Попаданка и ее варвары
Шрифт:
Оххарт выдохнул и нашелся:
– Нет, проверял вас на устойчивость к газовой атаке. Мало ли какие ситуации случатся на новой работе. Пожар, взрыв, попытка отравить СБ какими-нибудь ядовитыми испарениями… Вы должны быть готовы ко всякому…
– Ну что ж, считаю, что справилась на пять! – сверкнув глазищами, усмехнулась она. – Сказались тренировки на Земле, в родном времени. Я прожила долго и воробей стреляный. У нас, к примеру, леса горели неподалеку от города… Такой был смог… Закачаешься. От вас чуть похуже душок, но я дама привычная… Я в автобус в час пик забивалась при тридцати пятиградусной жаре на улице. Там каждый второй мужик вот также был совершенно уверен, что его, прошу прощения, испарения придают ему особого обаяния. А они придавали окружающим особого обоняния. Проще говоря – организмы окружающих временно переставали воспринимать запахи. Исключительно в целях самосохранения.
– Скажите, а вокруг вас было много самоубийств? – приосанился Вей, инстинктивно пытаясь продемонстрировать мощное мужское тело.
– Думаете от моих комплиментов вешались? – хихикнула она. – Не проверяла. Слабых духом рядом не держала. Видимо, узнав об этом, меня сюда и направили. Дух, то есть даже духан от вас, реально, не слабый… Просто неверно поняли русское выражение…
Ратисс сам не понял, как включился в эту дуэль иронии и стеба. Но шло прямо как по маслу.
– Вы на всякий случай закажите противоядие к своему токсину в местном медпункте. А то, мало ли, меня рядом не окажется… Некуда будет сцедить… Сами отравитесь…
– Не волнуйтесь! Я найду способ сцедить яд без ущерба для здоровья мирного населения. Варваров тут предостаточно…
– А варвары, что, не население?
– Не мирное, совсем не мирное…
Почему-то Вею было неприятно слышать даже о том, что она собирается использовать как игольницу для своих словесных шпилек кого-то еще. Тхалисс! Что за ерунда с ним творится?! Ему бы радоваться… А рартисс даже в этом случае ревновал!
Он отмахнулся, осушил бокал и метнулся на выход.
Деньги спишутся с его счета, как и всегда.
Вей, как последний дурак, сопливый пацан, рванул в туалет и принялся мыть с мылом подмышки. Затем все же решил весь окатиться. Тут было встроено несколько душевых. И, наверное, рартисс был первым за последние лет десять, кто решился использовать их по прямому и однозначному назначению. В основном, там запирались парочки для страстного слияния под теплыми струями. А то и не парочки…
Вей мылся тщательно, смывая с себя пот и заодно весь нервяк дня. Старался. Ради чего? Ради нее? Нет, не оценит! Наверняка, опять ядовито высмеет!
Ну и Тхалисс с ней!
Но пахнуть неприятно для носика Василены Вей просто не мог. Ну не мог он себе этого позволить. Как бы ни убеждал себя, что настоящий мужик не должен заботиться о собственном запахе. Ну не по-мужски это! Неправильно и жалко!
Мужик должен нравиться своими качествами. Силой, защитой, тем, что за ним как за каменной стеной до самого неба. И он всегда будет опорой. Денежной, бытовой, боевой.
Вот чем должен брать бабу настоящий мужик.
А вовсе не приятным запахом из-под мышек. Регулярная гигиена, конечно, важна. Для здоровья и для общего состояния. Но мыться, чтобы убрать запах…
Тем не менее, драил себя рартисс на совесть. Как только кожу не стер до самого мяса.
Убедился, что пахнет свежестью и немного кислыми фруктами из отдушки моющих средств. Собирался одеться, но передумал. Взял со стены в душевой специальное средство для расщепления пота. Этот гель позволял сразу превратить выделения в атомы и помогал практически не пахнуть несколько часов. Вей никогда раньше подобным не пользовался. Как и дезодорантами, когда те еще были в ходу. Считал, что мужик всегда должен пахнуть мужиком! Удел баб улучшать свои запахи, внешность, характер и прочее. Это у них в крови – вечно стремиться сделать себя не такими, какие есть. Если кудряшки – обязательно распрямит, зато вот если прямые – примется завивать. Если фигуристая – худеет, если тонкая – пытается обрасти формами… Таковы женщины. Даже такие роскошные, идеальные как Василена! Ведь зачем-то она сделала татуаж век и бровей!
А мужик есть мужик! И он должен пахнуть, выглядеть и вести себя, как мужик!
Рартисс усмехнулся. Ненадолго же хватило его тысячелетних принципов… Только на несколько часов общения с той самой. Зараза! Ну ведь какая же зараза! Вот женится на ней – сразу же воспитает! Будет у него по линеечке ходить… А, впрочем… Нет, этого рартисс не хотел. Так только себя зачем-то подзуживал. Ему нравилось то, какая она дерзкая. Настоящая спутница воителя! Как женщины древних племен с Рартисса, которые и дрались бок о бок с мужьями. Но слегка рога ей пообломать стоит. Чтобы поменьше выпендривалась! Это уж точно!
Рартисс коснулся своих рогов и опять усмехнулся.
Вернул прибор на место. И повертел в руках футболку. Понюхал.
Да уж… Тут что мылся, что не мылся один черт, как выражается Русский.
Вей сунул одежду в специальный сухой очиститель. Тот погудел, поворчал: мол, работы не было уже лет сто и тут ты со своими подростковыми гормональными всплесками. Но таки выдал вещи уже свежими, пахнущими апельсиновой отдушкой.
Рартисс оделся и двинулся назад, в бар.
Конечно она заметит, что Вей помылся. И, наверняка, посмеется, от души поупражняется в юморе! Ну и плевать! Вей инстинктивно, дико, по животному хотел ей понравиться. Так павлин, повинуясь весеннему гону, по самую глотку нашпигованный гормонами, танцует перед самкой, раскрывая свой хвост.
Однако в баре Вея ждал очередной неприятный сюрприз.
Халский. Рядом с Василеной. Он что-то ей говорил, и Сказочная кивала.
Ну все! Сопляк все-таки доигрался!
Как ни удивительно, но даже во времена своей бурной варварской молодости, Вей не ощущал себя так. Как хищник, у которого отнимают самку и территорию. Так и хотелось вгрызться в глотку этому оборзевшему молокососу. Вдарить так, чтобы морда стала вместо выпуклой – вогнутой…
Нет, ну каждый щенок должен знать свое место! Не может он пытаться соперничать с матерым самцом! Это же закон природы! Закон логики! В конце концов, закон жизни!
…Как рартисс не вмазал сразу и без объяснений Халскому – он сам не понял. А затем поступил глупо и жалко, так что сам себе удивился.
– А ты что тут делаешь? – рыкнул на Михаила. Тот набычился и выпятил грудь. А малыш-то с гонором! Выбить бы из него дурь, как пыль из ковра! Смачно, с самоотдачей! Да новые цивилизованные правила общения не позволяют! А зря! Ой, как зря-а-а! Если не учить наглых щенков, они так и будут борзеть!
– А у меня свободное время. Что хочу то и делаю! – опять огрызнулся Халский. – К тому же, вы больше мне не начальник!