Попаданство со скидкой
Шрифт:
— Что делает?
— Собирает сплетни, активно пишет и читает доносы, шпионит внутри управления, отслеживает неблагонадежных сотрудников, стучит королевскому надзирателю, провоцирует, — поморщился маг.
— Нужное дело, — одобрительно кивнула я и, подумав, подытожила: — Так что пашете вы?
Маг посмотрел на меня пристально и неожиданно расфыркался.
— Получается, я, — признался он и добавил с внезапно проскользнувшим раздражением: — И это часто напрягает.
Я откинулась на мягкую спинку дивана и даже ручками всплеснула.
— Ну а что вы хотели? — удивилась я. — Нормальная ситуация. Один — ставленник от клана, второй — хм… по другому ведомству. А работать же кто-то должен? Помощи ждать нереально, в вашем случае прекрасным вариантом будет, чтобы мешали как можно меньше и с советами и проверками не слишком лезли.
— Они… не слишком мешают, — задумчиво молвил Дитрих ден Нос, — так, иногда вмешиваются, для проформы.
— Полагаю, потолка своей карьеры вы достигли? — предположила я.
— Учитывая приставку к фамилии «ден», абсолютно точно, — насмешливо кивнул маг.
— А что значит «ден»? — Я резво воспользовалась возможностью расширить мои знания об этом мире.
Дитрих приподнял брови, но ответил:
— Содворянин.
— А… «дер»? — припомнила я дер Траун-Грасса.
— Высшее дворянство. Без всяких оговорок. Аристократия, — разъяснил маг. Помолчал и спросил, не спуская с меня озадаченного взгляда: — Кто вы такая, побери вас Темный бог?
Я отнеслась к вопросу… вдумчиво.
— Если понравится, буду наиле, — решила я, — так что расскажите мне о них поподробнее.
— Наиле… — хмыкнул Дитрих ден Нос и сделал паузу. — Это… женщина.
Ну удивил! Я не дала жуткому разочарованию (и даже возмущению) отразиться на моем лице. Наоборот, поощрительно приподняла брови и даже вперед чуток наклонилась заинтересованно. Маг уронил взгляд в мое декольте (я мысленно усмехнулась) и с трудом его оттуда достал, переместив выше.
— Работающая по контракту.
Фу, огорчилась я. Банальная проститутка, что ли? А так хотелось от путешествия в иную реальность чего-нибудь… необычного.
— Продажная женщина? — спросила я.
Дитрих озадаченно моргнул, и я пояснила:
— Предлагает секс за деньги?
— Нет, — он покачал головой, — секс — только часть того, что она дает. Обязательная, но не единственная. Это и общение, и развлечения, и какой-нибудь вид искусства, и…
— Гейша? — предположила я.
— Кто это? — удивился Дитрих, и я сказала:
— Продолжайте.
— Она полностью принадлежит хозяину, тому, чей контракт приняла, и все ее время и внимание предназначены ему. Они живут в одном доме, и наиле делает все, чтобы гармонизировать жизнь хозяина.
— Содержанка? — задумчиво хмыкнула я. Но ведь как красиво сказал: гармонизировать… Хм… и что это значит?
— Почему вы спрашиваете? — неожиданно возмутился маг, уперев в меня серые гляделки. — Как вас готовили… вообще?
— Никак, — сокрушенно вздохнула я, — никак меня вообще к этому не готовили.
Дитрих прищурился, и я поспешила пристать к нему с вопросами, чтобы он не вздумал сделать то же самое со мной.
— Так что? Это обычная женщина, которая предоставляет себя любому мужчине, способному оплатить ее контракт?
Маг задумчиво помолчал и ответил с неожиданным полувздохом:
— Когда вы это сказали… вот такими словами… да еще с пренебрежительной гримасой, я вынужден признать, что звучит действительно… не очень. Но наиле очень ценят. И уважают. Может, конечно, уважают меньше, чем ценят, но…
Маг посмотрел куда-то за мое плечо, и его лицо приняло не свойственное ему лирическое выражение. Я даже напряглась, слегка ден Носа не узнавая.
— Понимаете, наиле — это как… мечта. Мечта о свободе. Девочек отбирают еще младенцами и тщательно оберегают от всех бед нашего мира, и особенно — от болезней и эпидемий. Их сразу же запирают в специальные замки-школы, чтобы оградить от всего плохого и болезнетворного. Там их учат всему, что нужно знать наиле. А это часто гораздо больше, чем знают и умеют дамы из высшего общества. На наиле нет меток, даже метки рода, к которому они принадлежат. Это женщины без истории.
— Но получается, и без семьи тоже? — поинтересовалась я.
Вроде по всем параметрам я к наиле подхожу — и умная, и красивая, и умею многое, а знаю и того больше, но всю жизнь в одиночестве?! Хотя здесь у меня только отпуск…
— Наиле могут создать семью по своему желанию, — ответил Дитрих, — новую семью. В любое время. С любым хозяином. Поставить его клеймо, нанести метку рода и стать просто… супругой. Но дело в том, что мне еще не попадались наиле, желающие променять свою жизнь на брак. Возможно, дело в их воспитании, возможно, в немалых зарабатываемых деньгах, но самое главное — это чувство свободы. Полной независимости.
— И в чем свобода? — нахмурилась я. — Если наиле практически принадлежит любому, кто оплатит?
— Оплатить наиле может далеко не любой, — хмыкнул Дитрих, — они редки и высоко ценятся, я говорил. А свобода… — Маг откинулся на спинку дивана. — На мне четыре метки. Клеймо семьи Торн, рода ден Нейдер, знак мага и метка государственной службы. В последнюю впаян компонент следственного управления. Каждое клеймо добавляет свой оттенок в запах человека, и такие нюхачи, как я, с легкостью могут прочитать всю информацию. Обычные люди тоже могут, но только общие данные: замужем ли, из какой местности и так далее. При этом они могут почувствовать запах, но не знать точно его значение.
Я призадумалась. Не, нормальные у них тут удостоверения личности! Обонятельные! Вместо предъявления документов тебя… обнюхивают, что ли?! Получается, у них здесь носы настроены каким-то особым образом?! Надеюсь, и в самом деле не у всех, а только у этих… нюхачей?
— Каждое клеймо — больше чем отпечаток на коже. Это не только физический, но и магический след, ставший частью меня, моей личности… поменявший меня, если хотите. И… имеющий на меня право. Есть такой ритуал — призыв клейма, называется. Он предполагает, что я не смогу отказаться, если кто-то через любую из меток обратится ко мне за помощью или с приказом. Я принадлежу всем четырем. А наиле, — Дитрих фыркнул и мечтательно полуприкрыл глаза, — принадлежит только мужчине, с которым заключила контракт. И то условно. И если хозяин будет помнить о наиле всю жизнь, то наиле забудет о нем сразу же по истечении срока договора. Наиле может принадлежать любому — и не принадлежит никому. Это встроено в ее личность и ольфакторный портрет. Как только наиле заканчивает контракт, она… обновляется. Забывает старого хозяина и стирает всю информацию о нем на всех уровнях. Она каждый раз новая. Свежая. Чистая. Ничья. И это… будоражит. И манит. Не только чувственно, но и иллюзией сопричастности к идее абсолютной свободы.