Попаданка в разводе. С детьми
Шрифт:
Повторять приглашение дважды не было необходимости. Мы с Амалией залезли в старую телегу, на дне которой лежала большая охапка сена. А как лошадь Герония двинулась, так я дала команду дочери лечь на дно телеги, чтобы из окна таверны нас никто случайно не увидел.
К счастью, никто не заметил, что мы смогли сбежать. Телега мерно покачивалась и поскрипывала на одно колесо.
– Эх, плохо починил! – сокрушался Героний, поминая дурным словом трактирного мастера.
А я смотрела на тускнеющее небо, где из двух светил осталось всего
Развлекать разговорами старика Герония не пришлось, потому что он неплохо справлялся с этим сам.
Амалия сразу уснула, свернувшись клубочком на дне телеги и положив головку мне на колени. Даже тряска не мешала ей спать. А вот ко мне сон не шел, хоть я и изрядно вымоталась за этот день.
– Мы с женой живем в селе за Челном, – неторопливо рассказывал возница, – уж сорок лет скоро. Марта на соседней улице жила. Гордячка такая была, никому надежды не давала, а меня приветила. Она у меня самой красивой девушкой в окрестностях Челна была. А может, и во всем Эзахеле!
Так уютно было ехать, смотреть на сгущающиеся сумерки и слушать историю обычной человеческой жизни.
– Женились, дом решили не ставить, с ее родителями жили, – продолжал Героний, – там у нас дочь родилась, там же и.. эх!
Кажется, я задремала, и часть рассказа так и не услышала. Было неудобно. Хотя, не думаю, что рассказ о судьбе местного крестьянина мог быть более захватывающим, чем история моего появления в этом мире.
К тому моменту, как мы добрались до предместий Челна, уже совсем стемнело. Георгий довез нас до вполне приличного постоялого двора. Только рабочий люд, внутри тихо и чисто. Никаких пьяниц и барышень лёгкого поведения.
Амалия даже проснуться толком не успела, как мы заселились в добротную комнату. Было здесь намного уютнее, чем там, откуда мы сбежали. А за ночь и завтрак с нас всего монетку взяли. Они здесь назывались фелсами.
Получилось очень экономно.
В эту ночь я впервые почувствовала себя в безопасности и смогла выспаться. Проснулась я неприлично поздно. В былое время свекровь бы уже оборалась, призывая меня к порядку.
Пока Амалия еще спала, я отправилась помыться в общественную душевую, которая располагалась на этаже. Никогда еще горячий душ не доставлял мне столько удовольствия!
Когда я, довольная, возвращалась к себе, закутавшись в теплый гостиничный халат, меня догнал Героний.
– Доброе утро! – сказал он, улыбнувшись немного смущенно.
Мне стало неудобно, что я его никак не отблагодарила, и даже денег не предложила за спасение.
– Я это… – он замялся, – в общем хозяин спросил вчера, кем мы друг другу приходимся, в Челне же нельзя женщинам одним находиться. Я и сказал, что вы мои дочка с внучкой. Он помнит, что у меня дочь была, вроде, поверил.
Что-то резануло в его словах, но я уцепилась за фразу о том, что, в этом городе нельзя женщинам одним.
– Вы
– В графство Морре, – ответила я.
– Ну там нравы свободнее, к границе ближе. Там всякие личности бывают. А в Челне с этим совсем строго. Чего стоит закон о сыске беглых жен, – продолжил мужчина.
Кровь отхлынула от лица. Какой сыск беглых жен? Что за средневековье тут? Хотя чему я удивляюсь.
Видимо, все переживания отразились на моем лице.
– Родственников и знакомых в Челне у вас нет? – спросил Героний.
Я покачала головой.
– Я через пару часов поеду домой. Вам тоже в ту сторону. Собирайтесь, помогу из города выехать, чтобы на заставе вопросов не было.
Я порывисто обняла этого уставшего мужчину, который подобрал на дороге двух оборванок, которые по незнанию бежали туда, где их обязательно поймают. А теперь помогает сбежать из города.
Он смутился и, как мне показалось, смахнул слезу.
Я бросилась в комнату и принялась тормошить Амалию, чтобы она успела на завтрак. Дочь долго не хотела просыпаться. Видимо, тоже впервые спала без ощущения опасности. К сожалению, это ощущение было обманчиво.
Нас все еще могли найти и выдать Антонио. Еще и какой-то закон о сыске беглых жен, будто они были рабынями своих мужей.
К назначенному времени мы были готовы. Меня вдруг охватила паника. Вдруг Героний передумает? Или Антонио найдет нас раньше? Наверняка он уже побывал в Таверне и, не обнаружив нас, продолжил поиски. А дальше он мог двинуться в ближайший город, чтобы заявить нас в розыск.
К тому моменту, как в дверь постучали, я уже накрутила себя настолько, что едва не подпрыгнула. С опаской я приблизилась к двери и спросила, не открывая.
– Кто?
– Дочка, это я, – ответил мужской голос.
Я мысленно выругалась. Я же не сообщила Геронию наши имена, планируя сохранить инкогнито и больше никогда с ним не встречаться. А теперь нам надо сыграть родственников. А он даже не знает, как нас зовут.
Осторожно приоткрыв дверь, я высунулась в щелочку и, удостоверившись, что это наш знакомый, открыла дверь шире.
– Вот, возьми, – протянул он мне сверток, – я сходил на рынок, кое-что купил вам. Переодевайтесь и быстренько спускайтесь на улицу.
Смущенно улыбнувшись, я взяла вещи. Внутри оказалось простое голубое платье, которое впору носить крестьянкам и два не очень новых плаща: для меня и для Амалии. А еще довольно грубые немного стоптанные женские ботинки и шерстяные чулки к ним.
Одежда явно была неновая. Но это как раз и не вызовет вопросов: откуда у крестьянской семьи, которая путешествует в старой телеге, возьмутся новые вещи. А вот отсутствие обуви или платье не по сезону было бы очень подозрительным.
Ботинки оказались на пару размеров больше, но чулки грубой вязки немного спасли ситуацию. По крайней мере, по лестнице я спустилась без боязни случайно потерять обувь.