Попаданка в семье драконов
Шрифт:
Мы слишком ослабли, и когда нас потянуло в одно из ответвлений перехода, не смогли сопротивляться. Нас долго мотало по каналам между мирами, пока, наконец, не притянуло в Эёран.
Дедуля подскакивает с дивана:
– Так значит, ответвления переходов между мирами существуют и связаны между собой?!
Учёный – это всё-таки диагноз.
Передаю дедуле ответ Пушинки:
– Эти ответвления тянет друг к другу, как магниты, они пересекаются, соединяются, разрываются, создавая
– О, – выдыхает дедуля, влюблённо глядя на Пушинку. – Кажется, нам есть о чём поговорить. – Заметив строгие взгляды остальных, дедуля покашливает. – Извините, сейчас и правда не до этого.
Пушинка накрывает лапой подползшего к ней паука-анализатора Линарэна и отодвигает от себя.
– Не время для этого, – строго напоминает император.
– Значит, раньше Безымянный ужас мог открывать переходы между мирами, – Линарэн трёт подбородок. – Что мешает ему делать это сейчас? Недостаток магии? Печать?
– Эзалон, – Ланабет поворачивает к нему лицо. – Через врата между Эёраном и Нараком, когда они работали, могли проходить все или, как обычно, только одарённые?
– Если не ошибаюсь, все. Но это лишь слухи, вратами давно не пользовались.
Император вскидывает брови и, сцепив пальцы, облокачивается на стол.
Переход между мирами, которым могут пользоваться все, не только одарённые? Это действительно удивительно. Если он ещё и работал стабильно, а не только в схождение миров… Похоже, Эёран с Нараком и впрямь были всё равно, что одно целое.
Все, кроме уставившегося в окно Санаду, вдруг начинают отводить глаза – это Арен серьёзно на них смотрит.
– Продолжим выжидать, – в голосе Арена непривычно жёсткие ноты, каждое слово как каменная плита, – и магия просто утечёт, а мы ослабнем. Моё предложение таково: собираем возле Пат Турина армию Эёрана. Магов, механику, разрешаем оружие гномов – всё, чем можно бить Безымянный ужас. И сами уничтожаем печать.
Все, кроме Санаду, впиваются в него изумлённо-испуганно-благоговейными взглядами. В особом восторге Линарэн, роняет перо, тут же поднимает его и что-то записывает.
– Оиии, – Пушинка, поднявшись на задние лапки, передние складывает под подбородком.
«Обожаю решительных мужчин», – сообщает мне мысленно.
«Он мой», – напоминаю сурово.
Дедушка, несколько раз всплеснув руками, выдыхает:
– Это безумие… чистой воды.
Раздражение Арена проявляется только в ощутимых мной эмоциях, внешне он собранно-спокоен:
– Это не безумие, это единственный способ принять бой на наших условиях. Как только Безымянный ужас окажется здесь, отправим в Нарак Сарана с отрядом достаточно сильным, чтобы не допустить запечатывания врат с той стороны. Эзалон пойдёт с ними и попытается уговорить демонов на совместное сражение. Не получится – будут удерживать переход. Если армия не справится с Безымянным ужасом, отведём его подальше и будем эвакуировать неодарённых жителей в Нарак, одарённых можно в признанные миры – кого куда получится.
От изумления приоткрываю рот. Арен уже всё продумал и решил… Ланабет вздёргивает подбородок – она, похоже, таким планом довольна и даже горда. Видар с дедулей переглядываются.
– Дерзко, – Санаду оборачивается.
Вздрагиваю: на белой, как мел, коже вокруг ввалившихся алых глаз проступают сетки капилляров. Вены некрасиво вздуты на шее, пальцах с заострившимися когтями.
Что с ним? Почему?..
– Впервые видишь голодного архивампира? – Санаду криво улыбается, обнажая выступающие клыки. Причём заострились не только сами клыки, но и зубы рядом с ними. – Привыкай.
Ему бы в напитанные магией эльфийские леса сейчас, только не пустят.
Холодок пробегает по нервам:
– Ника?
– Пока ослабление магического фона сказывается на ней не так сильно. – Санаду обращается к императору. – Если это безумное сражение состоится, архивампирам и старшим вампирам потребуются жертвы, вам придётся собрать каторжников и смертников со всего Эёрана.
У меня округляются глаза: они собираются кого-то есть перед боем? Серьёзно?
– Неплохой план, Арен, – Элоранарр складывает руки на груди. – Но противников у него будет очень и очень много.
– Знаю, – кивает Арен. – Займитесь проработкой тактических деталей, нам с Лерой надо решить один вопрос.
Он сжимает мою руку, но я не отвожу взгляда от поджавшего губы императора. Арен его сын, но согласен ли император ради него вступить в такую битву? Ведь в этом сражении можно потерять весь Эёран. И согласятся ли остальные страны рисковать собой ради нас? Даже я не уверена, что наши жизни стоят целого мира…
Ягодицу слегка припекает, будто кто-то приложил горячую руку.
– Лера, кто моя избранная? – Элоранарр смотрит сурово. – Учитывая риск для вашей жизни, ты не имеешь права скрывать от меня…
– Элор, сейчас не до этого! – император ударяет ладонью по столу. – Нам надо…
– Мне нужна моя избранная!
– До встречи, – Арен убирает крылья, окутывает себя и меня огненным вихрем магии телепортации.
Из кабинета императора нас, слегка покрутив, выбрасывает в жёлтую гостиную. Арен успевает придержать меня, спасая от удара лбом о ножку стола.
– Влияние на Эёран усиливается, – Арен поднимает меня и осматривает. – Бери оружие.
Не медля, он забирает с софы и надевает украшенную искусным цветком перевязь с двуручником.
С заглушённым даром Видящей я могу увидеть своё оружие во всей роскоши его физической формы: идеальные пропорции, тончайшие узоры нерукотворной красоты, а лезвие палаша совершенное, словно зеркало – и это после того, как я Рассекающей камни рубила! Маленький пистолет не кажется агрессивным, так и хочется погладить его…
«Лера, что случилось?» – Рассекающая вздрагивает от волнения, блики пробегают по чешуйчатой корзинке эфеса.
Арен протягивает мне взятую с софы перевязь:
– Поторопись, Лера.