Попаданцы в стране царя Петра

Белоус Олег Геннадиевич

Федор Владиславович сделал паузу и посмотрел на реакцию сидевших за столом предпринимателей. После принятых на грудь рюмочек они повеселели и предложение Романова приняли явно благосклонно. Он снова усмехнулся, но на этот раз несколько спокойнее, смахнул платочком пот с лысины и продолжил более фривольным тоном:

– Мэр объявил монополию внешней торговли и строит на границе наших земель там, где традиционное место проведения ярмарок, поселок для иноземных купцов. Неделю тому назад прибыл на ярмарку первый караван из Бухары со среднеазиатскими и китайскими товарами.

Хотя купцы направлялись к местным кочевникам, но от городских товаров они обалдели и распродал почти все, что приготовлено для торга. Деньги там крутятся сумасшедшие. За штампованный из чугуна котел дают золотую монету! И все эти деньги утекают мимо нас!

– Чугунные котлы не штампуют, их льют- притворно-ласково улыбнувшись, поправил татарин.

– Равиль, да какая разница, - отмахнулся Романов, неприязненно глянув на татарина. Он не любил, и завидовал его уму и удачливости в делах, - главное, что бешеные деньги, власть и громадные возможности лежат валяются перед нами и ждут, когда мы подымем их и только Соловьев не дает нам воспользоваться своим шансом.

Собравшиеся за столом угрюмо молчали. Сидевший на дальнем конце стола мужчина лет сорока со злым взглядом, потушил в пепельнице сигарету и громко произнес:

– Он раздал оружие босоте и назвал ее казаками вместо того, чтобы выдавать его только людям солидным, состоятельным. А еще разрешил свободное владение и продажу оружия! Словно справка от полиции делает человека порядочным. И что я теперь должен бояться, а не придут ли они меня самого грабить опереточные казачки, когда Витька разбазарит городские запасы?

Затем налив рюмку дорогого коньяка, и отодвинув в сторону мешавший галстук, он лихо закинул ее в рот.

Халявщик проклятый, больше такого спиртного нет во всем мире, на Вас не напасешься, подумал, не прекращая радушно улыбаться, Федор Владиславович. 'Ну ничего, главное правильно провести эту партию, а когда перееду в Москву, там можно будет развернуться и не считать каждую копеечку!'

– Что ты предлагаешь?

– Кар, кар!
– громко и недовольно каркнула здоровенная иссиню черная ворона, присевшая на ветку росшей напротив окна липы.

Федор Владиславович нервно вздрогнул и бросил раздосадованный взгляд на окно.

– Нам необходимо избавиться от мэра, он слишком зажрался и не понимает по-хорошему, - Романов оглядел притихших предпринимателей, - Все согласны?

Сидевшие за столом промолчали. По губам Романова мелькнула довольная ухмылка, он продолжил речь:

– Предлагаю, создать большинство в городском совете, купить депутатов, за любую цену... и принять постановление, по которому мэр станет свадебным генералом, а реальная власть перейдет к нашим представителям!
– он крепко сжал руку в кулак.

– А если не сможем собрать большинство депутатов?
– выкрикнул мужчина с семитскими чертами лица.

– Значит, соберем толпу на площади перед администрацией из недовольных, а Витька сумел их наплодить множество и выгоним его как не оправдавшего народное доверие.

Зал затих, владельцы жизни придирчиво взвешивали выгоды и возможные риски от предложения Романова. По всему выходило что игра стоила свеч. Власть, пусть и негласная, могла стократно окупить вложения в переворот. Солнце спряталось за случайную тучку, в зале стремительно потемнело. Гостеприимный хозяин поднялся, подошел к стене, щелкнул переключатель, загоревшиеся на потолке лампы высветили сосредоточенные лица собравшихся. Романов вернулся и встал перед своим стулом, пробежался взглядом по задумчивым лицам.

– Господа!
– обратился он к собравшимся, -как говорится накатила грусть? Накати и ты! Наполняем рюмки!

Он первый наполнил себе коньячный бокал, тонкий аромат благородного напитка защекотал ноздри. Дождавшись, когда гости поднимут бокалы и рюмки, провозгласил:

– За нас! За лучших людей города, достойных вести его в будущее!

Он слегка пригубил коньяк, продолжая оценивать состояния собравшихся, не пора ли подкинуть новых дров в топку недовольства. По залу поплыл тонкий звон, от соприкосновения наполненных дорогими напитками бокалов и рюмок, публика достойно закусила, нахмуренные лица слегка прояснились. Толпа все больше пьянела.

Мужчина с семитскими чертами лица поставил полупустой бокал на столешницу, его лицо исказила неприятная судорога, которая тут же пропала, он снова стала настороженно-спокойным. Рассеяно побарабанив кончиками пальцев по тщательному выбритому подбородку он спросил Романова, комедийно пародируя одесский говор:

– Нет, так что ты получишь, если скинуть Витьку я понимаю, не понимаю я лишь одно, мне какой от этого гешефт? Кинешь свои объедки?

Напряженные лица присутствующих разом повернулись к бузотеру и инициатору встречи. Что ответит на обвинение Романов?

– Ты Александр, как всегда в своем репертуаре!
– воскликнул Федор Владиславович, широко разводя руки, словно хотел обняться с оппонентом, но обниматься и не подумал, а сказал жестко:

– Только о собственной выгоде думаешь.

Его собеседник развел руки в стороны и ответил со все тем же акцентом:

– Ну так что Вы хотели? Меня, как и всех здесь присутствующих, интересует мой интерес!
– он замолчал, с интересом рассматривая Романова, по лицу которого промелькнула смесь озлобленности и нетерпения, впрочем, тут-же сменившаяся благожелательной улыбкой.

'Главный вопрос, что получит каждый из присутствующих, от него зависит поддержат меня или нет. Витьку, пока совсем не зарвется, они согласны терпеть'.

– Вопрос кто станет кем после, - последнее слово Романов выделил голосом, - мы сейчас обсудим, но я гарантирую отмену карточной системы и фиксированных цен, допуск бизнеса к торговле со среднеазиатскими и прочими купцами и передачу заводов в управление городским предпринимателям! И еще помнишь тендер на поставку обедов в школы, под который ты взял кредит, и проиграл? И отдавая деньги банку тебе пришлось продать заправку?