Клавдия могла… убить!
Даже дома Клавдия не могла успокоиться.
– Ты представляешь, Кака, она меня подозревает! Да я назло ей… Слушай, ты так пельмени пересолил… Влюбился, что ли? – возмущенно пересказывала Клавдия Сидоровна разговор с Агафьей мужу, уплетая вторую тарелку пельменей. Во время нервного стресса у нее всегда пробуждался дикий аппетит.
Акакий грустно отвел глаза в сторону.
– Не надо было тебе ее убивать. Я же все равно ее любил не так, как тебя, – печально проговорил он.
– Что?! – взревела Клавдия. – Да вы что, сговорились?! Ну ладно, старуха просмотрела кассету, где я рычу на твою пассию, и она со старческого маразма придумала черт-те что. Но ты-то… ты-то с чего взял, что это я Марианну прикончила?
– Ах, не кричи, – отмахнулся муж. – Ты можешь быть спокойна, я тебя не предам. Я тебя покрою, что ж делать.
С видом великомученика Акакий поплелся было в комнату, но тут же крепкая рука супружницы резко вздернула его вверх.
– Нет уж, муженек, ты меня не успокаивай, – заговорила почти ласково жена. – Ты объясни мне, дуре, чем это ты меня покроешь? В каком, интересно, смысле, пошляк?
– Клава, отпусти! Ну, Клава же! – барахтался Акакий Игоревич, пытаясь высвободиться из крепких рук. – Ну, чего ты? Мне-то можешь не врать. Я же, когда прибежал в зимний сад… да пусти, говорю… я ведь тогда нашел твою клипсу. И лицо у тебя было расцарапанное, и даже ниточка блестящая от твоего платья там валялась. Ну и чего мне-то врать?
Да, положение у Клавдии Сидоровны было препаршивое. Не говорить же Акакию, что за десять минут до убийства именно в зимнем саду ее сначала зажимал прапорщик, а потом буденновской конницей налетела на нее его жена, которая и потрепала праздничный наряд Клавдии.
– Ладно, хрен с тобой, – устало махнула она рукой. – Я сама найду убийцу. Ну прямо сил никаких нет, все приходится самой! Я, между прочим, твою любимую не убивала. Ты это тоже поймешь, но будет поздно!
Клавдия Сидоровна обиженно поднялась из-за стола, но потом взгляд ее наткнулся на тарелочку с окороком, и она снова уселась.
– Вот прямо сейчас следствие и начну, – заговорила Клавдия, вооружаясь вилкой. – Рассказывайте, свидетель Распузон, как вы обнаружили труп?
– Ну, началось с фантов, – послушно начал свидетель. – Мне выпало сказать Агафье какой-то секрет, и я решил признаться, что вместо Королевского Дурсидрелла Карпон, которого и в природе не существует, но за который хозяйка отдала тысячу евро, я ей притащил обыкновенный лимон, выращенный мной из лимонной косточки.
– Не отвлекайся! Давай по существу! – одернула Клавдия ожившего вдруг мужа. Она и без того знала, что Акакий лечит всю растительность у Агафьи в доме. Так сказать, цветочный Айболит. К тому же ей стало известно, что ее супруг помогает приятельнице разводить диковинные растения. Сейчас надо было о главном.
– А я и говорю по существу. В общем, я хотел признаться ей и показать, что обычный лимончик нисколько не хуже, а деньги мне и самому нужны, ну и поволок ее в зимний сад. И только двери-то открыл, а там… Агафья, конечно, сразу визжать, все сбежались, ну а дальше ты и сама знаешь.
– Хорошо, давай припомним, когда это было. Помнится, куранты уже били, значит, после двенадцати. А ты не помнишь, что по телевизору в то время показывали?
– Ничего. Мы сразу после президента его выключили, чтобы от веселья не отвлекал.
– Ну что за дурацкая идея! А ведь во всех фильмах показывают, что по программе можно установить точное время убийства… Короче, так: я сейчас собираюсь и еду к Агафье, а ты остаешься дома.
– Но… Клавочка! Я тоже должен… я с тобой…
– Ах, уймись! Я не могу работать в паре с тем, кто считает меня первой подозреваемой! Сиди дома и готовь ужин. Кстати, покорми Тимку, он со вчерашнего вечера только на мясе сидит.
Акакий еще что-то пытался возразить, но Клавдия уже подсела к телефону.