Попал, так попал. Гексалогия
Шрифт:
С лошади Райнела раздалось какое-то хрюканье. Маг сидел, уткнувшись лицом в гриву лошади. Нет, мне дядя рассказывал, что в некоторых странах на юге, в тропических лесах водятся звери, которые выискивают всяких вредных насекомых в шерсти друг друга и съедают. Но я не знал, что подобное практикуется в этом мире между людьми…
Бросив быстрый взгляд на северянку, я заметил, как она покраснела. Мыдя. Не надо было нам всё это вспоминать. Как-то неудобно получается…
Но Мордрен решил нас всех добить:
— А Райнел себе отобрал получше и последовал за вами.
……!
Дальше мы некоторое время ехали молча. Каждый из нас переваривал
Также то, что я стал султаном, немного напрягает… Ну хорошо, сильно. Я ведь не оставил никаких документов, просто уехал из города. И кто знает, что там теперь начнётся. Ведь битва за трон, это всегда много разборок, интриг. Иногда крови. И самому участвовать в таких делах, быть виновником этому как-то не хотелось. Эти люди не были мне врагами (арест до этого не в счёт), и теперь у меня кошки скребли на душе по этому поводу. И в лучшем случае, если меня они оставят в покое. Потому как могут сделать более практично. Послать за мной наёмника. Я ведь от трона не отказывался, а значит могу и вернуться и предъявить свои права на то кресло. Правда, кто в это поверит. Да и возвращаться я не собираюсь. Но ведь там этого не знают. Вот и думай, кто теперь по мою душу придёт первым. И придёт ли вообще. И почему у меня всё не как у нормальных людей, а?
И теперь ещё перед Велиссой ведь извиняться придётся. Хоть бы знать, есть за что или нет. А также любопытно, какая у неё тайна. Тот джинн в темнице как-то странно на неё посмотрел. Как будто он знает что-то, что Велисса скрывает. Или подозревает об этом. Но что?..
Впереди показался оазис. Кажется, про него и говорил караванщик. А значит у нас будет привал. И можно будет постараться прийти в себя.
Лагерь был разбит быстро, и в скором времени на костре жарилось мясо. Когда мой нос уловил запах жаркого, мой желудок взвыл. Одна проблема, я его так и не понял. То ли он просил покормить, то ли наоборот. Но просыпаться ночью от того, что у меня кишки будут голосовать за подкормку организма, мне не хотелось. Поэтому я с усилием запихнул несколько кусочков мяса. На удивление, желудок сказал спасибо, но предупредил, что всё будет нормально, если не буду очень резко менять местами небо с землёй. Впрочем, в мои планы это и так не входило. Хотя здесь есть такие, чьи планы иногда вразрез расходятся с моими.
Доев то, что принадлежало мне, я решил готовиться ко сну. Возле костра хорошо, но спать тоже нужно. Только вот выражение на лице северянки, которое я уловил, напрочь отбило сон.
— Всем спокойной ночи, — пожелала нам всем Велисса.
— Ты уже спать? — полюбопытствовал Райнел.
— Пока нет. Пойду погуляю.
— Осторожней, тут ящеров много, — предупредил наёмник.
— Спасибо, — поблагодарила девушка, встала и отошла от костра.
Я проследил за ней, потом повернул голову обратно. И тут же уловил красноречивый взгляд Райнела. Потом посмотрел в ту сторону, куда ушла Велисса. Потом встал и отправился в том же направлении. По следам на песке я быстро нашёл девушку. Она сидела на гребне бархана и смотрела на восходящий серп месяца.
— Мне охрана не нужна, — не оборачиваясь сказала она.
— Верю, — ответил я, садясь рядом с ней на песок. — Помню, как ты при первой нашей встрече хотела меня на ленточки нарезать.
— Жалею, что не сделала, — проворчала Велисса.
— И в это верю. — Я замолчал. — Извини.
Такое простенькое слово, а сколько сил надо, чтобы сказать его девушке.
— За что? — девушка повернулась ко мне.
— За всё. За то, что появился, за то, что должен уйти. И за то, как вёл себя, когда был немного нетрезвый. Я даже не представляю, что я мог натворить. Но наверняка бы потом очень об этом жалел. — Я тоже посмотрел на месяц, вокруг которого появлялись первые звёзды.
— Можешь не переживать, — улыбнулась Велисса, — ничего непоправимого ты не сделал. Зато представляю, как я выглядела, когда была пьяная. Это ж надо было дойти до того, чтобы в открытую начать приставать к парню.
— Честно, не представляю. Я в таком состоянии тоже впервые был. Даже у себя в универсуме я с друзьями так не напивался. Максимум на вечер. А два дня без передыху — это слишком.
— Ты обязательно должен уйти? — вдруг спросила северянка.
Я вздохнул.
— Таковы правила договора, по которому я здесь. После того, как принц займёт своё место на троне, я вернусь в свой мир.
— Расскажи мне о нём, — попросила Велисса, глядя на меня. — Какой он?
— Э-э-э, — начал я. — Даже не знаю, что рассказать… Он другой. Самый обычный мир, без всякой магии.
— Даже не представляю, как это возможно, — покачала головой девушка. — Сколько себя помню, я всегда встречалась с магией, и она очень влияет на жизнь людей. Облегчает. Или усложняет. Она в нас самих.
— Потому что это основа этого мира. У нас такой силы нет. У нас свои законы природы, законы в политике, торговле, свои наёмники и убийцы без всяких сверхвозможностей, своя стража, короли, гильдии… К одной из таких я и принадлежу. Даже можно сказать, к самой уважаемой — к Торговой. Но принадлежность моя наследственная. Мой отец один из лучших купцов. Вот и меня к этому делу пристроить хочет.
— Тебе это нравится?
— Не могу сказать, — задумался я. — Всё это даётся мне легко, без особых проблем. Но во мне нет той искры, которая есть у отца в этом деле. Я всегда хотел путешествовать, как мой дядя. А сейчас я всего лишь студент Универсума всех наук, где и обучаюсь искусству торговли, и не только.
— А ты бы хотел остаться в этом мире?
Я почесал затылок.
— Не знаю. Там ведь мой мир, семья. А здесь я никто.
— Но ведь тебе нравится тут находиться, я же вижу. А уж говорить о том, что ты неизвестно кто, даже не стоит. Ты можешь противостоять не только магам, но и богам. И никто так бы не смог.
— А ты представляешь, что будет дальше? Боги почувствуют угрозу и захотят от меня избавиться. А я всего лишь обычный парень. Просто чужой для этого мира. Останься я здесь, мне постоянно придётся скрываться, опасаясь, что в следующий миг я получу или молнию в одно место, или стрелу в голову. Прости, но для своей девушки я не хочу такой жизни, чтобы она постоянно опасалась, переживала и, возможно, осталась бы одна. Я не хочу, чтобы ты так жила, поверь. У тебя должна быть другая жизнь.
— Я сама выбираю свою жизнь. Никто не вправе указывать мне.