Понять и простить
Шрифт:
Эллен просияла. Ей тоже очень нравилось новое платье. Оно было из тонкого кремового шелка, сшито точно по ее фигуре и сидело идеально. Вырез был довольно низким, открывал плечи и выемку между грудей. Куда взгляд Люка поминутно и возвращался.
В магазинах она старалась не покупать слишком много и ограничилась только тем необходимым набором, которого было достаточно, чтобы не опозорить Люка здесь, в отеле. Но сейчас она решила, как Джемма, немного его подразнить.
— Я рада, что тебе нравится. Тебе оно обошлось в целое состояние! — Она негромко и игриво засмеялась.
Люк
— Пора спать, я полагаю.
По ее телу пробежала дрожь. Люк пристально посмотрел на ее вспыхнувшее лицо, потом опустил глаза на вздымающуюся грудь. Эллен стало трудно дышать. Намек был слишком прозрачным. Каждый его взгляд, каждый вздох выдавал неудержимое желание. Словно притягиваемая магнитом, Эллен встала и подошла к нему.
Ее руки легко легли на его широкие плечи, сквозь ткань ощущая их силу. Потом она взяла его лицо в ладони и начала медленно целовать его в губы. Их вкус был невыразимо сладким. Изголодавшись по нему за день, она прижималась к его губам, пока не оказалась в его объятиях. Ее поцелуи стали более страстными, а от прикосновения его ладоней жар расходился по всему телу. Эллен хотелось, чтобы он коснулся ее груди, но он практически не отвечал даже на поцелуи, только прижимал ее к себе и тяжело дышал. Узнав в этом одну из их давнишних игр, она решила принять условия и перешла к роли настоящей соблазнительницы, которую, как она помнила, Люк обожал. — Поцелуй меня, — прошептала она. — Поцелуй меня! — повторила она, всем телом прижимаясь к нему. Одним пальцем она сдвинула с плеча бретельку платья. — Прикоснись ко мне. — Она сняла одну его руку со своей талии и положила себе на полуобнаженную грудь. — Вот здесь. — Ее язык скользнул между его зубов, а рука проникла под рубашку. Люк отстранил ее от себя, тяжело дыша.
— Спать, — выдохнул он.
Эллен улыбнулась ему своей самой чувственной улыбкой, полуприкрыв глаза.
— Как тебе будет угодно, — ободренная успехом, шепнула она.
— Значит, ты не против? — хрипло спросил он, отодвигая стул и поднимаясь, так что Эллен пришлось отскочить, чтобы не упасть. Теперь настал ее черед смутиться.
— Против? — моргая, спросила она. Конечно, она не против!
— Если я пойду спать, — добавил он. — Я совершенно вымотался.
Эллен только и смогла беспомощно открыть рот. Краска медленно покрыла ее лицо, как будто ее ударили. Ей отчаянно захотелось от стыда забраться под стол.
— Конечно, я только «за», — солгала она, пристыженная тем, что совершенно не правильно истолковала его слова. Какой ужас! Ей хотелось завопить во весь голос. Увидев, как он смотрит на ее плечо, Эллен поспешно поправила спущенную бретельку. Казалось, Люка это порядком развеселило.
— Что ж, вечернее представление было весьма интересным и занимательным. Жду не дождусь узнать, что ты приготовила на завтра.
Эллен хотелось ответить как-нибудь беспечно и весело. Но времени не было, и она выпалила первое, что пришло в голову.
— Завтра тебя ждет канкан. Правда, сегодня я хотела тебя отблагодарить как полагается за ту кругленькую сумму, которую ты на меня истратил, сказала она с притворной веселостью.
В пылающих темных глазах Люка сверкнула мрачная усмешка.
— Будем считать твое выступление достаточной платой, — проворчал он. — Спокойной ночи, Эллен.
Он уходит! Ей отчаянно хотелось побыть с ним еще хоть чуть-чуть…
— А… я… мы… увидим тебя завтра утром? спросила она, слишком поспешно, чтобы ее тон показался небрежным.
— Разумеется. — Он улыбнулся, глядя на ее просветлевшее лицо. — Если встанете в шесть утра. Эллен снова помрачнела.
— А когда ты вернешься? — спросила она, стараясь задержать его хотя бы на минуту. Ужасно — она чувствовала себя глупой девчонкой-подростком, заискивающей перед своим первым приятелем! Конечно, Люк устал. У него был тяжелый день.
— Поздно. Это очень важная торговая сделка. Она занимает все мое внимание и все силы.
— Да, — энергично закивала она. — Да, я понимаю. — И, прекрасно сознавая, что не имеет права заставлять его чувствовать себя виноватым, добавила, с усилием улыбаясь:
— Джемма огорчится, конечно, но я постараюсь уложить ее спать сама. — В конце концов, в этом есть свои преимущества, подумала Эллен. Завтра она сама будет укладывать Джемму спать. Но Люк тут же отнял у нее эту надежду.
— Не укладывай ее до моего прихода. Послушай, я же не собираюсь делать из тебя бесплатную няньку…
— Джемма моя дочь! И это обязанности всех матерей! — воскликнула Эллен, больно задетая отношением к ней как к посторонней.
— Да. Но тебе нужен отдых. Донателло придет завтра после полудня и займется Джеммой, так что у тебя будет свободное время. Нет, пожалуйста, я настаиваю, — сказал он, когда Эллен открыла было рот, чтобы возразить. — Он обожает ее. Пусть он сам закоренелый холостяк, но обращаться с детьми умеет. Может быть, он уложит ее спать днем, чтобы вечером она смогла дождаться меня. Все, — твердо закончил он. — Пойду к себе, а то рискую заснуть стоя. — И, бросив ей быструю улыбку, исчез в своей комнате. Эллен не могла не отметить, что он не выглядел и наполовину таким уставшим, каким представлял себя.
Дверь за Люком захлопнулась, и Эллен рухнула на стул. Какой же дурой она себя выставила! Нельзя было так бросаться ему на шею! Пытаясь забыть о пережитом унижении и о том, что ее отшвырнули, как ненужную вещь, она прихватила с собой в кровать какую-то книжку. Но, вероятно, книжка оказалась недостаточно хорошей, потому что она так и не смогла вникнуть в сюжет.
Потянулась долгая пустая ночь. Эллен лежала без сна и уныло считала бесконечную вереницу овец, когда внезапно дверь ее комнаты открылась. И, к ее неописуемому восторгу, Люк оказался рядом с ней под одеялом.
— Люк! — восторженно прошептала она.
— Я не мог заснуть, — почти сердито пробормотал он, обнимая ее и прижимая к себе. Эллен счастливо улыбнулась в темноте.
— У меня есть средство от бессонницы! — промурлыкала она…
Проснувшись, Эллен не обнаружила Люка рядом с собой. Она довольно, по-кошачьи потянулась, чувствуя себя необыкновенно бодрой после страстной ночи с Люком. Побродив бесцельно по комнатам, убедилась, что Люк на самом деле ушел. Это ее несколько встревожило, потому что было всего пять часов утра.