Попаданец в Содружество
Шрифт:
– Ещё до ввода войск? – с интересом посмотрел тот на меня, остальные парни молчали.
– Да.
– Четыре года прошло, много. Кто такие?
– Врачи-добровольцы.
– А наши что говорят?
– Говорят, что по их сведеньям, они мертвы. В руки толпы попали.
– Если толпа, то да. Шансов найти живыми нет. А на рынке что хочешь?
– Найти самого уважаемого торговца и попросить найти их, может всё же есть шансы? Врачи всё-таки. Мне жена фотографию их общую прислала, лица хорошо видно.
– Хм, выкупить хочешь?
– Да.
– Это же дорого. У тебя деньги есть?
– Добуду. Цену назначит, сделаю. А нашим я не верю.
– Хм, из уважаемых торговцев, если только к Амар Шерифу обратиться. Это конечно не его круг интересов, но связи у него большие, в Кандагаре и окрестностях точно есть. Так, рынок нам не нужен, тут его сеть магазинов, нужен центральный, где у него рабочий кабинет. Идём.
Думаю, бурю в штабе отряда я подниму своими инициативами. Прапор доложит, обязан доложить. Мало того, что новобранец у них может стать неблагонадёжным, родители в Афгане сгинули, мало ли кто выйдет на меня и предложит сотрудничество, и родителей вернут, если живы, так ещё они об этом
– Роман, – кивнул тот на прапора. – Описал мне твою беду, юноша. Хочешь найти родителей, и вернуть домой. Достойный поступок. Я скажу своим людям, их начнут искать. Нужны их данные и фото.
Я тут же достал фотографию. С обратной стороны были написаны данные родителей, торговец забрал её, я поблагодарил того за помощь, и на этом всё, покинул помещения магазина и мы продолжили патрулирование. Я же не отвлекался. Урок не закончен, и два часа, пока не вернулись на базу, не заканчивался, нас толково и неплохо обучали. Чуть позже, ужин уже прошёл, сидя в каптёрке, заканчивал с «лифчиком», я размышлял, не о том, что пытаюсь принудительно инициировать Дар псиона. Да я на второй месяц после попадания, решил, а вдруг он всё же на месте? Шансы мизерные, но решил проверить. Уже сотня попыток было, около десяти тут, в Кабуле, и ничего, Дара нет, но я всё равно пытаюсь, мало ли? Да и времени это много не занимает. Нет, я размышлял понятно о родителях Валерия. Почему он в Афган добивался отправки, сходу не скажу. То ли мстить за родителей, а такое должны отслеживать соответствующие органы, то ли сам поискать хотел, как я это делал, но теперь уже не узнаешь. Теперь уже на меня по наследству перешли их поиски. Сделаю, чего уж там. Что по средствам, я действительно не видел особых проблем их добыть. Тут например ограбление банка, желательно не в Кабуле, чтобы на меня не подумали, и средства на руках. Впрочем, средства будут крупными, всё равно подумают. Значит, грабить нужно тех, кто не заявит. А моджахедов. Вот об этом всём и размышлял. Ну и какие выводы сделает командование, узнав, что я в этих краях не просто так? Да и тупой догадается, что за родителями приехал.
Я не ошибся, за следующие четыре дня, пока мы в Кабуле были, со мной трижды наш отрядный особист работал. Тот ещё жучара. Заодно проверил психологическую устойчивость, не рвану ли мстить или искать родных? Убедился, что разум твёрдый и последствия осознаю. Да ещё обещал поискать следы по своим каналам. Может и выгорит. Ну а так, нас молодых собрали, на машины, и повезли к месту дислокации отряда, кишлак Руха. И там раскидали по подразделениям. Я попал в группу лейтенанта Зверева. Не стоит думать, что мы сидели на базе и нас продолжали обучать, хотя учить нас и учить, нет, считается, что нужно закрепить уже изученное практикой, так что мы постоянно в движении были. Иногда уходили на три-четыре дня. В кишлаке стояли мотострелки, они держали оборону вокруг него, плюс артиллеристы и танкисты, а мы бегали вокруг и работая из засад, или выслеживая банды, уничтожали их. И надо сказать работы было много. Дня не было, чтобы без интенсивных перестрелок обходилось. Местный глава банд, Ахмад Шах Масуд, поклялся выбить нас за месяц и кидал своих людей в бой. К середине сентября, больше месяца активных боёв, только на моём личном счету больше сотни уничтоженных боевиков. Кстати, это отметили, я получил орден «Красной Звезды», в начале сентября наградили. То, что стрелок я исключительный, было замечено и принято к сведенью. Ага, мне «ПКМ» выдали заместо автомата. Пулемётчиком стал. Опыт рос, это видно, правильно опытные солдаты говорили, без практики никакая теория не поможет.
У меня у меня ещё на сорок два килограмма накачалось. С момента как очнулся в этом теле и запустил кач, уже сто один килограмм имею. В основном воду держал, тут без неё никуда. Да ещё проверенная вода должна быть. А с хорошей водой в Афганистане беда, мало источников. Так вот, трофеи время от времени попадали в руки, но места мало и я довольно избирательно подходил к подбору. Да и не всё незаметно к рукам можно прибрать. Кстати, не забываю допрашивать пленных и раненых, кто русский знает, по родителям официально, но ещё старался узнать, что у банды есть ценного и где оно. Я планирую вернуться в Союз обеспеченным. Так вот, добыл пистолет «Стечкина», четыре запасных магазина, запас патронов имею. Пистолет «Кольт», трофей с тела мёртвого советника. Явно из Штатов. Ну и пулемёт. «ПК» к сожалению, добыть не смог пока, зато «РПД» есть, три запасных банки и патронов россыпью около трёхсот. Шесть ручных гранат. Это всё. Говорю же места мало, качается. По мне так для начала неплохо. Это по оружию. Также имею полный набор афганской мужской одежды, обувь. Да с пленных добыл или мёртвых снял. Понемногу и набралось. Также камуфляж, горный, натовского образца, и отличные горные ботинки. С того же советника с которого «Кольт» снял, неплохой бинокль. Вот теперь точно по трофеям всё. Тем более я варенье ем, чай добыл отличный чёрный, люблю его пить с вареньем, по-тихому уходит, место появляется.
Так вот, почти середина сентября, в кишлаке находился, наша группа только что вернулась, замочил в корыте свою окровавленную форму. Да она залита ею была. Уже высохла, бой три часа назад проходил, и вот стирал с мылом. Сам, ну почти. На подворье где мы стояли, были афганские женщины и за небольшую сумму вполне могли постирать, что одна из женщин и делала. А я сидел в тени, потягивая морс, делаю его из варенья, и отслеживал. У меня запасной формы нет. Есть комбез «Берёзка», как раз в нём был, но и только. А бой был вообще неожиданный, по нему сейчас лейтенант докладывает. Мы засекли банду, два миномёта тащили, решили нас накрыть в кишлаке, место не очень для засады удобное, поэтому одна группа занимала высоту, дозорных пропустим и вдарим, а небольшая, под командованием
Вот так вернулись на базу, стирка, я пулемёт чищу и воду попиваю, а тут окрик:
– Антошина, к командиру отряда.
Быстро собрав пулемёт, вставив короб и заправив ленту, и рванул в нужную сторону. Не смотря на то, что за длинным столом сидело ещё шестеро из нашей группы и прапор Игнатьев, оружие без присмотра я не оставлял. Отучили. Наши не все стояли в кишлаке, а рядом землянок нарыли, так оно безопаснее, однако меня перехватили по пути и отправили в нужную землянку. А там знакомый особист ждёт.
– Ну что Антошин, пляши. Для тебя радостная новость. Мать твою нашли, она действительно в одном из южных кишлаков находилась. Как врача используют, а моджахедов там госпиталь. Сейчас идут переговоры по обмену на несколько важных полевых командиров. Договорились уже, рабочие моменты обсуждают.
– Приятная новость, спасибо, товарищ капитан. А отец?
– Год назад продали на рабском рынке. Больше о нём не слышали. Ищем. Ладно, это обсудили, а теперь опиши мне тот бой на ножах в ущелье, что сегодня был…
Надо сказать, почти полтора часа со мной работал. А ловкий гад, сначала заставил открыться, дав информацию по матушке, и нанёс первый удар, задавая вопросы и отслеживая мою реакцию. Опытный, не люблю с профи работать. И я понимаю его интерес. Бойцы, судя по мату со спины, видели, как от меня по типу воздушной волны шло. Это как камень в воду кинуть, искажение кругами расходиться, вот и тут также, Да, бой на пределе возможностей, сорвал с меня какую-то защиту, я так думаю, что не давала инициировать Дар, и прошла спонтанная инициация. О да, Дар при мне, я уже готовлюсь активно его осваивать. Пока дальность Взора восемь метров, но кач идёт. Впрочем, я всё же неплохо, на мой взгляд опрос прошёл, бой был, ничего больше необычного не видел, рапорты написал, ранее почему-то не было приказа их писать, а тут их в штаб отряда передали. Ну и отпустили отдыхать. Нашей группе три дня на отдых дали. Мы полностью банду уничтожили, никто не ушёл, а их было куда больше нас. Потери были, но ранеными. Уже в госпиталь отправили, троих, ещё один легкораненый тут на месте лечение проходит. Как видите неплохо всё вышло. И новость действительно радостная. Закончив чистить пулемёт, и ещё раз помывшись, до сих пор неприятно вспоминать эту стягивающую кожу засохшую кровь, но отдых нам только снился, сел писать письмо Анне, сообщая, что нашлась матушка, чтобы ты в курсе была. Куда она приедет, если договорятся об обмене, на что я надеюсь, как не на свою квартиру? Да и отца, если честно, желаю найти. Дальше отнёс письмо в штаб, адрес написал, конверт выдали, там опечатали, отправят, и вернулся к своим. Форма уже сохла постиранная, впрочем, все пятна, остались, как не старалась убрать прачка, не удалось, но будем считать, что это новый камуфляж. А вообще именно этот бой в прямом контакте, как-то сделал меня своим среди опытных бойцов отряда. А вот так, ранее считали желторотиком, как и остальных в группе новобранцев, но вот со мной теперь вели себя по-другому. И это заметно.
Дальше так и шли боевые действия. В конце сентября во время одного боестолкновения меня ранило. Рана лёгкая, пару швов наложили, но очень не удобная, сесть не могу, а лежать или на животе, или на боку. Пока на базе квартировал, второй день уже, ждал что заживёт. К нам ещё в конце сентября пополнение прибыло, из состава бригады, опытные, добровольцы, служат от двух лет и больше. К нам в группу четверо попали, их натаскивают на местную специфику. Не знают же ничего. Сам я отслеживал всё, что по матушке было. Письмо моё до Анны дошло, вчера как раз ответ получил, мол, ждёт. А ведь матушке нужно будет восстанавливать документы. Её с отцом признали погибшими, так что побегать придётся. Тем более, неизвестно в каком она моральном и психологическом состоянии после плена. А там тоже не сахар, афганцы к рабам как к скотине относятся. Нет, скотину берегут, а вот рабов и забить могут, да просто если настроение плохое. Нелюди они. Я вообще афганцев терпеть не могу, и рожи их не нравятся. Бандитские. Так что бил их с немалым удовольствием. На моём счету их уже за две сотни, всё же неплохо быть пулемётчиком, но официально чуть меньше, около ста двадцати подтверждённых, из них два десятка взяты ножами. Про это кстати в газетах не писали, наша часть секретная, но слухами разошлось. На днях мне звание младшего сержанта дали, и командир отряда сообщил, что на Героя меня представил, всё же одному против двух десятков, и победить, дорогого стоит. Тот таких случаев в своей карьере и не припомнит. А сегодня, тридцатого сентября, вызвали в штаб отряда, и начштаба сообщил, особиста не было: