Попаданство с вакансией
Шрифт:
Питомцы наши от сосок отвалились, заснули. Уложив их в шапку, быстро оделись, друг за дружкой спустились с полатей и шмыгнули в туалет.
— Кто там? — спросила шёпотом Милли.
— Ты вперёд меня встала. Мне-то откуда знать? — пожав плечами, ответила я.
— Я не вставала, я Полли сидя кормила, — продолжая шептать, сострила Милли.
— Ну, раз ты сидя кормила, значит, не спала и слышала, о чём говорили.
— Я не подсушивала, — возмутилась девица. — Благовоспитанные девушки не подслушивают. Это не прилично, — добавила менторским тоном и сама же рассмеялась. — Я, правда, не подслушивала. Они тихонько о чём-то разговаривали.
— Ну, я не благовоспитанная и тем более не девица, то кое-что услышала. Я ещё не уснула, когда он пришёл, — пояснила. —
— Из Магического контроля? — побледнев, переспросила девушка. — Это, наверно, из-за меня. Стивер очнулся и сообщил в Магконтроль.
— А, может, из-за меня? — возразила я. — Засекли магическое волнение и ищут виновника.
В дверь туалета постучали.
— Гостьюшки, вы туда совсем переселились? — с ехидцей спросил Рэд. — Не бойтесь. Это свой. Выходите.
Если с полатей первой сошмыгнула Милли, то из туалета первой выходила я.
— Доброе утро, — проговорила и скромненько прошла к столу, стараясь не пялиться во все глаза на гостя, сидевшего за столом на лавке.
— Доброго дня, — словно неделю не евши, слабым голосом выцедила из себя Милли.
— Сийры, знакомьтесь — сийр Стефанс ду Вудворд, член Магического контроля, — представил нам гостя Рэд. — А эти красавицы, Стеф, мои гостьи: правнучка Милли и её компаньонка Лео.
— А есть, чего боятся? — поинтересовался гость, разглядывая нас.
Я только мельком глянула на поднявшегося со скамьи высокого, спортивного телосложения молодого мужика и глазки опустила. Что-то оробела я не по-взрослому. Не в моём характере этакое поведение.
Я и Милли тормознулись, определяясь с местами за столом. Уступила ей табуретку, а сама села на скамью рядом с гостем, не глядя на него.
— А невеста у нас одна и очень молоденькая. Так что жених с довеском нам не ну-уже-ен, — пропела я себе под нос, но сосед услышал, хмыкнул, но промолчал.
Милли от волнения вряд ли меня услышала, а Рэд, если и уловил, то виду не подал. Я же, кроме того, что у меня перед носом, ничего не видела. У меня возникло какое-то непривычное ощущение, вызывающее дискомфорт. Оно не было негативным, но раздражало, и внутри что-то ворочалось.
— Можно приступить к поглощению пищи, а потом будем знакомиться подробнее, — объявил Рэд. — Извините за скудный завтрак, давно в деревню не ходил.
Когда Рэд объявил нас красавицами, я мысленно фыркнула. Милли — да, красавица. А что касаемо меня, весьма сомнительно. Я и в юности-то в когорту деревенских красавиц не вписывалась, а уж в старости-то и подавно. Ещё до семидесяти лет, выглядевшую очень моложаво, симпатичной вполне признать было можно. А вот после семидесяти кожа на лице стремительно состарилась, одрябра. Брыли отвисли, щёки, словно печёные яблоки, сморщились, и вокруг глаз мелкое гофре, и подбородок сморщился так, что ямочку потерял. Отец говорил, что ямка на подбородке родовой признак Крюгеров. Я на него была похожа. И упёртая такая же. Только вот Юлька, сестра моя старшая, на маму похожа, и ямочки у неё нет, а упёртостью всех Крюгеров переплюнет. Это папа так говорил. Эх, бабушка ты баушка — тыква дряблая. Только лоб без морщин. И никакие омолаживающие крема не помогали. Я и махнула на них рукой, покупать не стала. Просто умоюсь, да и всё.
На завтрак была приготовлена гречневая каша, сдобренная маслом, на тарелках лежали нарезанный небольшими брусочками сыр, тонкие лепёшки и уже знакомые стебли полезного растения и в кружках травяной отвар. Сыр имел какой-то странный вкус с лёгким грибным ароматом, но мне понравился.
Мы уткнулись в свои тарелки, только ложки слегка постукивали. Для меня завтрак вполне нормальный. Дома по утрам кашами и питалась. Я решила, раз уж трава такая полезная, не ограничивать себя. Милли, Рэд и Стеф по стебельку скромненько сжевали, а я три штуки схрумкала. Мне внутренности свои, изношенные и пищевой химией протравленные, укреплять нужно. Жить-то, надеюсь, долго придётся. Рэд на меня посмотрел и кивнул одобрительно. На соседа по лавке я не смотрела, даже глаза скосить боялась. Его же пристальное внимание чувствовала, отчего хотелось поёжиться, но сдерживалась.
Покушали, Рэд посуду со стола собрал да в один из шкафчиков засунул. А как же помыть? Чуть не сунулась с помощью, но вовремя опомнилась. Может она там магией чистится.
Рэд прошёл к рабочему столу, достал из висящего над ним шкафчика деревянный брусок, покрытый затейливой резьбой, и положил перед нами на обеденный стол.
— Стефанс, прежде, чем у нас начнётся откровенный разговор, дай магическую клятву, что сохранишь в тайне то, что ты сейчас узнаешь и берёшь на себя ответственность по защите моих гостий.
— Клятву о неразглашении я дам, — кладя левую ладонь на шкатулку, проговорил Стефанс. — А о защите позже, после твоего рассказа. Для этой клятвы нужны полные имена подзащитных. Я, Стефанс ду Вудворд, маг десятой категории, член Магического контроля, клянусь своей магией, что сохраню в тайне то, о чём мне станет известно в жилище Лесового Рэдвурда Пэттрэйзера, если то, что я узнаю, не навредит короне и королевству.
Брусок засветился фосфорным сиянием, словно гнилушка в темноте. По нашему дереву пошла дрожь, и прокатился гул, передавшийся всем деревьям. Слышно было, как прошумел лес.
— Клятва принята, — произнёс Рэд. — То, что ты узнаешь, ни короне, ни королевству в целом навредить не может. С чего начнём разговор?
— Давайте, я начну, объясню, почему я здесь, — предложил Стефанс и, не дожидаясь нашего согласия, приступил к рассказу. — В Магконтроль вчера утром обратился виконт Стивер ду Кэррогес, заявив, что у него похитили молодую жену, с которой он не успел завершить брачный ритуал. Он вывел порталом на то место, где произошло похищение. Стивер рассказал нам, что они с женой ехали из Храма Покровительницы рода Кэррогес в его имение на лёгкой коляске, которой управлял семнадцатилетний работник, ухаживающий за ездовыми норнисами. «Так вот как называются эти птицы!». Жена его попросилась «в кустики», и он пошёл её проводить до ближайшего куста. «Ага, видела я, как он её провожал!». Стивер очень сожалел, что не осмотрелся как следует и не ожидал нападения. «Когда ему было осматриваться?». Он не слышал, как сзади кто-то подкрался и ударил его по голове чем-то тяжёлым. «Да где ж ему было услышать? Милли визжала, а он с остервенением пытался добраться до её тела». Мы зафиксировали на макушке Стивера сильный кровоподтёк и внушительную шишку, и на нём след от наведённого магического сна. Очнулся пострадавший уже после заката Вейрииса. «Это солнце, что ль, так называется?». Жены не обнаружил, только следы борьбы. «Так его же борьбы следы и были». Не нашёл он и коляску с возницей. В имении возница не появлялся. Значит, похититель увёз жену на коляске вместе с возницей, чтобы не оставлять свидетеля. А на коляске был закреплён сундук с приданым жены. Пострадавший оговорился, что особой ценности приданое не представляет, кроме пространственной сумки и шкатулки, запечатанной её магией. Что лежит в шкатулке, он точно не знает, но уверен, что в ней драгоценности жены и копии документов на право наследования.
Стефанс рассказывал, а я мысленно комментировала, Милли, наверное, тоже. Она сидела бледная, сжав кулачки и опустив голову. Я с трудом сдержала порыв встать со своего места и приласкать её, поддержать. Рэд не спускал глаз с рассказчика. Из сумбурного рассказа Милли, он не всё понял и теперь слушал внимательно. А Стефанс продолжал повествование.
— Мы обследовали тщательно всё вокруг того злополучного куста и обнаружили кое-что интересное. Порталом жену Стивера никто не уводил. Я согласился с его предположением, что девушку увезли на коляске, но… — Стефанс выставил указательный палец вверх и развернулся ко мне. Боковым зрением я отследила его телодвижения. — Ты, — я вздрогнула, а он мгновенно передумал. — Нет, сначала Милли. Сийра Миллиирия ду Кэррогес, Кэррогес — родовое имя мужа, а твоё? И покажи брачную метку.