Попадалово. Дилогия
Шрифт:
– Ключ у меня есть, еда в холодильнике. Всё, меня уже нет!
В прихожей спешно меняю плащ на длинную зимнюю куртку. Не выдержав, зарываюсь лицом в старенькую Васькину ветровку, слава богу, я дома! Мальчик мой, как же я тебя боялась! Благодарность и любовь к смешному и красивому мальчишке переполняет моё сердце.
Сзади меня обнимают загорелые руки. Васька натуральным образом баюкает старуху в кольце собственных рук.
– Бабуль, ты для меня, как любимая жена, всегда будешь красивая! Даже с синей мордой.
Горностай прыгает на
Колечко реализовалось на удивление быстро, стоило только позвонить старому знакомому Сенечке по кличке «Маклер», и, как сказал однажды герой старого сериала, две штуки бакинскими, как с куста.
Изрядно повеселев, прыгаю в такси, теперь к Славке, предварительно звоню старому прохвосту и велю ждать уже на крыльце по форме ноль. Он ругался ровно пять минут, да как я могла уехать, не оставив записки, как я могла бросить работу столь легкомысленно, да как я могла, да они волновались, да Васька плакал сутки напролёт, пока мы по моргам лазили, гору трупов пересмотрели, старая ты сволочь, греха ты, матушка, не боишься, признавайся, чёртова кукла, где шлялась.
К моменту встречи он выдохся и вот вам, здрасьте! Вячеслав Игоревич уже переминается у подъезда, подняв ворот затрёпанной куртейки, нос спрятал ещё в отцовское кашне, которое упорно обзывает на французский манер «кашнэтом». Ежели судить по силе его объятий, то мужику далеко не шестьдесят лет… да знаю я, что я старая сволочь, ну так получилось, потом всё расскажу, поехали!
Рывок в «Елисеевский», Славка только глаза таращит, оглядывая стремительно наполняющуюся корзину. Водила тоже широко открывает глаза, когда два старых бомжа запихивают в багажник элитные продукты, переругиваясь без отрыва от производства.
– Ты что, «Чейз-Манхеттен-Бэнк» ограбила? – Славка суетливо протирает стекла очков замшевой тряпочкой.
– Ага, что так заметно? Ты назад-то поглядывай, орёл! – Славка оглядывается с переднего сиденья, вот умора.
– Зачем поглядывать?
– Ну ты и простота святая! А вдруг погоня!
Не в силах молчать, водила сначала хрюкает, а потом смеётся приятным баритоном. Славка тоже хихикает:
– Старая язва!
– От Полянского слышу, блин!
Водитель, молодой парень лет тридцати, опять смеётся;
– Повезло нынче с пассажирами…
– Парень, степень своего везения ты ещё не осознал, – Славка ехидно косится, – вот, если живым уйдешь, тогда да.
Вот они, мужики, во всей красе – уже спелись!
Упс, приехали! Выгружаемся, два орла дружно затащили большую коробку в лифт и душевно поручкались.
Я тоже пожала парнишке клешню и высказалась от всей души:
– Чао, пэрсик! Дозревай!
Парень опять хохочет, машет рукой и исчезает в дверях.
– О! Дядь Слава, наконец-то! – Васька перехватывает коробку. – Ух ты, вы туда чего натолкали-то?
– В кухню тащи, там еда и питие, бабуля твоя, похоже, рэкетом занялась.
– Помалкивай, старый, и впрягайся, носильщиком будешь!
– Спасибо, не козлёночком…
– Ты теперь далеко не козлёночек – старый козёл, сокращенно «старкоз».
Васька смеётся, от окна к честной компании оборачивается Тар, и Славка замирает. С полминуты оба персонажа разглядывают друг друга.
– Тань, это то, что я думаю?
– Милок, ну откель мне ведомо, чем ты думаешь, а уж о чём, я и думать боюсь…
Тар смеётся, уши живут отдельной жизнью, шевельнулись и стремительно вытянулись параллельно полу!
– Я валяюсь в этом зоопарке, – Славка тянется к Таринову уху.
Оттаскиваю зачарованного друга от эльфа:
– Слав, веди себя прилично, на дипскандал нарываешься!
Вот что значит зима, всего 14.30, а уже сереет за окном, так что включаю нижний свет в гостиной. Мои мужчины сноровисто сервируют стол, пока мы с Таром разглядываем картинки в Инете – сайт с огнестрельным оружием особых эмоций не вызвал, а вот установки «Град» его впечатлили, особенно ролик с тремя попаданиями в жилой массив некоего города некогда братской республики. И это только начало. Показать ему смоделированное действие ядерного заряда, что ли? Пущай побелеет до состояния январского снега.
Рассаживаемся вокруг парадно-обеденного стола, Тар притаскивает свой рюкзак, и эльфячий коньячок мягко струится в крошечные рюмки.
– За встречу! – я опрокидываю рюмку, и спазм стискивает горло. – Честно скажу, я уж и не чаяла вернуться. Слав, ты не поверишь, но, чтоб вырваться из этого очаровательного королевства, как его там, Тарин?
– Мы называем его Эрин, – привычно мягкий голос просто убаюкивает.
– Во-во… так вот я даже в академию поступила, чтоб рунной грамоте выучиться и свалить оттуда поскорее.
– Ну ты даешь, подруга! – Славка причмокивает от удовольствия, сунув в рот оливку. – А чего не доучилась?
– Ты те руны видел? Славич, рун первого ранга или ряда, убей, не вспомню! – шестьдесят четыре штуки.
– Ну и что?
– Рун второго ряда – сто двадцать восемь штук, третьего – двести пятьдесят шесть.
– А тут что сложного, не пойму, двоичная или восьмеричная система счисления.
– Господи, как бы я без тебя догадалась-то! Ты руны эти видел? Да я чуть мозги не свернула, чтобы первую запомнить.
– Да, с мозгами у тебя всегда было не айс.
Вот паразит.
– Но и это не самое страшное!
– Детка, – Славка забавно морщит нос, – сколько я тебя помню, самое страшное у тебя всегда впереди.
Васька перехватывает его взгляд, и Славка резко посерьёзнел:
– Что случилось?
– Случилось то, что мне придётся туда вернуться!
– С какого это бодуна? – Славка отбросил салфетку в сторону. – Ты что, старая, рехнулась?
Васька вскакивает:
– Одна ты никуда не пойдёшь! Даже не думай!