Попаданец в Содружество
Шрифт:
Однако мы проехали по улочкам кишлака и покинули его. Точнее мой мул, и пятеро душманов, остальные остались, стали устраиваться в строениях. А меня увезли метров на двести, тут скалы. Взор уже показал зиндан, глубокую яму в скалах, пустой к слову, вот меня подвезли, и на верёвке спустили. Двое за мной следом, они меня быстро развязали и по доске с плашками, типа лестницы, поднялись наверх, пока я растирал руки и ноги. Мешок с головы тоже сняли. Так что решётчатая крышка закрылась и всё стихло. Хотя Взор показывал, что неподалёку развели костёр, и двое, из тех, что меня сюда привезли, грелись у него и присматривали за зинданом. Я же осмотрелся. По следам ясно, что тут часто пленников держали. Даже параша была, я же походил, давая крови разбежаться, сделал сложный тренировочный комплекс для зарядки, с трудом провёл, всё же мышцы серьёзно затекли, но теперь полегче стало, размялся. Полчаса на это потратил, и пока есть свободное время, продолжая кач, начал создавать плетения, и усиливать ими те, что уже были на ауре. Особенно то, что против телекинетика, от пуль защищаться надо, у меня пока защита слабая. Вот этим и занимался. Немного полечил себя универсальным лекарским плетением. Конечно псионика это не магия, последняя может раз, и так
Вот так двое суток в зиндане и провёл, кормили одними лепёшками, только один раз кусочек козьего сыра достался, да чистой и холодной водой. Я же делал вид что ел, и прибирал, а питался своим. Плов и шурпа отлично шли. Ну и разминался и занимался псионикой, пока мне подарили такое свободное время. Жаль, что всего на эти самые два дня. Шума не было, просто пришло четверо, трое сверху держали меня на прицеле, ещё двое спустились, связали, и дальше на верёвке подняли наверх. Мешок на голову и повели к кишлаку, к самому богатому дому. Я думаю старосты. Или местного царька, тут что не кишлак, обязательно свой хан есть. Взор, который я уже до девяноста метров увеличил, показал, что народу, особенно вооружённого, в кишлаке прибавилось, под сотню моджахедов, по моим прикидкам, но главное в доме, куда меня вели, было двое европейской наружности. Именно к ним в комнату и завели, сдернув мешок с головы, и усадили в позу лотоса, но развязывать не стали. Я же с интересом изучал бледнолицых, став предметом такого же изучения. Те кстати тоже в одеждах моджахедов были.
– Как ты это сделал? – с сильным акцентом, всё же спросил старший из европейцев, судя по рыжим бровям, такой же колер волос имел. По акценту британец, не американец, я с ними уже общался. Разницу видел.
– Что?
– На записи камеры видно, что снаряд, летевший в тебя, уклонился и пролетел мимо. Потом ещё такой же случай. Один раз случайность, второй раз уже нет. Мы потратили немалые деньги, чтобы сначала узнать кто ты такой. Потом выкрасть.
– Ах вон в чём ваш интерес? Допустим оборудование РЭБ на ультразвуковой дорожке. Что я с этого иметь буду?
Нёс я пургу понятно, тянул время, обдумывая, что делать дальше. То, что мы были не одни в комнате, у меня за спиной стояли двое звероватого вида афганца, не волновало. Было видно, что русского те не знали, вот и оставили их для силовой поддержки. В принципе, всё что надо я выяснил, можно дальше время не тянуть, поэтому канаты, что меня удерживали, исчезли, всё же восемь кило свободного, я взвился в прыжке с той позы, в которой сидел, всадив в грудины обоих афганцев по ножу, и прыжком докатившись до европейцев, что уже на ноги вскочили, хорошая реакция, но мои удары вырубили обоих. Дальше связал их, кляпы. Афганцев оттащил к стене, и их телами забаррикадировал дверь, тут не шкуры висят, и не материя, нормальная дверь, благо открывается внутрь помещения. Кроме кинжалов и сабли у одного, другого оружия у них не было. А вот европейцы порадовали небольшой итальянской «Береттой» как у Бонда, с кобурой для скрытого ношения. К ней два запасных магазина, и «Кольт» у второго. Хорошая добыча. Дальше привёл в сознание старшего, и повёл допрос, вынимая кляп, если что-то хотел услышать. На его мычание, и довольно громкое, никто не реагировал. Видимо те, кто меня сюда привёз и охранял, были в курсе что беспокоить не надо. Да и радовались они, Взор показал, думали, что это меня пытают. По счастью, только эти двое, из разведки Британии и знали о киноплёнке. Их люди и снимали, она с собой была, в вещах, чуть позже уничтожу улику. Интерес их понятен, и мне не особо нужен. Я бы быстро прирезал обоих, а потом зачистил кишлак, хочу проверить свои силы, но старший, видя, что я готов его зачистить, решил попытаться выкупить свою жизнь.
– Мой напарник, опознал твоего отца. Я знаю, что ты ищешь его.
– От кого?
– От торговцев узнал.
– Где он?
– В Пакистане, в одном высотном поселении, в рабах у старосты. Уже давно. Мой напарник видел его полгода назад, тот ему ссадину обрабатывал. Воспалилась. Был жив.
– Где это селение?
– Только за жизнь.
Прям сейчас, разбежался. Через минуту тот окончательно сломался, и сообщил координаты. Всё тот знал. Что по опознанию, ну не верил я в такое совпадение, тем более с момента боя и вот этой нашей встречи всего три недели прошло, но это оно и было. Когда начали по мне информацию собирать, даже копию фотографии, ту что я выдал Шарифу, торговцу, один из агентов британской разведки долго морщился, вспоминая, где он видел этого русского, и вот вспомнил, память профи не подвела. Действительно случайность. Так что не зря я на всё это пошёл, ох не зря. Обоих ликвидировал ножом, дальше подготовился. Накопитель в руку, и убрав затор у двери, выскользнул в коридор. Взор показывал, где боевики, и я сначала зачистил дом, их тут трое было, со старостой в одной из комнат чай пили, ещё три десятка тут же во дворе старосты, остальные по кишлаку разошлись. Вылетев наружу, я метался между боевиками, разя саблей и кинжалом, потом, когда те начали убегать, по мне уже стреляли немногие выжившие, достал автомат и работал им. Пока сюда боевики стягивались, добил подранков, сменив автомат, перезарядив его, на «ПКМ», что взял у душманов. Потом обязательно себе заберу, у меня такого нет, ну и носился, поражая боевиков. Иногда расстреливая их через глиняные стены заборов или домов. Они меня не видели, а я их вполне. Да не иногда, а много раз, половину так поразил. Потом зачистка селения, хорошая зачистка, собрал всё ценное, и в кузов грузовика. А на нём под видом торговцев и прибыли агенты британских спецслужб. Старый армейский грузовик из США.
Причём машина принадлежала легальному торговцу. Я его тут в кишлаке также положил. Набралось немало, и всё ценное, покрутился по тропам, двигаясь к трассе на Кабул-Джелалабад, даже прикидывал задержаться на пару недель и сделать пси-хранилище на ноге, на тонну. Тогда все трофеи точно возьму. Тут Взор, коим я время от времени пользовался, показал у дороги старый схрон. Похоже, им довольно долгое время не пользовались. Близко машину не подгонишь, валуны, но сбегал, убрав камни, что скрывали вход, и час потратил, перенося добычу в схрон. Потом закрыл,
***
Отметив, что меня обнаружили с советского блокпоста, идущего рядом с дорогой, сам я увешан оружием был, рядом брёл связанный полевой командир, довольно известный в этих краях, у окраин Кандагара. Вот так я и возвращался к своим.
Три недели прошло с момента как меня выкрали. Отца я нашёл. Вообще на грузовике почти до самой границы доехал. А пристроился к колонне из трёх машин и так и ехал. Там его бросил и, перемещаясь ночами, днём отсыпаясь, немалые расстояния пробегал. Это и позволило пересечь границу, уйдя в Пакистан, там угнать армейскую машину, даже заправили на заправке, за баксы, и доехать до нужного селения. Атлас дорог, его подобие, купил на заправке. Я был в форме офицера пакистанской армии. Вообще пока на их земле был, трупов немало оставил за спиной. Терпеть их не могу, главные помощники моджахедов. Того селения, где вроде как содержали отца, там не было, но рядом крупное, оно отмечено. Машину оставил подальше и ночкой тёмной, пешком добежал. Единенный европеец жил в пристройке дома старосты. А при нём молодая девушка на сносях и мальчик лет двух. Всё же этот европеец и оказался отцом Валерия, и да, его тут женили, на дочке старосты. Привязать хотели, но когда я разбудил отца, а девушку усыпил пси-плетением, и зажав губы пальцами, объяснил кто я и для чего прибыл, то тот закончив меня обнимать, сразу подтвердил. Куда угодно, но подальше отсюда. Я оставил пять тысяч долларов его жене, всё же, как не крути, брат мой тут оставался, и ещё второй ребёнок, Взор показал что будет сестричка. Отца и ислам заставили принять, хотя он циник, что обычное дело для врачей. Принял легко, и так же легко отказался. Мы до машины добежали, и дальше обратно. Недалеко был город, Пашевар, мы объехали его, по пути описывал отцу что и как было, матушка спасена и уже дома, нянчиться с внучкой. Дальше, я велел обо мне не вспоминать, мол, сам спасся, сбежал. И проследил, как его приняли афганские военные на границе, и передали представителям советской стороны.
Сам же вернулся на территорию Пакистана, угнал частный самолёт и до Кандагара. Самолёт при посадке разбил. Далее, две недели занимался делом, пригодилось-таки снаряжение и запасы еды, пока не создал наконец, пси-хранилище на ноге, потом пару дней потратил на поиск достойного кандидата в мои попутчики. Взял в плен этого полевого командира, да караван перехватил, а про этого моджахеда в сводках слышал, и вот помахав над головой автоматом, показывая, что для переговоров прибыл, ждал, когда нас встретят. Вскоре вышел офицер, лейтенант, с солдатом, минут десять к нам шли, на подходе опознав, что я свой, окрикнул:
– Кто такие?
– Рядовой Антошин. Сто Семьдесят Седьмой отряд специального назначения. Свои меня сдали, в плен попал. Сбежал, и вот этого борова прихватил.
– Ясно. Сообщу вашим, ну а пока идём к нам.
Вот так и двинули, сообщили обо мне по рации, и закрутилось, даже вертолёт за мной прислали. Да и за моджахедом тоже.
Надо сказать, пусть неделю допрашивали, что по плену и как попал, но вернули в отряд и уже через несколько дней я уходил в первый рейд с группой Зверева. Меня из списков отряда никто не исключал. И вообще, как оказалось, сильно пытались меня вернуть. Забрали меня по запросу контрразведки, и пропал с концами. В отряде даже не сразу и узнали, что я в плен попал. С меня же столько подписок взяли, а я всем рассказывал до посадки на вертолёт, что свои сдали, а тут вынужден был молчать, мол, подписал приказ о неразглашении. Так что заглохли те и служба продолжилась. Тем более мой отряд ещё в марте вывели из ущелья, там перемирие было заключено с моджахедами, и дислоцировался в городе Гульбахор, провинции Парван, проводя в городе и окрестностях спецоперации. Подразделения отряда выполняли боевые задачи на перевале Саланг, под Кабулом, Джелалабадом и в окрестностях города Баграм. Так что я включился сходу в дела. В нашей группе порадовались моему возращению, я вообще удачу приносил нашим, потери были небольшими, в отличии от других групп отряда. Да и на схроны и засады у меня нюх был. Магическое хранилище качалось, а пси-хранилище не имея кача, оставалось в размере тонны. Правда, заполнено было едва на сто килограмм. Я часть вещей из магического перекидал, в пси. Оставил место для тех вещей, что в схроне оставил. И в середине июля, мы как раз в том районе были, возвращались на базу, двигались по тропе. Уже вызвали два вертолёта, чтобы нас вывезли, шли к удобной площадке. Когда я отбежал минут на пять, вроде как припёрло, забрал своё, тут рядом было с тропой, и вернувшись, так с группой и дошёл до места эвакуации.
При этом не стоит думать, что от меня отстали, следствие шло, иногда когда мы на базе были, вызывали и опрашивали. Про отца сообщили, нашли, сам сбежал, уже в Москве, воссоединился с семьёй, восстанавливает документы. В общем, уже первые письма от него пошли. Молодец, кремень, не сообщил, что не сам сбежал, а помогли. А в конце июля меня наградили орденом «Боевого Красного Знамени», намёк получил, что это от контрразведки за проваленную операцию, где меня живцом использовали. А я же побил караван в три десятка вооружённых моджахедов, там на мулах и два «ПЗРК» британских было, я их сдал, вышел с ними к своим. За это и дали. Тем более их командир, единственный оставшийся в живых, подтвердил это. Всё шайтаном меня называл. А так побегать по горам пришлось немало, ещё и жара, тут в тени такая жара, потом истекаешь. Ещё Зверев в последнее время стал на меня задумчиво поглядывать. Ещё бы, впервые месяцы, как я в его группу попал, глаза горят, инициатива от меня прёт, а тут стал обычным исполнителем, с предложениями и советами не лезу, а у нас спецназ, вполне приветствуются дельные предложения. Что говорят, то и выполняю, хотя и хорошо. Вот как-то на привале, уже конец июля был, мы искали банду, летчики засекли, уже вторые сутки эти места прочёсываем, а те как сгинули. Так вот, отдыхаем в тени скал, уже пообедали, дозорные выставлены, Зверев, что на днях капитана получил, похоже у нас скоро новый командир группы будет, спросил: