Попаданка в царство фейри
Шрифт:
— Прямо лебединая верность, — пробормотала я, чувствуя, как стучат зубы, будто от мороза, а в груди разливается холод. — И у них совсем нет естественных врагов?
Кайден обернулся и сухо ответил:
— Здесь ни у кого нет естественных врагов. Кроме людей.
Словно в подтверждение его слов, жуки негромко застрекотали, вызвав желание немедленно броситься прочь и бежать, не оглядываясь, в тот город-порт, где я уже ко многому успела привыкнуть.
— Давай руку, — заставил меня очнуться мужской голос, и я посмотрела на Кайдена, уже стоявшего на распластанном хитиновом крыле жука и протягивающего мне руку, так будто видела впервые.
— Я не уверена, что смогу, — прошептала я, глядя на глянцевую поверхность крыла, но сделала шаг. Потом ещё один и подала руку. Хитиновое крыло оказалось мягче, чем я думала, мне не грозило скатиться вниз, как по льду.
Кайден притянул меня в себе и, обняв, помог дойти до самого верха. Я дрожала, как в лихорадке, и ничего не могла с этим поделать. Какая-то часть меня говорила, что надо собраться и не показывать слабость, а другая умоляла не злить тех, кто мог сбросить меня вниз. Как фейри, так и жука.
Между головой и телом насекомого было небольшое углубление с мягким сиденьем по типу седла. Муж усадил меня и устроился сзади, осторожно, но крепко обняв одной рукой.
— Надо надеть шлемы, — напомнил он, и я снова подчинилась. Что угодно, только бы побыстрее всё закончилось.
При первом взгляде они показались мне похожими на те, что носят мотоциклисты, но оказалось, что они, хоть и плотные, но не пластиковые, а похожие одновременно на стеклянные шары и прозрачную плёнку. Дышалось в них легко, и весили они совсем немного, лишь мир вокруг немного приглушил краски, словно я смотрела через солнцезащитные очки.
Выкрикнув что-то на незнакомом языке и три раза легонько стукнув жука, Кайден привёл всё в движение.
Насекомое загудело, будто трансформаторная будка, и медленно поднялось в воздух. Земля удалялась стремительно, несмотря на аккуратный взлёт, я почувствовала, как голова закружилась, и к горлу подступила тошнота.
Если бы не муж, я бы не удержалась и рухнула вниз, вероятно, потеряв сознание, но он крепко держал меня, не давая соскользнуть, хотя и не стремился привести в чувство или сказать что-то ободряющее.
Наверху было значительно холоднее, словно в разгаре хмурой осени, и хоть на небе по-прежнему не появилось ни облачка, ветер, обдувающий тело и пронизывающий до костей, создавал ощущение, что скоро пойдёт снег. Благодаря костюму, покрывающему тело, как вторая кожа, я могла переносить его, и тошнота потихоньку отступила.
Полёт был плавным и, не считая гудения и небольшой вибрации, вполне комфортным. Я даже отважилась посмотреть вниз и увидела, небольшие поселения, аккуратные, окруженные возделываемыми полями, гладкими, как зеркало, озёрами и небольшими рощами. А вдалеке показались сизые тени гор.
— Ещё долго? — отважилась спросить я, но сделала это так тихо, что не рассчитывала на ответ.
— Да, — неожиданно сказал Кайден, и мне показалось, что его голос прозвучал в голове. «Всё дело в шлеме!» — догадалась я и замолчала, не смея спрашивать что-то ещё.
Я всё ещё опасалась упасть. Высота всегда вызывала во мне ужас, а смерть от падения казалась наиболее страшной и болезненной. Понимая умом, что муж вряд ли решится избавиться от меня прямо сейчас, не могла избавиться от противных пугающих мыслей.
«А почему бы и нет? Ему привезут новую жену. Да, для этого нужно время, но всё же он сам говорил, что я не нравлюсь ему внешне. И вряд ли Кайдену пришёлся по сердцу мой далеко не кроткий нрав. Не говоря уже о таланте задавать неудобные вопросы».
Я крепче прижалась к его сильному телу и порадовалась, что часть полёта уже позади. Смотреть вниз было страшно, а вперёд — скучно. Так что, в конце концов мне удалось даже задремать.
Проснулась я внезапно, почувствовав, что мы начали снижаться, отчего появилась боль в ушах.
Встрепенувшись, вначале я не могла сообразить, где нахожусь, но приближающаяся земля и мужчина, державший так крепко, что невозможно было не только соскользнуть, но и как следует потянуться, убедили в том, что мы всё ещё в Фейвильде. И я лечу навстречу новой, замужней жизни.
Внизу было что-то похожее на ангар для самолётов, а в отдалении рисовались очертания города, скрытого в тумане, нависшем над его толстыми каменными стенами.
Жук плавно приземлился на расчищенную от травы площадку, и через мгновение рядом оказалась его пара. Гудение насекомого стало тише, а потом и вовсе смолкло. Чёрные хитиновые крылья сложились, как трап у самолёта, и муж наконец выпустил меня из стальных объятий, больше похожих на плен надзирателя, чем на поддержку сочувствующего.
— Сколько мы летели? — спросила я Кайдена, испытывая острое желание оказаться на твёрдой земле и размять затёкшие во время сидения ноги.
— Пару кверлов. Может, чуть больше, — ответил муж и помог спуститься.
Со временем у фейри вообще были странные отношения. Никаких наручных часов, но каждый из них знал, сколько прошло времени, будто имел встроенный таймер. И время здесь текло иначе, да и год состоял всего лишь из восьми месяцев, хотя по факту укладывался в те же рамки, что и земной.
— Пойдём, — потянул меня за руку Кайден, сняв шлем и выразительно посмотрев на меня, чтобы я сделала тоже самое. — Здесь больше не наше место.
Эту загадочную фразу фейри очень любили повторять. Мол, каждый должен находиться там, где сейчас в нм наибольшая нужда, и вторгаться в чужое пространство, когда тебя там не ждут, считалось верхом грубости.
А мне так хотелось осмотреться и понаблюдать, как один из молодых парней, выбежав из крытого ангара, вблизи напоминающего теплицу, подбежал к торам и, насвистывая весёлую мелодию, принялся снимать с них сиденья, бросая летательную сбрую на землю. Он проделывал это так ловко и легко, а на его красивом, точёном лице блуждала такая счастливая улыбка, словно в этом мире не было лучшей награды, чем общение с грациозными летающими жуками.