Попаданка с огоньком, или Наказание для Тёмного
Шрифт:
— О, доброе утро, лиэса! — приветливо поздоровался он.
Видимо, деньги, которые заплатил дорх Ардер вчера, немало поднимали ему настроение. Да и лодырю-плотнику тоже.
Я быстро позавтракала и, растолкав лакея, сходила до Врат, чтобы наконец подать все документы для проезда. Так как город слегка притих после громкого происшествия накануне, очереди передо мной не оказалось. Видимо, люди пока опасались снова сюда соваться. То место, где вчера днём ещё была дверь, представляло собой огромный провал, временно укреплённый досками и балками.
— Всё
— Это всё? — не поняла я. — Вы больше не будете ничего проверять?
— Нет, писем от Привратника достаточно, — она шлёпнула заклинания магических печатей на наши пропуска. — И на вас поступила протекция. Высший приказ пропустить и не чинить препятствий. Счастливого пути!
Признаться, я надеялась, что нас вообще отправят обратно — найдётся причина. Всё же тёмное прошлое, сомнительное родство… Уж не дорха ли Ардера упомянутая протекция? С него станется: выбрал для себя амплуа благодетеля, чтобы заставить меня чувствовать себя обязанной…
Да конечно! Состарится скорее. А тёмные у нас старятся дольше других, ждать ему, не переждать…
Оказал, как говорится, медвежью услугу! На руках у меня были заветные бумажки — и пути назад теперь точно не осталось. Внимательно читая и перечитывая их на ходу, я вернулась на постоялый двор.
Айне была несказанно рада тому, что мы не задержимся в Пасе дольше. Бабуля ознакомилась с бумагами на проезд, не скрывая презрения во взгляде и лёгкого удивления. Откуда бы нам снискать покровительства тёмных.
— Ты посмотри, им и правда открыты все дороги, — она повернулась к бодро собирающей вещи сестре, помолчала, наблюдая за ней. — Чего ты радуешься? Недолго тебе скакать, как молодой козе. Этот тёмный посадит тебя на привязь и будешь ходить по струнке. Впрочем, тряпками и, возможно, драгоценностями, он будет покупать твоё молчание и прикрывать свои походы в спальни к… — тут ба коротко стрельнула на меня глазами. Я понимающе хмыкнула. — Нет, всё же никакого такта! Ни у вашей матушки, ни у Привратника. Брать в леоты для одного тёмного двух сестёр!
Она швырнула бумаги на столик и встала, расправляя юбки. Айне бережно собрала наши пропуска, укоризненно поглядывая на неё.
— Возможно, он выберет только одну. Ведь у Эйлин не появилась метка.
— Всё равно — это просто очередное унижение древнейшего магического рода! — ба потрясла веером в воздухе, развернула его и гневно обмахнулась. — Надеюсь, мы хоть немного подпортим этим нахалам жизнь.
А что, это выход! Заставить Кадана Гарда самого от меня отказаться — ведь проблемная леота никому не нужна. Они должны быть покладистыми и надёжными. Что ж, разберёмся на месте.
Перед дорогой мы спустились в таверну — позавтракать. Выбрали самый дальний столик, мимо которого не ходили бы все подряд. Лакей перетаскал все вещи обратно в карету — и мы, вернув ключи хозяину, расселись в экипаже. И когда уже собирались выезжать, на крыльцо двора вдруг вышел Двэйн — в сопровождении своего ехидного приятеля и Одуванчика.
— Будем рады видеть вас снова, дорх Ардер, — хозяин гостиницы вышел за ними, чтобы проводить лично.
К крыльцу уже подъезжала другая карета, просторная, наверняка роскошно устроенная внутри, да ещё и на новых упругих рессорах. Нам спешно пришлось освобождать ей место. Бабуля слегка наклонилась вперёд и в окошко почти незаметно покосилась на Двэйна Ардера: видно, ей стало интересно, как он выглядит. Но когда мы отъехали, она вновь откинулась на спинку.
— Какой сладкий мальчик, — произнесла она задумчиво. — Так и не скажешь, что тёмный. Лет сорок назад я влюбилась бы в такого без оглядки. Странно, представляла Двэйна Ардера иначе.
— А ты много о нём слышала? — невольно поинтересовалась я, и сразу прикусила язык.
Вот оно мне надо?
— Кое-что слышала. Да и как не услышать, если молва гудела. Ещё до нашей высылки из Вилдберри. Тогда он был подающим большие надежды сопляком. Едва попал ко двору, взлетел так быстро, что у многих головы закружились, — ба хмыкнула. — Сейчас дорх Ардер один из ближников императора, доверенное лицо во многих вопросах. Говорят, он бастард кого-то из высших тёмных.
— У них все бастарды, — буркнула я, припоминая всё, что читала или слышала об этом. — Они ведь не женятся. Даже император коронует свою первую леоту или ту, что подарила ему самого сильного савира. Правда, делается это без брачного ритуала и необходимой в таком случае магической связи.
Ну, как говорится, всё, что знала, рассказала. Все эти так называемые традиции вокруг нежелания тёмных жениться окутывали легенды одна другой противоречивее. Поэтому, что из этого правда, я пока не всегда понимала. И судя по тому, как внимательно слушала Айне — она тоже.
— Нет, он рождён не от леоты, — возразила Нэсса. — Как говорится, плод большой, но, к сожалению, побочной любви. А происхождение выяснилось позже, когда его потенциал уже разглядел старый архимаг императора. Талантливый, очень талантливый мальчик — и потому таких нужно обходить за милю, если у тебя нет зубов, как у акулы. Потому что в леотах у него акулы точно есть. Интересно, сколько у него савиров?
Я пожала плечами, старательно изображая безразличие.
— Может быть, два… — предположила, отрешённо глядя в окно.
Двоих я видела точно — один другого страшнее — и вряд ли у него их больше. У самого императора пять савиров. У принцев — по четыре. У других сильнейших тёмных обычно не больше трёх.
— Думаю, дорогая, ты его недооцениваешь, — рассмеялась Нэсса. — Но надеюсь, тебе не придётся когда-то выяснить, насколько велики на самом деле его силы. Поверь, я видела многих магов. Кто-то из них умел создавать бабочек из воды, а кто-то был волшебником в постели…
— Ба! — взмолилась Айне, показательно краснея, но уши навострила ещё больше.