Попаданка для всех
Шрифт:
– Пойду прилягу. Вы тут беседуйте…
С трудом поднялся из-за стола, сделал несколько шагов и буквально рухнул на диванчик у стены.
– Что с вами, дорогой друг? – встревожился маркиз, глядя на побледневшее лицо графа.
– Я… переутомился сегодня. Отдохну немного, и все пройдет. Не обращайте на меня внимания.
И он уснул, едва только голова коснулась подушки. Маркиз, конечно, встревожился, однако не слишком. Мало ли какие важные дела могли довести графа до такого состояния. К тому же, побледнел он не до такой степени, чтобы стоило бить тревогу. А напротив, совсем близко, сидела соблазнительная шатенка, которая скромно улыбалась, заливалась румянцем и не отрывала взгляд от соседа по столу. Маркиз осторожно вытянул вперед ногу и коснулся кончика туфельки соседки. Соседка вовсю улыбалась. Маркиз скосил глаза на диван: граф безмятежно спал. Тогда маркиз уронил салфетку и нырнул за ней под стол. Конечно, в обычное время это показалось бы неправдоподобным. С какой стати аристократу поднимать оброненную салфетку? Он ведь не лакей. Но тут ведь просто понадобился благопристойный предлог.
Пальцы маркиза обвились вокруг Тамариной щиколотки. Потом его поцелуи начали медленно-медленно подниматься по ее ноге и постепенно добрались до коленки. Смышленые такие, самостоятельные поцелуйчики. Было слегка щекотно, однако ничего против подобного развития событий Тамара не имела. Верхняя юбка собралась пышными складками и будто сама собой задралась. Маркиз уткнулся лицом в кружевную нижнюю юбку, потом заинтересовался белоснежными панталонами из тончайшего батиста. У графа вряд ли бы хватило терпения расстегивать мелкие пуговки, а маркиз никуда не спешил, не дергал и не мял ткань и вообще вел себя благовоспитанно. Как уж он там ориентировался в тесноте подстолья и ворохе ткани – непонятно, но ориентировался ведь. Тамара поставила чашку на стол, почувствовав, как по внутренней стороне бедра игриво прогуливается язык маркиза. Тамара подумала, что легко справится с обязанностями экономки, секретаршей ведь она уже работала. Эти две должности едва ли заметно различались. Тем временем язык потенциального работодателя продвигался дальше и глубже. Стало уже совсем не до кофе – влажно, жарко и удивительно приятно.
***
Отоспавшийся и свеженький граф лично вышел проводить дорогого гостя. Ну, и заодно так называемую родственницу управляющего, которая отправлялась к месту новой службы. Перед Тамарой распахнулась дверца кареты, вся покрытая причудливым узором. Светлые гривы холеных серых лошадей были, как и у их владельца, уложены пышными волнами. Тамара уже поставила ногу на нижнюю ступеньку кареты, но остановилась. Посмотрела прощальным взором на огромный замок, в котором она и неделю не продержалась. Оказывается, некоторые дамы наблюдали за ее отъездом. В окне третьего этажа виднелась довольная мордашка Зэллы, которая махнула сопернице платочком. А в круглом окне замковой башни мелькнул силуэт дамы в лиловом. Она критически рассматривала Тамару в небольшую зрительную трубу.
Фасад замка украшал герб, раньше Тамара его почему-то не заметила. Золотой венец сверху на лазоревом фоне, внизу меч, а в центре – букет из трех тюльпанов. В общем-то, понятно, на что намекал герб.
Какие цветочки приготовит Тамаре судьба в ближайшее время?
Глава 12
Тамаре еще никогда не доводилось кататься в каретах. Была одна попытка проехаться в парке на расписной каретке, запряженной смирной лошадкой, но желающих набралось слишком много, а ждать следующего захода оказалось недосуг. Да и не могла сравниться та поддельная карета с настоящей. Обстановка внутри экипажа слегка напоминала салон очень дорогого экстравагантного авто. Правда, пассажиры здесь могли сидеть на мягких бархатных диванчиках друг против друга и усиленно строить глазки, если захочется. Этим пассажиры как раз и занимались всю дорогу. Откровенно говоря, Тамара предполагала: едва карета выедет за ворота, как маркиз набросится на свою новую экономку. Хотя глагол «набросится» подошел бы графу, но отнюдь не маркизу. Тот даже не пытался повторить подстольный эпизод, держал себя в руках. Вот что значит воспитание.
Дорога растянулась надолго, часа на три. За окном, наполовину прикрытым занавеской с бахромой, сменяли друг друга поля, леса и фруктовые сады. Но в конечном итоге путешествие завершилось, карета въехала во двор замка и остановилась. Форейтор (или еще кто-то, Тамара пока не разобралась в ливреях и должностях местной прислуги) распахнул дверцу, помог Тамаре выбраться наружу. Замок из светлого камня, с затейливыми башенками и прочими архитектурными излишествами будто сливался с небом, таким легким и воздушным он казался. По размерам замок уступал недавно покинутой графской резиденции, зато смотрелся приветливо и нарядно. Солнечные лучи весело поблескивали на стеклах арочных окон. Слуги, разодетые не хуже каких-нибудь знатных особ, выстроились линией от высокого крыльца до самой кареты и широко улыбались. Неужели Тамару ждали или просто здесь так принято встречать всех прибывших?
Тамара приосанилась, чтобы выглядеть как можно представительней. Маркиз галантно взял ее под локоток и повел в замок. Там он поручил ее заботам сразу двух горничных.
– Девушки помогут вам обустроиться на новом месте, моя милая. А мы потом непременно встретимся за ужином.
Послал воздушный поцелуй, отвесил легкий полупоклон и удалился. Тамару проводили в просторную комнату на втором этаже. Обстановка здесь была очень милая и комфортная, ничуть не хуже, чем на прежнем месте. И опять-таки новую обитательницу ждал шкаф, полный всевозможных нарядов. До чего же удобно так переезжать со всеми удобствами. Даже нет необходимости упаковывать гардероб, раз всегда найдется достойная замена.
Тамара приземлилась в кресло и спросила ради приличия:
– А какие обязанности были у прежней экономки? Много работы?
Одна из горничных тихонько рассмеялась.
– Что вы, не беспокойтесь об этом. Хозяйством занимаются мажордом и кастелянша. У госпожи Эдельменции не было никаких особых обязанностей по дому. Правда, в последние годы она пристрастилась к рукоделию и весь замок украсила салфетками и мебельными чехлами своей работы. Но все это она делала исключительно по доброй воле, чтобы чем-то заняться. Посмотрите, какую красоту она сотворила…
Девушка охотно продемонстрировала ажурную занавеску, скатерть на столе, дорожки на креслах. Похоже, все это было связано крючком.
Тамара пожала плечами и оставила увиденное без комментариев.
***
Ужин при свечах… Романтический-преромантический… Посреди стола – ваза с изысканными оранжерейными цветами, которые благоухали так сладко… Никого лишнего, только Тамара и маркиз, переодевшийся в еще более роскошный костюм персикового цвета. Ну, еще три лакея, которые чинно стояли возле стола и при необходимости подливали напитки и подносили блюда. Во время памятного кофепития в замке Кьянофорра столик был небольшой, круглый, так что соприкоснуться соседям было немудрено. А сейчас стол длинный, прямоугольный, парадный. От одного конца до другого – расстояние приличное, до соседа по столу не дотянешься.
Маркиз продолжал легкую, ни к чему не обязывающую беседу. Можно было бы назвать ее трепотней, но мы не станем этого делать из уважения к титулу хозяина замка. Тамара поддакивала и ждала, когда же возобновится более чем тесное общение. Может, после ужина? За окнами постепенно темнело. Маркиз шепнул что-то лакею, тот распахнул окно и взмахнул рукой. Через мгновение снаружи донеслась нежная мелодия. Видимо, во дворе или в саду (Тамара еще не сориентировалась, где что тут) играл оркестр. Потом до столовой долетела песня, исполняемая довольно приятным мужским голосом. Слов было не разобрать, однако явно что-то про любовь…О чем же еще петь по вечерам среди цветов?
Маркиз встал из-за стола и подвел Тамару к окну. На площадке, окруженной розовыми кустами, перед фонтаном действительно играли музыканты, а еще один интересный господин с пышной шевелюрой пел, устремляя пламенные взоры на окно.
«Серенада, самая настоящая серенада! – подумала восхищенная Тамара. – И все это только для меня! Где бы еще я такое увидела и услышала?»
Она окинула маркиза благодарным взглядом.
«До чего же он мил, не то что некоторые эгоисты-извращенцы, которым мало одной возлюбленной».