Попаданец для нее
Шрифт:
Девушка бежала по путаным заросшим тропинкам, и мысли ее перескакивали с одного на другое. Ну, где же я видела эту дрянь. А Парфюмер занятный мужчина, хотя и странный. Она нагнулась и сорвала цветок. Нет не этот. Сильный, красивый, а вызывает только жалость. Будто у него вся душа выжжена. О, вот она. Тайя сорвала цветок цикуты. Возьму еще парочку со стеблями. Сорвав, девушка бросилась обратно.
Спрыгнув с подоконника на паркетный пол фехтовального зала, она услышала ворчание.
– Ну, слава богу. Я уже думал, ты никогда не вернешься. – Дагор предпочел закутаться в плащ, но с кресла
– Первым делом окно закрой.
Тайя затворила рамы и подошла к рабочему столу. Нарезать, выжать сок и готово.
– Будете пробовать?
– Смешно. – Парфюмер бросил взгляд на часы. Песок еще оставался. Он поднялся, подошел к столу и посмотрел на остатки цветов. – Неплохой выбор. Покрутил головой и, найдя глиняную миску с водой, вылил туда выжатый сок.
– Пошли. Только теперь через дверь. – Дагор направился к выходу. Тайя удивленно поджала губы и пошла следом.
Они шли по прокаленной солнцем улице. Мужчина в вычурно дорогой одежде со скучающим выражением лица и юная девушка в легком белом хитоне и восторженной улыбкой в глазах. Народу было много. Сновали носильщики, степенно двигались груженые верблюды, из лавок громко и призывно орали зазывалы. Тут и там взгляд натыкался на бритые головы паломников. Совсем недалеко находился храм Аллисара, громовержца и покровителя города. Дагор повернул за угол, и они вышли на храмовую площадь. Парфюмер поискал кого-то глазами и, найдя то, что искал, повернулся к Тайи.
– Видишь вон того старика. Сидит отдельно в тени платана.
– Седая борода и повязка на бедрах.
– Да он.
– Что надо сделать?
Дагор повернулся и, глядя девушки прямо в глаза, протянул миску.
– Разве ты не видишь, старика мучит жажда. Дай ему напиться.
Тайя в ужасе отпрянула.
– Зачем? Что он вам сделал?
– Девочка не понимает. Странно. Странно. – Парфюмер демонстративно закатил глаза к небу. – Девочка думала, что мудрый добрый человек учит ее собирать гербарии.
– Нет! Я так не могу. – Тайя отгородилась растопыренными пальцами.
– Твой выбор. Я всего-лишь учитель. – Дагор спрятал миску и повернул обратно. – Вот только кое-кто будет очень недоволен и, зная его бешеный нрав, скажу. Все равно кто-нибудь умрет. Ты, этот нищий, твоя бабушка или может быть даже я. Алазар знаешь ли абсолютно непредсказуем.
– Подожди. – Тайя протянула руку, в глазах ее стояли слезы. – Дагор, прошу тебя, давай не сегодня.
Парфюмер понимающе посмотрел на девушку.
– Первый раз всегда трудно. Хорошо, попробуем в другой раз.
Глава 3. Мелисана
Тайя заперлась в своей комнате, как только вернулась в дом. Её знобило. Конечно, она знала, что от нее потребуют и даже внутренне уже согласилась, но одно дело представлять, и совсем другое реальность. Сейчас тактика может быть только одна. Соглашаться и ждать. Ждать подходящего для побега случая. Она сама могла убежать в любое время, но вот бабуля. Ее заперли где-то в доме, и они не виделись с самого приезда. Она вспомнила ядовитую усмешку Алазара.
– Оградить юный цветок от тлетворного влияния старости.
Вот ведь мерзавец. Что он от нее хочет она до сих пор не понимала, но сегодняшний урок. Это чересчур. Сможет ли она когда-нибудь сделать такое? Убить беззащитного старика. Как собака на охоте, по команде вцепиться в горло жертве. Это страшно и унизительно. Но что тогда делать. Умереть? Так они ведь и не дадут просто умереть. Способна ли она смотреть, как медленно убивают ее бабулю. Нет! Она бросилась на кровать и заорала в голос. Нет! Нет! Зубы что есть силы, вцепились в подушку.
Хорошо хоть Мелисана перенесла урок на вечер. Смотреть на голых мужиков, трогать их. Бр-р-р. Она брезгливо содрогнулась. Уроки этой ухоженной стервы возмущали, пугали до отвращения и возбуждали. Последнее было особенно неприятно, поскольку Тайя понимала, именно этого Мелисана и добивается. Она вспомнила первый урок.
Тайя вошла в просторную комнату, устланную пушистыми коврами. Справа у стены стояла большая кровать с балдахином. Сначала Тайя не заметила наставницу, все ее внимание было приковано к голому мужчине, стоящему посередине комнаты. Сказать, что она была поражена, это ничего не сказать. Девушка просто остолбенела, не зная, как поступить. Кричать. Бежать. Что!
– Не ори и успокойся. – Мелисана полулежала на постели. Шелковая туника в цвет постельного белья не позволила Тайе увидеть ее сразу. – Это раб. Мой слуга Эшфор. Чистый, умащенный, постриженный. Бояться нечего.
Мелисана поднялась, подогнув под себя ноги.
– Насколько я понимаю, ты у нас девственница.
– Что?
– Тайя все еще была не в себе.
– Ты когда-нибудь спала с мужчиной?
– Нет. – Девушка замотала головой.
– А с женщиной?
– Мелисана встала с кровати, персиковая туника чуть прикрывала ее бедра. Она подошла вплотную к Тайи.
– Впрочем, не важно. Это. – Она показала на голого раба. – Мужское тело. Инструмент, на котором женщина должна играть виртуозно. Чтобы владеть инструментом надо очень хорошо его знать. Настроить каждую струну, чтобы она звучала в твою пользу.
Наставница приобняла свою подопечную и подвела ее к мужчине.
– Стесняться инструмента глупо. Ты играешь на чем-нибудь?
– На кифаре. – Тайя глуповато улыбнулась.
– Ну, вот видишь. Разве ты стесняешься своей кифары?
– Нет. – Тайя чувствовала себя ужасно. От собственного стеснения, от горящих щек, от того, что с ней обращаются как с глупым ребенком. Если бы это было в лесу, то она сейчас же ощерилась бы и зарычала как волчица. Взмахнула ножом, и каждый, кто не понял предупреждения, пролил бы свою кровь. Но здесь не лес, и она не свободна.
– Расслабься. Ничего постыдного ты не делаешь. Никто тебя не осудит. – Мелисана продолжала гнуть свою линию.
– Вот так. – Она взяла руку девушки и положила мужчине на грудь. – Коснулась. Посмотрела, оценила результат. Тебе приятно, Эшфор?
– Да, госпожа. – Молодой мужчина продолжал стоять без движения, излучая лучезарную улыбку.
– Ну, теперь сама. – Мелисана не отпуская ладонь девушки, продолжала водить ею по телу мужчины. С груди на живот еще ниже.
Глаза у Тайи округлились, и она отдернула руку.