Попаданец Сашка
Шрифт:
– А, ты – Лайс? Бывший баронет Венсан? Это твой отец упал в обморок при аресте?
– Ты лжешь! Его ударили по голове после того, как он сказал, что убийство его светлости графа Сейкурского было подстроено!
– Тебе показалось, мальчик. И твой отец испугался и упал от страха в обморок. Он был трус.
– Ты лжешь! Мой отец самый храбрый! И я отомщу за него!
– Вот как? Гм. Что ж, я приму это к сведению. Отведите их обратно.
Когда за арестованными захлопнулась дверь, граф Тарен повернулся к Моэрту
– Я вношу изменение в план. По-прежнему тайно ты вывозишь их к моему замку и продаешь большую часть хаммийцам. Не жадничай. Двух старух, которые им не нужны, отдаешь храмовникам. Пусть ими подавятся, – граф усмехнулся своей шутке. – А старших мальчишек отдашь не хаммийцам, а тоже храмовникам. Отдашь двух сыновей барона Фрастера, им шестнадцать и четырнадцать лет. Этого сопляка Венсана, ему четырнадцать. И… пожалуй, сына виконта Чавила.
– Но тому всего двенадцать лет.
– Зато он сын виконта.
– Но хаммийцы за сына виконта могут дать пять золотых. Да и за этих трех хорошо заплатят. Они же баронеты.
– Нет. Отдашь храмовникам. Эти уже большие. Остальных хаммийцы сумеют укротить. А этих… Особенно этого Венсана. Я не хочу рисковать. Они могут вернуться. Мне мстители не нужны. А от храмовников не возвращаются.
Глава седьмая
На следующее утро после неудачного налета на склад мясника Сашка отказался идти с ватагой Ловкача, задержавшись в притоне. Когда безрукий (Сашка упорно не хотел его звать Обрубком) поплелся к котлу с остатками еды, Сашка его остановил, принялся рукой доставать из котла маленькие остатки подгорелого мяса – разве такой мелочью наешься? – и стал кормить мальчика с рук. Безрукий ел и хмурился. Когда со скудным завтраком было покончено, тот, взглянув в Сашкины глаза, спросил:
– Почему?
Сашка не стал уточнять вопрос, он его понял.
– Если бы сейчас у тебя появилась возможность вернуться в прошлое, пошел в рабы или снова бы?.. – Сашка посмотрел на обрубки рук.
Мальчишка скосил глаза в сторону и задумался.
– Не знаю… Я так устал… Мне часто снятся сны, когда я с руками… – Глаза у мальчишки заблестели. – Не знаю… Нет! – уже жестче ответил он. – Не пошел бы!
– А я бы не смог. Не смог бы так, как ты. Мне ведь предлагали пойти в рабы. В домашние рабы. Те, кто предлагал, хорошие люди, мне было бы хорошо, но… я отказался, а потом долго жалел. Но и у тебя не жизнь. Я бы повесился. А… без рук… Значит, утопился бы.
– Зачем я тебе? Такой вонючий.
– Да, пахнет от тебя…
– Я полгода не мылся. Как мыться? Моюсь только летом в городской речке. Прямо в одежде.
– А как ты… ну, это самое… без рук?
– Наловчился, спустить штаны еще можно, а вот одеть. Бывает, по часу натягиваю и культями затягиваю.
– А если пропустить веревку, которую натягивать на крючок?
– Какой
– Его можно приделать на уровне груди, а веревку из штанов на нее натягивать.
– Интересно…
– А остальные как моются?
– К прачке Магье ходят. Она берет по медянке с двух человек. А если воду не менять, то и с трех.
– А ты почему не ходишь? Денег нет?
– И денег тоже. Я ведь прошу милостыню. Кидают по одной-две монетки в день, бывает и вовсе прихожу пустым. Но если бы и были деньги, кто со мной пойдет? Да и раздеться надо, и одежду простирать.
Сашка посмотрел на угол, где спал мальчик.
– На полу, наверное, холодно?
– Я привык. Хоть там разрешают спать.
– А как тебя зовут?
– Обрубок.
– Нет, не эта кличка, а настоящее имя.
– Зачем тебе?
– Не хочу я так тебя называть.
Мальчик задумался, закусил губу и сказал:
– Ну, можешь, если хочешь, называть меня Дар.
– Что за дар?
– Меня так в детстве родители называли.
– А где они?
Серые глаза мальчишки потемнели.
– Умерли.
– Прости.
– За что? – удивился мальчик.
– Ну, напомнил тебе.
– Странный ты, Сашка. А сам-то откуда?
– Издалека.
– Это и понятно по твоему говору. А что за местность?
– Россия.
– Не слышал. Наверное, очень далеко?
Сашка кивнул головой.
– Не стоит тебе со мной связываться. Я здесь пария. Ведь если бы вчера ты на стреме не отличился, тебя снова бы избили. Я до сих пор понять не могу, почему вчера Ржавый не приказал. Ты же пошел против него. Сегодня вечером ты меня не корми. Второй раз добрым он не будет. Изобьют.
– Ну это посмотрим. Ты сейчас куда?
– Как обычно, чашку в зубы и милостыню просить.
– А другие мальчишки, ну, из других удач или просто мальчишки, тебя не грабят? Не отбирают деньги?
– Вначале было. Мне ведь лет пять назад руки отрубили. Тогда я был совсем маленьким, лет десять было…
– А сейчас тебе сколько?
– Пятнадцать.
– Пятнадцать? Мне всего тринадцать, а ты, извини, не выглядишь на пятнадцать.
– Да, не извиняйся. Я постоянно голодный. Утром крохи да вечером кусок, откуда росту взяться?
– И так пять лет?
Дар кивнул.
– Знаешь что. Пойдем сегодня со мной.
– Куда?
– Вначале купим тебе нормальную одежду, потом пойдем к этой вашей прачке.
– У меня нет денег.
– У меня есть.
– Мне тебе их не вернуть.
– И не надо.
– Тогда я буду должником, и ты можешь по закону составить на меня долговую рабскую запись.
– Ты что? – Сашка аж поперхнулся от возмущения. – Никаких долгов не будет. Будем считать, что я куплю одежду для себя, а потом ее тебе отдам. Ведь может она мне не понравиться?
– Может, – согласился Дар.