Попаданец в Дракона 5

Бобков Владислав Андреевич

Не забывали они и о фиксированных духовных прорывах, создающих сжигающих всё и вся элементалей огня или топящих в камне духов земли. Взбудораженные обилием жертв духи только и ждали возможности, чтобы вырваться в реальный мир и начать править его под свои стандарты.

Тем не менее, даже несмотря на воспрянувших духов орков и силу драконов, великаны отказывались сдаваться.

Аргалор зашипел, почувствовав боль от воткнувшейся в лапу стрелы ледяного великана, прошедшей мясо и чешую аж насквозь. Стоявший на дальней стене одетый в рогатый шлем синекожий

ублюдок оскалился и отдал преувеличенный поклон смотрящему на него разгневанному дракону.

Не отрывая взгляда от врага, Думов наклонил голову и принюхался к стреле, сразу же скривившись, уловив неприятный запах магии великанов. Сариана предупреждала своих детей на этот счёт. Там, где пуля даже сильной снайперской винтовки бессильно бы отскочила от магически усиленной чешуи, слабенькая стрела великана имела все шансы воткнуться и поранить.

За тысячелетия межвидовой борьбы гиганты немало поработали над своей сутью, вплетая сами в себя многочисленные «подарки» для того, чтобы уравнять шансы.

Так, кроме любви к клонированию, великаны обратились к магической генной инженерии, придав всей своей расе несколько невероятно полезных особенностей, вроде концептуальной ненависти к драконам. И хоть это впоследствии им аукнулось, но результаты тоже нельзя было отрицать.

Любой великан, способный достичь определенного уровня могущества, был способен активировать эту силу и ослабить естественную защиту дракона, дабы нанести свой удар.

Видимо, тот лучник гигант был каким-то вождём или десятником, раз он получил доступ к наследию своих давно сгинувших предков.

Вспыхнувший Игнис набросился на деревянное древко стрелы, начав его сжигать, в то время как Зара ухватилась за обратную сторону и рывком отбросила лишившееся наконечника древко и оперение.

Лев уже собирался раз и навсегда покончить с наглецом, когда ему пришлось уворачиваться от промелькнувшего сбоку наконечника полностью стального копья, по недомыслию называющегося посохом.

Ударившее следом пламя лишь бесполезно окатило морду и чешую красного дракона, заставив того вытащить голову из бушующего вокруг него взрыва и издевательски рассмеяться, выкашливая черные клубы дыма.

— Серьезно? Атаковать меня огнём? — в ответ огненный великан лишь сузил за шлемом глаза и, раскрутив посох, с силой обрушил его на бок дракона.

Фыркнув от развлечения, Аргалор высокомерно принял его на укрепившуюся чешую лапы, чтобы тут же зашипеть от боли.

Да, Аргалор вполне успешно заблокировал удар, но чего он не ожидал, так это того, что стальной посох мгновенно расплавится и сформирует на своём конце острое лезвие, погрузившееся в грудь дракону на десяток сантиметров.

Лишь инстинктивное высвобождение магии помогло Льву отбросить относительно слабого врага, что так небрежно почти добрался до его сердца. Получивший сильный магический взрыв в лицо великан был отброшен, но, встряхнув головой, быстро пришел в себя. Его полурасплавленный посох, подчиняясь командам хозяина, втянул в себя лезвие и вновь

остыл, став обычной стальной палкой.

«Сейчас не время для высокомерия», — мысленно прошипел сам себе Лев, чувствуя, как всё его естество скручивается от одной только мысли о подобном. Это невольное сопротивление мгновенно привело его в ярость: «Я контролирую себя, а не мои инстинкты! Эти черти не какие-то там жалкие смертные, а те, кто вполне успешно убивал драконов на протяжении эонов! Я не могу позволить себе быть небрежным!» — раны от стрелы и копья болезненно ныли, но времени на их восстановление с помощью Эви пока не было.

Многие десятилетия, пусть и подзаброшенные в последние годы самоконтроля оказались не зря. Инстинктивное желание броситься на медленно приближающегося огненного великана уступило место холодному, расчетливому гневу.

Ещё одна свистнувшая стрела была быстро отбита кончиком хвоста, хоть Аргалор и не отвлёкся от мага гигантов. Лев отнюдь не забыл о своём первом обидчике.

Оба противника двинулись одновременно.

Огненный великан, прекрасно понимающий бесполезность большинства своих приёмов, решил использовать заклинания контроля металла. Половина его посоха взорвалась, выпуская в сторону дракона два быстро летящих острых куска стали. Судя по направлению их движения, целились они прямо в глаза. Самым же опасным было их умение обходить защиту и достигать намеченных целей.

Аргалор тоже был вынужден отойти от своих любимых огненных заклинаний и пламени, используя чистый шаманизм.

Первый стальной осколок Аргалор попробовал сбить выпуском пламени, но он ловко ускользнул, чтобы оказаться сразу схваченным лапой дракона. Он немедленно попытался вырваться, но Лев держал крепко.

Вот только осколков было два и второй из них Аргалор уже не успевал поймать. Скользящий и маневрирующий кусок зачарованной стали уже был слишком близко к его голове!

Удар!

Шлем великана мешал увидеть его выражение лица, но даже по его позе было видно, что он недоверчив от выбранного драконом решения.

Вместо того, чтобы пытаться отбить быстро летящий кусок стали и провалиться, Аргалор вместо этого сам наклонил голову и ударил рогами по острию, заставив снаряд глубоко завязнуть в невероятно крепкой кости и застрять.

Гигант немедленно начал менять структуру обоих кусков посоха, заставляя их течь, словно жидкий металл, но он не успел, ведь в этот момент до него добралась атака Аргалора.

Прорвавшиеся в реальный мир духи камня заставили окружающую вокруг землю вспучиться и ощетиниться десятками острых пик, пытающихся пронзить великана от ног до головы.

Как это обычно и бывает, броня зачастую защищает от множества угроз, но куда реже от тех, что идут снизу.

Однако и сам великан не был новичком в битве магов. Стоило каменным кольям только прорвать брусчатку крепости, как вокруг гиганта вспыхнул заранее подготовленный мощный огненный шторм, за считанные секунды расплавивший и унёсший атакующий камень прочь.