Попаданец со шпагой
Шрифт:
– О чем речь! Это будет наиболее удобно для всех нас.
– А пока прошу перекусить, – радушно пригласил Соков. – И по бокалу вина. За столом и договорим.
Разговор о нашем предстоящем путешествии действительно продолжился за «перекусом» – непонятно, как назвать данное застолье, ленчем, что ли…
Не знаю, как мне было реагировать. Настя явно огорчилась, узнав о нашей поездке в столицу. Виду старалась не показывать, но было заметно.
Непонятно: расстроиться тоже, глядя на ее погрустневшее личико, или радоваться, что мои надежды небеспочвенны?
В
Даже когда девушка нас покинула, мысли о ней продолжали пульсировать в моей голове.
Черт! Надоело! Объясниться, что ли, в конце концов? Ну, приложат меня «фейсом об тейбл», так хоть успокоюсь наконец. А поездка довыветрит эту дурь из черепа. Решено! Сегодня же… Нет, пожалуй, сегодня не стоит. Послезавтра, например. Поближе к отъезду.
Но, как говорится, Бог располагает. И не надо смешить его своими планами.
Я оставил мужчин общаться между собой и хотел пройти в дом, заняться расчетами по поводу еще одной идеи, но по дороге случайно (а может, и нет) встретил Анастасию. Ну не обходить же ее и не проходить мимо молча…
– Вы чем-то расстроены, Анастасия Сергеевна?
– Так заметно? – не стала жеманничать она. – А что, вас это удивляет?
Простенький вопрос. И снова я дурак-дураком. И что, отвечать: «Нет, не удивляет, я прекрасно вижу, что вы ко мне испытываете симпатию и опечалены предстоящей разлукой». Или лучше прикинуться дауном: «Конечно, удивляет, а у вас что-то случилось?» Тьфу! Но девушка сама помогла мне выйти из дурацкой ситуации:
– Разумеется, немножко грустно, что вы уезжаете. Сами же могли заметить, как мне приятно ваше общество, я уже привыкла, что можно поговорить с умным и интересным человеком. Пусть и не в любой момент, когда захочется, но все-таки…
– Если честно, то мне тоже будет недоставать общения с вами…
В общем, разговор завязался, и мне пришлось изменить свои планы по поводу расчетов. Пошли по тропинке в английский парк, беседуя… Да не беседуя – просто занимаясь болтовней.
Но чувствовалось, что оба напряжены и оба чего-то ждем…
Да гори оно все синим пламенем!
– Анастасия Сергеевна, а у вас есть жених?
– Нет. Это удивительно? – Лицо ее слегка порозовело, но она остановилась и смело посмотрела мне в глаза.
– Если честно, то очень. Вы чрезвычайно красивая девушка, умная и, как я понимаю, не бесприданница. (Идиот!) По моему скромному разумению, к вам должна стоять очередь из женихов со всей Псковской губернии.
– Да была у меня за последний год парочка кавалеров, – Настя посмотрела в мою сторону чуть лукаво, – но не очень бы хотелось с ними связывать свою жизнь: один старик сорокапятилетний, другой хоть и вам ровесник, но уж больно… Ну не знаю даже, как сказать. Хлыщ. А теперь… Наверное, у меня вообще женихов не будет…
Ну и все. Или ты вообще баран, господин Демидов, или…
– Анастасия Сергеевна, Настя, а если я попрошу вашей руки у Сергея Васильевича? Вы будете возражать?
– Вы очень интересно построили сей вопрос, Вадим Федорович. –
Твою мать! Ну ведь точно: дебил-дебилом, ведь надо же было именно так сформулировать текст фактического предложения руки и сердца! Лох натуральный.
– Нет, – собрался я с духом, мысленно сделал глубокий выдох, как перед принятием сотки спирта, и продолжил: – Я в первую очередь хотел сказать, что люблю вас, что вы самая замечательная, самая красивая и умная девушка из всех, кого я встречал в своей жизни. Прошу понять и простить меня: я не знаю досконально всех условностей поведения в кругу российской аристократии.
– А быть просто человеком вы можете?
– Очень бы хотелось. Но постарайтесь представить мое положение: я практически никто, можно сказать, проходимец. Ни кола, ни двора, ни копейки за душой. Как я могу спокойно и уверенно делать предложение девушке, которую полюбил, если она знатна и богата. Но и молчать перед длительной разлукой тоже не могу – я ведь тогда потом всю жизнь себе не прощу, что струсил и не сказал те, самые важные слова. Вот поэтому и волнуюсь, и, вероятно, выгляжу достаточно глупо.
– Вообще-то есть немного, – засмеялась девушка. – Только это вы зря. В нашей семье достаточно простые нравы. Алеша еще, правда, иногда свой гонор показать хочет, но он еще мальчик. А вы просто попали в неприятную ситуацию. Но ведь мы успели вас узнать за это время. И отец уважает, и брата очаровали – никогда не видела, чтобы он относился к кому-то с таким пиететом. О своем отношении я уже сказала. Так что стесняться вам нечего. К тому же вы спасли меня…
– Умоляю: остановитесь! Анастасия Сергеевна, очень вас прошу не вспоминать этот случай! Ведь я буду думать, что вы всего лишь чувствуете себя мне обязанной. – В зеркало я посмотреть не мог, но просто кожей ощущал, что лицо мое не просто покраснело, а побагровело. – Я ведь помог бы тогда любому человеку, попавшему в беду, прошу вас меня понять…
– Понимаю. Извините. Наверное, вам действительно неприятно было это слышать именно в такой ситуации. Знаете, я вижу, как вам тяжело дается этот разговор, так давайте его закончим. Я не говорю вам «да», но и не отказываю. Мне нужно подумать. Проводите меня в дом.
Возвращались молча. В голове была сплошная чехарда, мысли категорически отказывались собираться в связные предложения. Ничего нет хуже непоняток. Но все-таки на душе полегчало. Я сказал то, что хотел. Дальше от меня ничего не зависит.
– Спасибо вам за прогулку и беседу, Вадим Федорович, – произнесла девушка у дверей, – поверьте, мне было очень лестно услышать ваше предложение.
Я приложился к протянутой ручке, и Настя стала подниматься по лестнице. Потом вдруг остановилась, обернулась и весело посмотрела на меня.
– А знаете, пожалуй, все-таки «да»! – засмеялась и упорхнула, оставив вашего покорного слугу в совершенно обалдевшем состоянии.
Все же первым делом надо выпить, или я вообще сдурею от такой карусели событий.