Шрифт:
Пролог
Почему вечер всегда наступает незаметно? Вот только было все видно, и молодой маг мог спокойно работать над пентаграммой, а уже темно. Юноша аккуратно очистил ритуальное стило и убрал его в специальный карман. Потерять артефакт – не смешно, он его создавал на протяжении нескольких часов аккуратно вытачивая и накладывая заклятия. И никто не помнит: почему эту волшебную палочку чародей должен смастерить самостоятельно…
Оглянувшись, парень довольно хмыкнул: вроде все идет так как задумано. Защитное поле переливалось и излучала легкое зеленоватое свечение. Не обращая внимания на сгущающиеся
Несколько минут кроме сгущающейся тьмы ничего не происходило. Молодой человек уже со вздохом разочарования поднес к глазам белеющий в темноте лист, видимо желая повторить ритуал, как раздался резкий хлопок и колдуна отшвырнуло словно куклу сильной ударной волной воздуха.
От столкновения с деревянным ограждением маг на несколько минут потерял сознание, а когда пришел в себя, то увиденное заставило его задохнуться от восхищения. Он мгновенно забыл и боль, и недавнее разочарование.
Перед ним предстало воплощение грез: округлые выпуклости плавно перетекали в идеальные изгибы. Бархатная кожа так и манила прикоснуться, чтобы погладить, приласкать это совершенство. Непонятные украшения напоминали магические руны и желание нежно обвести их пальцами было настолько сильным, что руки свело судорогой, когда парень, страшась, что это иллюзия, запретил себе трогать представший перед ним идеал.
Поднявшись с легким стоном, он, слегка пошатываясь, медленно, чтобы не спугнуть скорее свои мечты, чем эталон красоты, который сейчас стоял в центре пентаграммы сделал маленький шажочек к появившемуся из ниоткуда чуду. Потом второй. И вот когда до вожделенной цели оставалось буквально пара метров, этот венец творения окутался магическим пламенем, а из темноты раздался окрик:
– Отойди от байка, извращенец, – темная фигура, словно сотканная из ночного неба заступила дорогу очарованному юноше, но его это не остановило, и парень попытался дотянуться до диковинки. – Ты что, не слышишь?
– Он мой, – возмутился маг, пытаясь обойти непонятно откуда появившегося соперника. Его темное перекошенное лицо, показалось Викторилиану до боли знакомым, однако вспомнить откуда, у него не получилось. Невзирая на это, парень без сомнений заявил: – Я его вызвал.
– Он мой, – зазвенел от негодования голос противника. – И я не собираюсь с ним расставаться даже на том свете.
– Уйди, – юноша попытался оттолкнуть темного незнакомца, но.
Черная тень отшатнулась, и рука парня провалилась в пустоту. А темная личность на этом не успокоилась: она как-то странно махнула рукой и тело мага, потеряв равновесие и опору, опять полетело к ограждению.
Удар головой о дерево вновь отправило его в нокаут.
А его оппонент хмыкнул:
– Как же, только шнурки поглажу, – он, отряхивая черные руки, не спеша подошел к бессознательному парню. Наклонившись, несильно тряхнул того за плечо и позвал: – Эй, мужик, ты не притворяйся, не так сильно тебя приложило, – но бедный и бледный юноша, обмякнув свалился на бок.
Резко присев, драчун стянул, оказывается, черные перчатки и зачем-то дотронулся до шеи потерпевшего. Тяжело вздохнув, хулиган, видимо, чтобы доказать свое превосходство над поверженным, коротко размахнувшись влепил лежачему звонкую пощечину.
Глава 1
Незадолго до…
Ночью, с высоты птичьего полета, горная дорога напоминает серпантин, что переливается светом фар редких путешественников. Осень уже вступила в свои права и караваны отдыхающих не ползут над морем объезжая неприступные горы.
Байкер мчится по дороге приближаясь с каждой минутой к точке невозврата. Судьба неумолимо гонит безбашенного наездника к неминуемой встрече.
Тяжелый байк мчится так, словно за ним гонятся все гончие ада. На особо крутых виражах двухколесный монстр почти ложится на бок. В такие моменты кажется, что колено его седока касается дорожного полотна.
Кто управляет маневренной машиной понять невозможно. Плотная кожа экипировки скрадывает очертания фигуры. Краги скрывают руки, а через шлем невозможно разглядеть лица.
Гулкий рев мотора, отражаясь от нависающих над дорогой скал, эхом разносится по узкому ущелью. Клинок света от одинокой фары разрезает тьму, которая, сопротивляясь, пытается поглотить оголтело летящего байкера.
На очередном повороте, когда мотор натужно взвыл на крутом подъеме, в глаза наездника ударил слепящий неоновый свет. Фура, выползающая из-за горы, перегородила всю проезжую часть. Водитель большегруза увидев встречку постарался быстрее занять свою полосу, но груженый прицеп не успел отреагировать на манёвр тягача и завилял, как хвост дворняги. У мужика, который сидел за баранкой неповоротливой техники, нога непроизвольно вжала педаль тормоза в пол.
Мотоциклист, понимая, что тормозить бесполезно, решился на риск: проскочить опасность по узкой полоске свободного асфальта. Он на полном ходу прижался к своему краю дороги и дал по газам.
И казалось, что у безумца все получилось. Байк почти разминулся с махиной грузовика, когда инерция победила разум человека. Прицеп, “складываясь” врезался в корпус железного коня и мотоцикл, вместе с седоком, проломив защитное ограждение, полетел в пропасть…
За час до… Где-то
Идея по дипломной работе витала где-то близко, но что-то не давало ей оформиться. Все, что приходило в голову было банально и неинтересно.
Викторилиан уже которую неделю лазил по схронам библиотеки высшей школы магии в надежде, что когда он увидит нужное, то его озарит.
Виктор прекрасно понимал, что если у амбициозного, умного мага будет интересный проект, то он не только это обучение закончит с отличием, но и сразу пройдет отбор в академию.
Карие глаза парня уже слезились от усталости. Темные волосы, которые он только утром обрезал и привел в порядок, сейчас, под воздействием заклятия из одного ведьмовского гримуара, опять отрасли и ему пришлось заплести косу, чтобы непослушные, выбившиеся пряди не лезли в глаза, маг накинул на голову капюшон мантии.
Стол, который выделили юноше был завален, вернее заставлен высокими стопками фолиантов разных по формату и толщине. Но, ничего сенсационного, или совершенно необычного, он в них не нашел.
Захлопнув талмуд, что в настоящий момент лежала перед ним, юноша положил его поверх ближайшей стопки и схватился за голову.
В нелепой надежде, что его посетит мысль, а может от отчаянья, Викторилиан низко наклонился к столу и достаточно сильно приложился лбом о его крышку.
Увы, в голове не прибавилось, да к тому же на колени посыпался какой-то мусор, причем достаточно крупный.