Попаданка в семье драконов
Шрифт:
– Восемь. Тысяч. Жертв, – медленно повторяет король Озарана. Его глаза вспыхивают голубоватыми ледяными отсветами. – Это слишком много, даже если вы решите накачать энергией всех вампиров. Нецелесообразные траты, ваши младшие как боевые единицы не стоят таких затрат.
– Это не для еды, – презрительно возражает Изрель и качает головой, магические кристаллы в её причёске и серьгах недовольно помигивают. – Это для ритуала, после которого мы на несколько часов станем на порядок сильнее. Сильнее, чем после поглощения жизни. Но жертв нужно много.
– Поподробнее, –
Прежде, чем я успеваю воскликнуть, что восемь тысяч жертв – это немыслимая цена за усиление, император вскидывает руку, обрывая его на полуслове.
– Вы требуете невозможного. Тысячу-другую смертников мы могли бы вам предоставить, но восемь тысяч…
– Даже тысяча – много, – чеканю я.
Ланабет чуть склоняет голову. Арен, крепче сжав мою руку, под пристальным взглядом озаранского короля, Санаду и Вааразариза тянет меня к остальным драконам. У самого старого архивампира в петлице желтеет цветок, явно стащенный из вазы в коридоре. Санаду склоняет голову, всем своим видом показывая, что ему происходящее не нравится. Но, похоже, в этот раз он опять в меньшинстве.
Глава эсганского кантона продолжает резать слух своим голосом:
– Восемь тысяч жертв, и вы получите шесть воинов, по силе соизмеримых с драконами с денеями…
У драконов широко распахиваются глаза, а Линарэн аж подпрыгивает и шумно дышит:
– Как? Как такое возможно?
– …и несколько сотен воинов, по силе соизмеримых с драконами. В обмен мы просим восемь тысяч жалких смертных: убийц, заговорщиков, сумасшедших. Всякую шваль, приговорённую судом к смерти, оскорбляющую своим существованием сам Эёран. Ничтожества в обмен на спасение миллионов более достойных жизней.
Он почти выплёвывает слова, кривя губы, сверкая белоснежными клыками, жадно взирая на нас, на наши шеи. Мы с Ареном останавливаемся возле Ланабет.
И опять император опережает мои возмущения, спрашивает:
– Если вам нужно всего восемь тысяч жизней никчёмных смертных, чтобы победить драконов, почему вы не воспользовались этим раньше? Почему не завоевали Эёран, не стёрли с лица нашего мира изгнавших вас с магических земель эльфов?
Блондина аж перекашивает, он оскаливает клыки, вены вокруг алых глаз пульсирует:
– Потому что мы не хотим вас уничтожать, глупые ящерицы.
Один из незнакомых драконов закашливается от возмущения.
– Келтар! – Изрель дёргает главу эсганского кантона за рукав. – Сейчас не время для оскорблений.
Санаду отступает от них подальше, Вааразариз тоже.
Представители Пат Турина резко дёргаются. В теле одного что-то громко бахает. Меня будто ударяет в живот. Витражи отзываются дребезжанием. Голем сломался? Хруст доносится и со стороны вампиров. Арен затаскивает меня себе за спину. Что-то звенит. Что-то грузно падает.
Оба представителя Пат Турина, скрипнув, обваливаются безвольными марионетками.
Алая-алая кровь разливается по светлому полу от ног озаранского короля. Испуганно
– Лера, доставай оружие, – Арен вытаскивает двуручник.
И только подняв взгляд, понимаю, что его испугало: магические кристаллы, которыми увешаны питавшиеся от них голодные архивампиры, расколоты, и осыпаются из их украшений. Кожа архивампиров сереет, ярче проступают вены на их лицах и руках, отрастают когти и клыки.
«Кажется, меня пора вытащить», – шепчет Рассекающая.
Глава 31
Архивампиры медленно, даже не глянув на разливающуюся кровь Шарля, отступают к противоположной стене. Кажется, в каком-то фильме кровь мёртвых для них была ядовита, может, и тут так?
Нас с Ланабет загораживают собой Арен, император и ещё один дракон, она недовольно кривит губы, но молчит. Её лук, переместив глаза на самую верхнюю точку, следит за вампирами. Линарэн, присев, разглядывает оставленные вампирами осколки кристаллов. Его охраняют два других дракона. Король Озарана разглядывает Шарля у своих ног, заключает хладнокровно:
– Сюрикен рассек трахею, артерию и, похоже, застрял в позвоночнике. Этот уже не встанет. – Отойдя к неподвижным големам, носиком сапога шевелит ближайшего к мёртвому. Под шеей у того щель отверстия. – Похоже, метнули отсюда. Вопрос в том, когда это Пат Турин переметнулся на сторону врагов. Не они ли говорили, что их единственная цель – сохранить печать.
Он смотрит на нас с Ареном. Намекает, что это месть за нашу выходку?.. Что ж, если големы уговорили Сарана и его пару создать кристалл и войти в печать, то они вполне могли захотеть убрать нас, чтобы не мешали.
Движение возле двери заставляет оглянуться: два эльфийских наместника как-то странно стоят в дверном проёме. Не сразу понимаю, что не так в их позах: как будто они изо всех сил прижимаются спинами к стене, но проём за ними ничем не перекрыт, а за ним толпятся остальные эльфы и дубы, заглядывают в зал.
– Щит не даёт пройти, – глухо поясняет один из попавших в зал наместников.
Император мрачно отзывается:
– Родовой щит Шарля подпитывается магией от Белой скалы, его так просто не снимешь, нужен кто-то из герцогского рода.
Звенят цепи. В несколько стремительных движений они опутывают Вааразариза по рукам и ногам. Качнувшись, он с грохотом валится на пол.
– Даже не знаю, радоваться мне или огорчаться, что ты такой предусмотрительный, Келтар, – шипит сквозь клыки.
Стоящие в коридоре наместники расступаются, вперёд выходят рыцари с внушительными двуручниками. Лезвия обрушиваются на дверной проём, но невидимая преграда со скрежетом их отталкивает, рыцарей будто обдаёт порывом воздуха. На стенах за ними появляются вмятины и царапины. Похоже, удар был не только мечами, но и магией.